― Убирайся. Пожалуйста. ― Он произнес эти слова, давясь слезами, которыми наполнились его глаза.

Это действительно произошло. Он порвал с ней. Впервые за это утро Зои поняла, что произошло. Исправить это было невозможно. Нет пути назад к тому, как всё было вчера.

― Мне жаль, Эрик. Я знаю, что это не поможет. Но я действительно люблю тебя. Если ты… передумаешь, просто позвони, ― запинаясь, сказала она. ― Я не хотела, чтобы моя работа встала между нами.

― Не твоя работа встала между нами. А несколько сотен мужчин.

Она с трудом сглотнула и кивнула. Если смотреть с такой точки зрения, то она ― мешок с дерьмом. Она нащупала ручку и открыла входную дверь, не в силах заставить себя взглянуть на фотоколлаж рядом со входом. Там снаружи, ее новая жизнь была холодной, сырой и несчастной. Она хотела обратно, к теплой и нежной жизни внутри квартиры.

Машина Профессора всё же ждала ее. Каким-то образом Профессор знал, что она быстро вернется. Может быть, потому, что он знал, где ее место, даже если она сама отказывалась в это верить.

Глубоко вздохнув, Зои вышла из квартиры и вернулась к машине Профессора. Ей хотелось рыдать, пока не забудется сном, и проснуться где-нибудь в другом месте или умолять Эрика принять ее обратно. Отвращение, отразившееся на его лице, было слишком для нее. Он считал ее самым ничтожным человеком на планете. И не важно, как она отнеслась к его предложению.

Эрик был слишком хорош для нее. Он заслуживал кого-то получше. Она всегда это знала, но не хотела отпускать его. Он был всем, что держало ее на земле.

― Добро пожаловать домой, ― сказал Профессор, когда она вошла в дом несколькими минутами позже.

― Я собираюсь принять душ и пойти убить кого-нибудь, ― ответила она, поднимаясь по лестнице на второй этаж.

― Звонил Дмитрий. Викки в больнице. Прошлой ночью он не открыл канал, поэтому ни о чем не подозревал, пока я не рассказал ему о тебе.

Зои остановилась, сердце пропустило удар.

― Она в порядке?

― Он добрался туда вовремя. С ней всё будет хорошо. Похоже, ее тоже отравили. ― Профессор был задумчив.

― Дмитрий ― придурок. Почему он не знал, что она в беде? ― требовательно спросила Зои, разъяренная по нескольким причинам.

― Иди помойся и приведи себя в презентабельный вид. Мы кое о чем поговорим. ― Профессор выглядел серьезным.

Зои не колебалась, почувствовав, что он собирается рассказать ей один из своих секретов. Она хотела… нуждалась в чем-то, что отвлекло бы ее от эмоций. Она еще не была готова встретиться лицом к лицу с осознанием или с болью от потери Эрика. Может быть, через несколько дней он передумает.

Ее руки дрожали, когда она включала душ. Она должна продержаться несколько дней, не поддаваясь сексуальной энергии, бурлящей в ней. Эрик позвонит, и всё вернется на круги своя.

Полчаса спустя, полностью одетая, она сбежала по лестнице в кабинет Профессора. Его магия поймала ее в ловушку, сняла напряжение с ее тела, в то время как запах его сигары успокоил ее. Она почувствовала усталость. Ее взгляд переместился на еду, которая ждала ее у камина. Она всегда любила завтраки. Когда она могла, то ела завтраки в любое время суток. На подносе лежали омлет, тосты и бекон, а также кофе, два литра воды и обезболивающие.

― Иногда это раздражает, ― сказала она ему без теплоты в голосе, подходя к еде.

― Стремление помочь тебе? ― спросил он невинно.

― Чтение моих мыслей. Люди могут помогать друг другу и без этого.

― Мы не люди, дорогая, и я не могу читать твои мысли, не прикасаясь к тебе. Я просто обращаю внимание на то, что, по моему мнению, делает тебя счастливой.

― Извините, Профессор, ― пробормотала она.

― Замолчи и поешь, малышка.

Зои повиновалась. Она запихнула свежую, горячую еду себе в рот и чуть не застонала от удовольствия. Ее ужин с Эриком казался таким далеким. Будто это было несколько недель назад, а не вчера.

― Не уверен, что даже школа для леди смогла бы исправить тебя, ― сказал Профессор, присоединяясь к ней. ― Ты ешь как голодный волк.

― Я убиваю тварей. Вот что важно, ― сказала она, набив рот тостом. ― Викки и я ― лучшие.

― Так и есть, ― согласился он. ― Сегодня она вернется домой из больницы. Почему бы тебе не переехать к ней, чтобы присмотреть за ее состоянием?

― Чтобы шпионить за ней.

― Да.

Укол печали пронзил ее. Зои проигнорировала его. Она откинулась на спинку кресла, ее тарелка была пуста.

― Я не увидел ничего подозрительного в твоих воспоминаниях о прошлой ночи, ― сказал Профессор. ― Ее тоже отравили. Думаю, что попытка отравить саму себя была бы для нее слишком рискованной. Она знает, какой Дмитрий.

― Вы имеете в виду: злой, ожесточенный и ненавидящий полукровок? ― уточнила она.

Профессор улыбнулся.

― Вчера ты меня кое о чем спросила. Я не знал, как тебе объяснить.

Она оживилась, почувствовав, что он собирается приподнять завесу тайны.

