Я облизнула губы, мои веки закрылись.
— Но... может быть, это могло что-то значить. Если бы я была старше... и не так сломлена.
Он ничего не ответил, да я и не ждала. Наверное, мне следовало бы смутиться, но болезнь овладела мной, затуманивая мою реальность, и я позволила словам повиснуть между нами, непрошеным и нежеланным. Я сосредоточилась на ощущении его теплого тела, прижатого к моему, зная, что скоро отправлюсь в более добрый мир сновидений.
Мы могли бы снова встретиться на озере, и все было бы по-другому. Он бы рискнул войти в воду, или я вернулась бы на песок.
«Until I Fall Away» звучала у меня в ушах, смешиваясь с его ровным дыханием, и вскоре сон сморил меня. Но я готова поклясться, что слышала, как он пробормотал, прежде чем я погрузилась во тьму...
— С днем рождения.
Спустя несколько часов я проснулась, обливаясь холодным потом. Рядом со мной лежало теплое тело, но, приоткрыв веки, я обнаружила, что Рид исчез.
Божья коровка свернулась калачиком у моих ног.
Я протянула руку, чтобы погладить ее по шерстке, и она удовлетворенно вздохнула, прижимаясь ко мне и даря дополнительное тепло. В комнате было темно, солнце уже село. Я приподнялась на локтях, отбрасывая с глаз влажные пряди волос, и оглядела тихую комнату.
Диск закончился. Снизу доносился шум — смех Тары, звон посуды, веселый мелодичный голос Уитни, которая болтала с кем-то.
Я попыталась расслышать голос Рида, но его не было.
Когда я повернулась лицом к тумбочке, мой пустой желудок заурчал и потребовал суп...
Я кое-что увидела.
Я моргнула.
Широко улыбнулась.
И, несмотря на то, что я была больна, я никогда не чувствовала себя лучше.
На тумбочке лежал новый диск «Oasis», украшенный маленьким розовым бантиком.