Я застонала, прислоняясь спиной к стене и крепко сжимая его плечи. Он зарычал, когда его пальцы входили и выходили из меня, в его глазах собственнический взгляд, такого сильного я раньше не видела. Решимость, дикость.

— Черт возьми, Дариус.

Он неумолим, прикасался к той точке внутри меня, которая зажигала меня, как и раньше. Его сила проникла в мою кожу там, где он прикасался ко мне, и это, казалось, только усилило удовольствие, которое он внезапно доставлял мне. Как будто он должен был это сделать, как будто он не смог бы ничего с собой поделать, даже если бы попытался.

— Боги, — застонала я, мои ноги задрожали вокруг него.

Мне все равно, где мы находились в этот момент, все, что я могла чувствовать, все, что я могла обонять — это он. И я хотела большего.

Он ничего не сказал, просто укусил меня за шею и зарычал. Как будто он не мог говорить, как будто он не мог думать ни о чем другом, кроме того, что он делал со мной. Я двинула бедрами, желая, чтобы он вошел глубже, но он предупреждающе прикусил меня, его сила сжалась на моей талии, удерживая меня неподвижной, не давая двигаться. Убедившись, что его жертва не сможет убежать.

Внезапно он вытащил из меня свои пальцы, и я захныкала от опустошения, желая, нет, нуждаясь в том, чтобы он вернул их обратно. Земля все еще дрожала, и что-то еще упало на пол. Я не обратила на это внимания, вцепляясь когтями в его шею, в происходящее безумие.

Но мне, казалось, все равно, когда его рука потянулась к штанам и он вытащил себя наружу. Мое сердце на мгновение остановилось при виде его твердого члена, с кончика которого капала предварительная сперма. Я судорожно сглотнула, даже когда из меня вырвался стон. Это потребность, желание, которое вырывалось на поверхность, и ощущение, что я рухну, как каменные стены, если у меня этого не будет. Он гладил себя так грубо, что мои ноги напряглись, это почти сердито. Дариус оторвал голову от моей шеи, и я посмотрела на него, моя грудь быстро поднималась и опускалась, как и его. С этого момента пути назад нет. Я сказала, что больше не впущу его в себя, и вот я здесь, возбуждение истекало из меня при мысли о том, что он возьмёт меня в этом гневе, в этом чувстве собственничества, которое внезапно овладело им.

Этому нет оправдания, я не видела другого способа сделать это чем-то иным, кроме того, чем это было.

Позволила ему заявить на меня права в этот момент.

В моем сознании появилась некоторая ясность. Мы не должны этого делать, мы не должны переступать через эту стену.

Его кончик прижался ко мне, и я не смогла сдержать стон, который издала, жар его члена такой ошеломляющий, когда я извивалась, чтобы он немного вошел в меня, мое тело знало, чего оно хочет. Его сила достигла моих запястий, а затем они прижались к стене по обе стороны от моей головы. Моя грудь вздымалась, когда Дариус наблюдал за моей реакцией, слегка подавая бедра вперед, такой сосредоточенный на мне и только на мне. Он смотрел на меня так, словно я — единственное, что есть на этой земле, словно я — желанный приз, сокровище, которое нужно сохранить. Он смотрел на меня как на Вихнарна.

Я судорожно сглотнула, когда мой желудок опустился, но из меня вырвался хриплый стон, когда он снова толкнулся в меня. Мои веки опустились от этого ощущения, а затем он зарычал, входя в меня одним движением, и моя голова со стоном откинулась назад, ударяясь о камень, когда рука вернулась к моему горлу.

Моя сила отступила, и он застонал, входя в меня, его темп жесток, почти слишком силен, но он не сбавлял темп. Его рука сжимала меня, его сила крепко держалась на моих запястьях, и я полностью в его власти, именно такой, какой ему нравилось, чтобы я была. Я обхватила его ногами, мои ботинки врезались в его задницу. Пот стекал по моей спине, когда в комнате раздался очередной грохот, но все, что я видела — это его. Я хотела, чтобы он был ближе, нуждалась в нем, охваченная желанием быть как можно ближе.

— Дариус, — всхлипнула я, чувствуя, как внутри поднялось надвигающееся наслаждение.

Только он мог заставить меня чувствовать подобное, только он мог подарить мне такую эйфорию. На этот раз ощущения обострены, сильнее, чем когда-либо прежде, и я не уверена, что это значит.

— О боги. Я... не могу.

Это слишком, это казалось слишком сильным. Я попыталась пошевелиться, отодвинуть бедра назад, но он зарычал, толкаясь в меня сильнее, чем когда-либо прежде, перекрывая мне доступ воздуха, когда его глаза впились в мои. Возьми это, вот что он говорил мне без слов. Он застонал, когда моя киска сжала его, другой рукой обхватывая мою задницу, чтобы притянуть меня к себе в такт его толчкам.

