Я облизнула губы, мои веки закрылись.

— Но... может быть, это могло что-то значить. Если бы я была старше... и не так сломлена.

Он ничего не ответил, да я и не ждала. Наверное, мне следовало бы смутиться, но болезнь овладела мной, затуманивая мою реальность, и я позволила словам повиснуть между нами, непрошеным и нежеланным. Я сосредоточилась на ощущении его теплого тела, прижатого к моему, зная, что скоро отправлюсь в более добрый мир сновидений.

Мы могли бы снова встретиться на озере, и все было бы по-другому. Он бы рискнул войти в воду, или я вернулась бы на песок.

«Until I Fall Away» звучала у меня в ушах, смешиваясь с его ровным дыханием, и вскоре сон сморил меня. Но я готова поклясться, что слышала, как он пробормотал, прежде чем я погрузилась во тьму...

— С днем рождения.

Спустя несколько часов я проснулась, обливаясь холодным потом. Рядом со мной лежало теплое тело, но, приоткрыв веки, я обнаружила, что Рид исчез.

Божья коровка свернулась калачиком у моих ног.

Я протянула руку, чтобы погладить ее по шерстке, и она удовлетворенно вздохнула, прижимаясь ко мне и даря дополнительное тепло. В комнате было темно, солнце уже село. Я приподнялась на локтях, отбрасывая с глаз влажные пряди волос, и оглядела тихую комнату.

Диск закончился. Снизу доносился шум — смех Тары, звон посуды, веселый мелодичный голос Уитни, которая болтала с кем-то.

Я попыталась расслышать голос Рида, но его не было.

Когда я повернулась лицом к тумбочке, мой пустой желудок заурчал и потребовал суп...

Я кое-что увидела.

Я моргнула.

Широко улыбнулась.

И, несмотря на то, что я была больна, я никогда не чувствовала себя лучше.

На тумбочке лежал новый диск «Oasis», украшенный маленьким розовым бантиком.