Тридцать Два

Рея

— Ох.

Дариус зарычал пока мы стояли неподвижно и осматривались.

Мое тело похолодело, когда я оглядывала комнату, пытаясь не позволить собственным воспоминаниям поглотить меня.

— Этот ублюдок! — зарычал он, все его тело сотрясалось от того, что я могла описать только как чистую ярость. Я судорожно сглотнула.

Черные, похожие на туман тени внезапно окружили его, сердито кружась, и я сделала шаг назад от силы внутри них, когда они набросились. Два более толстых усика поднялись позади него, выглядя злобными и готовыми к нападению. Но здесь не на что нападать.

Кто бы ни был здесь до нас, он мертв. Об этом говорили кости в клетках.

Тошнота подкатила к моему животу.

Земля начала дрожать, сила Дариуса наполнила комнату такой мощью, что она наполнила мои легкие. Он зарычал, его грудь вздымалась, ноздри раздувались, когда он оставался прикованным к месту, как будто одно движение могло взорвать всю эту ярость. И я склонна согласиться. Черные пряди обвились вокруг его сжатых кулаков, резко выбиваясь наружу, прежде чем полностью покрыли их. Еще больше растеклось вокруг его ног, туманное и густое, стелющееся по земле. Руна отступила назад, и трепет пробегает по моему позвоночнику, когда дрожащая земля сотрясала стены этого места.

Он выглядел свирепым, неуравновешенным и диким.

И все же, несмотря на то, что я нервничала, я не боялась. На самом деле, ощущать, как от него исходила пульсация его доминирования, тяжело, но в то же время это похоже на нежную ласку на моей коже.

Что-то во мне прихорашивалось при виде этого. Передо мной этот сильный Альфа, который, судя по всему, мой. Я никогда не видела его таким... таким диким.

Я подозревала, что не многие это видели.

Двигаясь к нему на нетвердых ногах, мое собственное тело казалось каменным от силы и доминирования, исходящих от него при виде этой комнаты. Теперь он видел, кем был его отец, чем занимался его отец. Возможно, из моих слов он понял, что приходил навестить меня, когда я была взаперти, но он мог собственными глазами увидеть предательство своего отца по отношению к народу Врохкарии. Я не знала, что у него было такое место, как подвал, где меня держали, но я знала, что он не помогал в той комнате. Он помогал моим монстрам, и теперь Дариус почувствовал, кем на самом деле был его отец.

Я сделала прерывистый вдох и прогнала воспоминания из головы. То, как его отец наблюдал и записывал слова, которых я никогда не видела, смеялся вместе с теми, кто причинял мне боль, давал советы по другим.

Стены начали рушиться, вниз падали куски камня, а клубы пыли проскальзывали по деревянным доскам над нами. Я нервно посмотрела наверх, когда балка начала раскалываться. Он собирался обрушить это на нас, если не остановится.

Я остановилась перед Дариусом. У него черные глаза, эти крапинки стали гуще, и светло-зеленые глаза неестественно светились. Я видела его холодным, я слышала смерть в его голосе, но это? Это сдерживаемая ярость, дикая и безрассудная. Настолько неконтролируемая для Альфы, который, как я видела, легко контролировал свои действия.

Взгляд Дариуса остановился на мне, и я сглотнула, когда он сделал шаг ко мне, его тело в шепоте от моего. Он зарычал, звук, исходящий от него, ужасающий, когда его сила обрушилась на мои ноги, удерживая меня в плену, когда он обнажил зубы.

Он причинял мне боль и раньше, но с такой силой, что стены сотрясались, угрожая обрушить на нас крышу, я не уверена, что он не причинил бы мне боль сейчас. Казалось, он зашел слишком далеко, замечая только оттенок гнева, которого я никогда не видела. Ему нужно успокоиться. Я знала, это, должно быть, шок — увидеть то, что здесь находилось, но сейчас он сам не свой.

И все же я все еще не боялась, что он причинит мне боль.

Делая глубокий вдох, я проигнорировала то, как он щелкнул на меня зубами, его клыки удлинились и слегка задели кончик моего носа в знак предупреждения.

Не подходи ко мне, не подходи слишком близко.

Но я Наследница Захарисс, канарский волк.

Я подобралась ближе, если бы захотела.

Он едва держался на волоске, когда на пол упало еще больше камней, а стол задребезжал до тех пор, пока стоящие на нем предметы не разлетелись на пол. Казалось, теперь дрожала вся комната, гремели пузырьки, книги срывались с книжных полок, звенели цепи внутри клеток.

Еще одна деревянная балка над нами разлетелась в щепки, и мой взгляд остановился на ней.

Я медленно призвала свою силу, желая, чтобы она выполняла мои приказы, позволяя мне сохранять контроль, когда я направила ее к своей ладони. Мой взгляд вернулся к Дариусу, его зубы все еще оскалены, когда его сила сильнее сжалась вокруг моих ног.

— Убирайся... Прочь.

В его словах больше рычания, больше волчьего, чем человеческого. Я покачала головой.

— Рея... — предупредил он, его дрожь усиливалась по мере того, как камень треснул под ним, нами.

Даже в таком состоянии он пытался сказать мне уйти, зная, что пытался побороть ярость внутри себя.