― Причина, по которой мы не можем читать мысли Викки, заключается в том, что она уже пала перед инкубом, ― сказал Профессор. ― Когда инкуб объявляет полукровку своей… Наверное, жена ― это наиболее простое определение. На самом деле оно не подходит, но так ты поймешь это лучше.

― А как вы это называете? ― раздраженно спросила она.

― Родственная душа.

― И чего же здесь непонятного?

― Не всё так просто. У инкуба может быть только одна вторая половинка в жизни. У них буквально общая душа, в отличие от этой глупой человеческой версии пары, у которой достаточно схожих интересов, чтобы быть друзьями, ― сказал он с некоторым отвращением. ― Инкуб может соединить свою душу только с одной полукровкой за всю свою жизнь. Это связывает их, как никакая другая сила. У инкубов рождаются только мальчики, точно так же, как у суккубов рождаются только девочки. Инкубы спят с полукровками, чтобы произвести на свет наследников ― инкубов. Дети инкубов и людей ― камбионы.

― Да знаю я, ― нетерпеливо заявила Зои. ― Оливия однажды выступала с презентацией и объясняла, что у суккубов не бывает детей; нас делают в лаборатории.

― Полукровок ― да, ― подтвердил он. ― Ее предшественница довела до совершенства искусство создания генетически одаренных полукровок, способных использовать магию врагов, поэтому вы способны убивать их. Однако полноценный суккуб рождается от матери-суккуба и отца-камбиона.

― Я не настолько люблю суккубов, чтобы меня волновал вопрос, откуда они берутся.

― Тебе важно это понять, поскольку таких полукровок, как ты, инкубы выбирают для продолжения рода. Наши общества взаимозависимы, даже несмотря на то, что мы, чистокровные, пытаемся притворяться, что это не так.

― Я прекрасно всё понимаю. Мне просто всё равно, Профессор. Слава богу, я боюсь обязательств. Я ни за что не свяжусь с каким-нибудь инкубом, ― сказала она. ― Вы думаете, Викки нашла свою вторую половинку?

― Не женщина находит свою вторую половинку, дорогая. Инкуб находит ее. Предъявление прав на свою жену ― это неоспоримый инстинкт инкуба, ― учительским тоном поправил он. ― Но да. Это единственное, что может заменить связь охотниц со своими опекунами.

― Прелестно, за исключением того, что, как я полагаю, это означает, что она связана с Инкубатти, ― сказала Зои. ― А это плохо.

― Очень, ― подтвердил Профессор. ― Дмитрий понял это прошлой ночью, когда поехал в больницу. Ему пришлось выследить инкуба, чтобы тот пришел спасти свою жену. Этот разговор прошел не очень хорошо. Силовикам об этом сообщать не будем.

― Вы собираетесь им соврать? ― спросила она ошеломленно. ― Такое вообще возможно?

― Я не буду лгать им, если они спросят. Но я не буду поднимать эту тему, ― сказал он. ― Если у них не будет причин читать мои мысли, они не станут этого делать.

― А что, если Силовики захотят пообщаться сначала со мной?

― Я думаю, ты им вряд ли понадобишься.

Зои изучала его, ей совсем не нравился этот разговор. Ее лучшая подруга каким-то образом вышла замуж за монстра по независящей от нее причине, и теперь хорошие парни собирались поджарить ее за это. Не говоря уже о том, что Зои не сможет солгать суккубу или тем более супер-инкубу-Силовику.

Мало того, что ее личная жизнь в полном дерьме. Теперь еще и ее карьеру постигнет та же учесть.

― Есть еще кое-что.

― Я больше ничего не хочу знать, ― сказала она, вставая.

― Члены команды «Р» были собраны вместе по определенной причине.

― Мы не блондинки. Мы знаем. Дмитрий постоянно об этом твердит, ― огрызнулась она.

― Вы отмечены.

― В смысле…

― Команда «Р» ― это кодовое название, которое мы даем охотницам, если понимаем, что они являются родственными душами инкубов или должны ими стать. Нелегко найти подобных тебе.

Она долго смотрела на него, потом рассмеялась.

― Не может быть, Профессор. Я точно на стороне убийц камбионов.

― Может. Ты соврала мне вчера, когда я спросил тебя о том, как ты оказалась на моем крыльце в первый раз.

― Я была пьяна. Я не помню той ночи.

Он закатил глаза, имитируя ее реакцию на него.

― Тебя не случайно бросили на моем крыльце. Тебя привел инкуб, который пометил тебя как свою. Мы решили понаблюдать за тобой в течение нескольких лет, чтобы увидеть, насколько ты подходишь для нашего вида, как мы делаем со всеми полукровками, прежде чем выбрать тех, кого мы хотим сделать охотницами. Мы решили, что ты вообще нам не подходишь. В основном потому, что ты была по-настоящему одаренной воительницей, но слишком склонной к иррациональности, упрямству, недальновидности и ложно направленной страсти.

Зои не удивилась. Она не вписывалась в общество суккубов, их правила или образ девушек, которых они коллекционировали для участия в битвах.

― Но ты была предназначена для инкуба, который не согласился с этим решением. Однажды ночью он пометил тебя и оставил на качели у моего крыльца. Он не стал заявлять на тебя права, что позволило мне связать себя с тобой в качестве твоего наставника. Я полагаю, тебя привели, чтобы тебя оберегали.