― Ты слишком обеспокоен тем, что не можешь контролировать.

― А почему я должен быть спокоен?

Дэклан долго молчал, прислушиваясь к шуму дождя. Он редко говорил так открыто, не находясь в кругу семьи, поскольку сохранение благоразумия и видимости сдержанности, силы и непобедимости, присущих Силовикам, было важно, особенно при планировании переворота. Это старик заставил его расслабиться, или близость к своей второй половинке успокоила его кровь?

Профессор присел рядом со своей подопечной, и взгляд Дэклана задержался на ее лице. Если он сфокусируется на тех ужасных вещах, о которых говорилось в докладах Профессора и других, удастся ли ему оттолкнуть ее? Никто, так мило выглядящий, не может быть настолько плохим.

Он хотел ее, это был признак того, что он начал ритуал, которого надеялся избежать. Он должен был перестать сопротивляться и сделать то, что должен был сделать уже давным-давно: предъявить права на свою нареченную. По крайней мере, его отец точно будет счастлив, даже если в результате Дэклан окажется навечно пойманным в ловушку брака с дикаркой.

― Она придет в себя только завтра, ― с нежностью произнес Профессор.

― Она чуть не умерла, ― ответил Дэклан, нахмурившись.

― Когда ты встретишься с ней в живую, ты поймешь.

― Тогда оставляю ее в вашем полном распоряжении.

― Пока что.

Темные глаза Профессора сверкнули.

― Вам нравится испытывать мое терпение, дедуля, ― подразнил Дэклан.

― Напротив, я становлюсь слишком стар, чтобы защищать ее. Ты скоро ей понадобишься.

― Я прошу прощения, если нагружаю вас, Профессор, ― сказал он, разочарованный собой. ― Я выполню свой долг.

― Я никогда в тебе не сомневался, ― последовал любезный ответ. ― Твоя семья всегда служила с честью, Дэклан.

Второй раз за день Дэклан услышал безмолвное сообщение. Он не хотел признавать это раньше, но, увидев бессознательное тело своей второй половинки, и зная, что Профессор больше не может ее защитить, он признал, что должен пройти обряд.

― Скоро увидимся, ― пообещал он Профессору. ― Я должен… предупредить отца. Вас не затруднит присмотреть за ней еще немного?

― Нет, конечно. Тебе дать машину? ― спросил Профессор.

Дэклан посмотрел на непрерывно капающий дождь, затем на свою одежду. Он всё равно уже промок. После недавних событий ему нужно было немного побыть одному, прежде чем он встретится лицом к лицу со своим отцом.

― Нет, со мной все будет в порядке, ― сказал он. ― Вам нужна помощь, чтобы затащить ее внутрь?

― Наказание за глупость ― ночевка на крыльце.

Дэклан усмехнулся.

― Я запомню это. Берегите себя, Профессор.

― Ты тоже, Дэклан.

Силовик вышел под дождь. Чем дальше он удалялся от нее, тем хуже становилось его настроение и тем сильнее становилось ее притяжение. Ему это совсем не понравилось. Это был его долг ― заявить права на родственную душу, предназначенную ему. Он откладывал это три года, возможно, рассчитывая на то, что получится отложить навсегда. Однако сегодня вечером он был вынужден признать, что больше не может избегать своей судьбы.

Время игр закончилось. Он успешно оттягивал этот момент, но теперь вынужден был признать факт: его отец и братья правы.

Дэклан был полон решимости сделать то, что должен, к тому времени, как вернулся в свою квартиру. Переодеваясь, он дважды проверил свой телефон, чтобы убедиться, что Профессору ничего не понадобилось. Его магия была слишком взбудоражена, чтобы ее контролировать, и воздух вокруг него шипел, пока Дэклан поднимался по многоквартирному дому на верхний этаж, в личные апартаменты своего отца.

Лифту потребовался отпечаток большого пальца и сканирование сетчатки, прежде чем он открылся, чтобы показать фойе роскошного пентхауса его отца. Самый могущественный инкуб во Вселенной стоял на своей кухне и готовил макароны.

― Тебе тоже хватит.

Его отец быстро оглядел его теми же глазами цвета виски, которые унаследовали Дэклан и два других брата. У Дэклана была такая же точеная внешность; от матери он унаследовал только светлые волосы и цвет лица.