Из моих рук появились тонкие нити, которые свободно свисали по бокам, и я передала их его силе, обвивающей мои ноги. Они пробежали по нему, нежно лаская, следя за тем, чтобы не было резких движений, чтобы не напугать его. Я видела, как он задрожал, как только они соединились, и я почувствовала всю его силу, как будто она внутри меня. Она мощная, напористая и опасная. Я осторожно подняла руки и осторожно положила их ему на грудь, не прерывая зрительного контакта. Чувствуя его силу, его тепло, мои ладони поднимались и опускались с каждым его быстрым вдохом. Я послала свою силу в него через свои руки, в то время как усики у моих ног оставались мягкими и нежными. Моя магия проникла в его кожу, и я почувствовала момент, когда это происходило, точно так же, как я чувствовала, как бесконтрольно билось его сердце, когда я двигала пальцами взад-вперед, в то время как две более толстые формы его силы за его спиной яростно двигались из стороны в сторону. Дариус зарычал. Это низкий, глубокий звук, полный чистого предупреждения и угрозы. Но, по-прежнему глядя в его глаза, я не чувствовала страха.

Он мог бы использовать свою силу, чтобы сжать меня и сломать мне ребра, он мог бы разорвать мне горло в любой момент, но он этого не сделал.

Этот сильный мужчина, этот могучий канарский волк, он не причинил бы мне вреда. Не сейчас.

Правда в том, как он пытался контролировать свой гнев, в том, как он предостерегал меня.

Чтобы защитить меня.

От этой мысли у меня закружилась голова. Мой враг, защищающий меня, хотя однажды он уже причинил мне боль — ощущалось как поворотный момент. Видеть его сдержанность, его желание не позволить ничему из его насилия коснуться меня — это сильное чувство.

— Дариус, — сказала я спокойно.

Он не отреагировал, только зарычал глубже, когда земля задрожала сильнее. Он не ответил, не сделал движения, чтобы остановить свою силу. Над нами раздался еще один треск. Делая глубокий вдох, когда его магия сжала мои ноги, я попыталась снова.

— Вихнарн, — прошептала я, медленно поднимая руки вверх, пока они не оказались по бокам его шеи.

Слово слетело с моих губ легче, чем я ожидала. Произнося это вслух снова после замка Волворн, я думала, что это будет похоже на яд, капающий с моего языка, но слово казалось правильным. Искренним.

Зрачки Дариуса расширились, дыхание стало учащенным, ноздри раздулись. Я не уверена, что это из-за моего прикосновения, или моего голоса, или даже самого слова, но это реакция.

— Успокойся, Вихнарн, пожалуйста, — умоляла я его, все время не сводя с него глаз.

Два более густых тумана за его спиной внезапно разошлись по бокам и обвились вокруг меня, притягивая ближе, теперь наши тела полностью соединились. Они держали меня там, их хватка крепкая, но не причиняющая боли. Мои руки опустились к его затылку, и я слегка поцарапала короткими ногтями его волосы, чувствуя, как по нему пробежала дрожь, его сила больше не распространялась по комнате с такой силой. Я понимала, что в этот момент у меня была власть над ним, и это вызвало жар у меня в животе. Зная, что я — причина, по которой он контролировал себя, и я — причина, по которой он, казалось, успокоился.

От того, что Альфа Элиты, Наследник Казье у меня под рукой, по спине пробежали мурашки.

Он снова зарычал, но на этот раз не так угрожающе, больше одобрения, и мой желудок затрепетал от этого звука. Я призвала больше своей силы, чтобы дотянуться до него, чтобы он мог почувствовать, что я здесь. Эти два его толстых завитка сжались вокруг моей талии, и между нами возникла связь, пьянящая и сильная. Неоспоримая.

Я приблизила свое лицо к его, и его сила приподняла меня, пока наши носы не соприкоснулись, и я не прервала зрительный контакт с ним, когда очередная сильная дрожь сотрясла комнату. Что-то упало на пол, бумаги разлетелись, приборы передвигались по поверхностям. Я проигнорировала все это и просто продолжала смотреть на него.

— Валлиер, Вихнарн. Дали эон, ури не? (Пожалуйста, Вихнарн. Успокойся, ради меня?) — попросила я хриплым шепотом.

Я увидела борьбу, увидела, как его магия время от времени переходила от пренебрежения к вспышке насилия. Я умоляла его глазами, но он по-прежнему не произнес ни слова, как будто не мог.

Я опустила руки, и глаза Дариуса последовали за ними, неподвижность охватила все его тело. Я опустила их вниз, чтобы коснуться его силы у себя на талии, думая, что если я смогла бы заставить его отпустить меня, то смогу попытаться вывести его к двери, из подвала, где он, возможно, сможет высвободить всю эту силу наружу, где мы будем в безопасности.

Но когда я прикоснулась к его силе, пытаясь высвободить ее из своего тела, его взгляд стал жестче, из его груди вырвался рокочущий звук, а затем он оказался на мне.

Схватив меня рукой за горло, он оттолкнул меня назад, пока я не впечаталась в стену. Его глаза пригвоздили меня к месту, предупреждая не двигаться, не пытаться вырваться из его объятий, когда его прерывистое дыхание коснулось моего лица. Я моргнула, глядя на него, чувствуя, как его доминирование захлестнуло меня, тепло разлилось в животе. Затем его рот прижался к моему. Я издала удивленный звук, когда он застонал глубоко в мой рот. Моя голова закружилась, когда он внезапно отпустил мое горло и сорвал с меня шорты, его сила удерживала меня за талию, когда он быстро стянул их с моих ног и отбросил в сторону. Я ахнула ему в рот, когда он приподнял меня одной рукой, мои ноги автоматически обвились вокруг него, в то время как его другая рука направилась прямо к моей раскрытой киске. Он, не теряя времени, грубо ввел в меня два пальца, влажные звуки давали ему понять, что я не против того, что он делал.