Я задохнулась, мои глаза закатились на затылок, когда он поменял угол наклона, а затем я взмыла ввысь. Мои ноги сжались вокруг него, когда мое тело сотрясалось, руки сжались в кулаки, когда моя киска сжималась в спазмах. Казалось, что мой оргазм не прекращался, а просто продлевался, пока Дариус продолжал входить в меня. Куски камня осыпались со стен на пол, его доминирование забирало весь воздух из комнаты, когда он трахал меня, доводя до оргазма. Когда мои стоны перешли во всхлипы, он впустил воздух обратно в мои легкие, и я прислонилась к стене, мое тело покалывало. Дариус подобрался к моей шее, рыча, пока не впился зубами в мое плечо и толкнулся в последний раз. От боли моя спина выгнулась дугой, когда он рывками двигался внутри меня, чувствуя, как тепло его спермы наполняло меня. Я дрожала, моя киска пульсировала на его члене, когда он издал одобрительный звук напротив моей шеи. Его большой палец поглаживал бешено бьющийся пульс на моей шее, когда он прикусил след от укуса, который оставил сам. Он лениво входил в меня и выходил из меня, его рука поглаживала мою ягодицу, когда он приближался ко мне как можно ближе.

Я моргнула, медленно отходя от оргазма, по мере того как дрожь в моем теле уменьшалась. Дариус отстранился и смотрел на мое лицо, от него исходило обладание, он доволен тем, что сделал. Кряхтя, он наклонился вперед и облизнул мою челюсть, покусывая ее, прежде чем приблизил свой лоб к моему. Моя грудь поднималась и опускалась быстрыми толчками, и я поерзала у стены, моя киска болела. Дариус застонал, немного отводя бедра назад, прежде чем снова ввел в меня свой член. Я всхлипнула, и он все это время терся своим носом о мой, по-прежнему ничего не говоря.

Хотя ему это и не нужно.

Его сила, наполняющая комнату, иссякла, и Дариус сделал глубокий вдох, его магия вокруг моего запястья ослабела, когда он направил мои руки к своим плечам. Я сжала его, чувствуя потребность ухватиться за что-нибудь на мгновение, пока я приходила в себя. Его сила вокруг моей талии удерживала меня, пока он смотрел вниз и вытащил из меня свой член. Он сделал это медленно, наблюдая за всем происходящим, и я тоже смотрела вниз. Сперма блестела на его размягчающемся члене, и он опустил руку, проводя по нему пальцем, прежде чем переместился к моей киске. Он нежно коснулся моего входа, обводя его по кругу, пока его сперма вытекала из меня. Мои щеки запылали, и я пыталась отодвинуться, но его сила сжимала меня, предупреждая. Я замерла, тяжело дыша от его ласк и его безраздельного внимания к моей киске. Он ввел в меня палец, и я застонала от легкой боли, но также и от удовольствия. Дариус подвигал этим пальцем по кругу, прежде чем вытащил его и поднес к моим губам. Не прерывая зрительного контакта, он прижал его к моим губам, и я открылась для него, позволяя ему поглаживать пальцем мой язык, пока он не убедился, что у меня во рту был наш вкус. Он поднял другую руку, чтобы взять меня за подбородок, а затем заменил палец своим ртом. Его язык направился прямо к моему, так что мы пробывали друг друга одновременно, стараясь, чтобы мы оба получили все, что только возможно. У меня кружилась голова, когда он продолжал целовать меня, облизывая изнутри мой рот и покусывая губы. Как только ему стало достаточно, он прервал поцелуй и, не отводя взгляда, снова опустил руку к моей киске и убедился, что вся его сперма, которая вытекла из меня, попала обратно внутрь. У меня вырвался вздох, когда я отпустила его, ожидая, когда он выйдет.

Закончив, он в последний раз обвел пальцем мой клитор, прежде чем отпустил меня на землю. Его руки на моей талии поддерживали меня, когда его сила возвращалась в него, его доминирование отступило. Мы стояли неподвижно, вдыхая друг друга, приходя в себя после того, что только что произошло.

Дариус оглядел комнату, все еще обнимая меня, и его взгляд стал жестче, когда он все воспринимал. Я покачала головой, глядя на себя, вздыхая, не веря, что я не только позволила Дариусу трахнуть меня после того, как сказала, что это больше не повторится, но и хотела, чтобы он это сделал. Ощущая его грубую силу, чувствуя тот же контроль, что и я, чувствуя, как он защищал меня от самого себя.… это было слишком — не поддаться тому, к чему в глубине души призывала моя душа.

Быть с ним единым целым, соединяться, чувствовать… быть свободной в данный момент.

Дариус снова посмотрели на меня, его глаза переходили от моего лица к моей киске, и я снова почувствовала себя уязвимой, гадая, какие язвительные слова он мог бросить в мой адрес на этот раз. В первый раз, когда мы трахались, ему не понравилось, что из меня вытекла его сперма, он не дал мне испытать оргазм и причинил мне боль словами, прежде чем ушел.

Я не могла позволить ему сделать это в этот раз, не сейчас, когда я уже чувствовала слишком много, не тогда, когда я знала, что не пожалела бы о том, что мы сделали здесь, независимо от того, насколько сильно мы не должны были быть такими глупыми. Конечно, мы трахались, когда у меня была течка, но сейчас у меня нет течки. У меня нет оправданий тому, что я только что сделала с тем, кто причинил боль мне и моей стае. Который предал клятву, данную мне в моей пещере. Я поверила ему, а он своими действиями разрушил то робкое доверие между нами с той ночи.