Его отец всегда знал, когда у одного из его сыновей были проблемы. Дэклан сел на барный стул, насыщенные ароматы томатного соуса и итальянских специй напомнили ему о том времени, когда он был достаточно молод, чтобы помогать.

― Мне знаком этот гнев, ― сказал его отец, когда молчание затянулось. ― Лиам был последним, кто испытывал его, как и Томми до него. У меня было такое чувство, что ты боролся с этим. Кто она?

― Проблема, ― Дэклан потер лицо. ― У нее больше дисциплинарных взысканий, чем у всех моих братьев вместе взятых.

― Она достаточно сильна для тебя?

― Я еще не знаю.

Судя по притяжению, она достаточно сильна. Она сводила его с ума.

― Это вызов. Ты такое любишь.

Его отец улыбнулся.

― Не в личной жизни. У нас и так достаточно забот.

― Более чем достаточно, ― согласился его отец. ― Но ты лучше справишься со всем этим, если она будет уравновешивать тебя.

― Посмотрим.

― Я перестану допрашивать Лиама насчет тебя. Я просто беспокоился. Я рад, что ты нашел ее сейчас и у тебя есть еще время разобраться с этим, прежде чем мы пройдем точку невозврата.

― Мудро, как всегда, ― ответил Дэклан. ― Я знаю, что это моя обязанность, но ни одна моя клеточка не хочет этого.

― В этом и есть суть слова «обязанность»: что-то, что мы должны сделать, но не хотим.

Дэклан фыркнул.

― Мне нравятся остальные мои обязанности.

Взгляд его отца оторвался от кастрюли, в которой инкуб помешивал соус.

― Завтра я начну обряд официально, ― ответил Дэклан на незаданный вопрос. ― Лиаму и Уэсу потребовались месяцы, чтобы привязать своих. Я не уверен, что обряд будет завершен к тому времени, когда план вступит в силу.

― Но ты в два раза сильнее любого из моих сыновей, ― отметил его отец. ― Нам с твоей матерью потребовалось четыре дня, чтобы завершить обряд. Я думал, что сойду с ума.

Дэклан рассмеялся. Он не мог представить, чтобы стоявший перед ним могущественный мужчина мог попасть под чары какой-нибудь женщины.

― Проходить через это не очень приятно, ― предупредил его отец. ― Разберись с этим как можно быстрее.

― Посмотрим, ― повторил Дэклан.

― К слову об обязанностях. Звонил Лиам. Я думаю, ему пришлось убрать еще четырех охотниц, которым не исполнилось и двадцати.

― Оливия становится небрежной в подборе персонала, ― сказал Дэклан. ― Возможно, потому что она чего-то добивается?

― Я думаю, что такое возможно. С этой женщиной ничего нельзя сказать наверняка. Это беспокоит меня, а я должен быть сосредоточен на уничтожении руководства камбионов. У меня не должно быть слепого пятна.

― Ты хочешь принять ее предложение о перемирии.

― Временно, ― задумчиво ответил его отец.

― Ясно, у тебя есть запасной план.

― Не очень приятный. Дать Оливии то, что она хочет, а затем вывести ее из игры до того, как она успеет что-либо предпринять.

― Уэс согласен? ― Дэклан выгнул бровь. Самый вдумчивый и терпеливый из всех Силовиков инкубов, Уэс, третий из сыновей, стал умиротворяющей силой после смерти матери семейства десять лет назад.

― Более или менее.

Дэклан рассмеялся.

― Он слишком похож на твою мать, ― хрипло пожаловался его отец. ― Наверное, это хорошо.

Отец принес две тарелки с ужином и поставил одну перед Дэкланом.

― Мне нужно, чтобы ты сосредоточился, Дэклан. Эта история с родственной душой превратится для тебя в ад. Если она хоть немного похожа на твою мать, то сложно будет с самого начала. Если для того, чтобы ты решил этот вопрос, нужно отступить от нашего плана, дай мне знать.

― Я разберусь с обрядом, отец. Я тебя не подведу.

― Я знаю, что не подведешь.

Они ели в тишине, тело Дэклана гудело от нерастраченной энергии, из-за которой ему хотелось отправиться в спортзал и не выходить оттуда, пока он не сможет высвободить ее всю. Он понимал важность перемен, хотя было бы лучше, если бы они происходили по очереди, а не все сразу.

По крайней мере, худшая из них быстро закончится. Начнется революция, и он заявит права на свою пару, и все это в течение пары месяцев.