Храбрая девочка

— Полицейский оператор 321. У вас чрезвычайная ситуация?

— Это моя мамочка.

Голос на другом конце был настолько тих и невзрачен, что даже его пол был неопределенным. Обычные вопросы были неприменимы.

— Что случилось с вашей матерью?

— Она упала.

— Куда она упала?

— В ванную. Она в ванной.

— Она в сознании?

— Не-а.

— Есть ли вода в ванне?

— Уже нет.

— Это ты слила воду из ванны?

— Да.

— Хорошо. Скорая уже близко. Меня зовут офицер Прайс. А тебя?

— Сьюзи.

— Есть ли еще кто-нибудь в доме, Сьюзи?

— Не-а.

— Хорошо, Сьюзи. Я хочу, чтобы ты оставалась на линии, хорошо? Не вешай трубку. Я переведу тебя в службу спасения, и они помогут тебе и твоей мамочке, хорошо? Только не вешай трубку, хорошо?

— Хорошо.

Он переключился на линию службы спасения.

— Дана, это я. У меня тут маленькая девочка, ей не больше четырех или пяти. Зовут Сьюзи. Она говорит, что ее мать без сознания. Упала в ванной.

— Принято.

Было всего десять часов, а летний день обещает быть насыщенным. Крупный пожар из-за электропроводки в магазине оборудования "Knott's Hardware" на углу Элм и Мейн произошел чуть меньше часа назад. Ранее на шоссе 6 произошло столкновение трех машин — кто-то спешил на работу сквозь обманчивый внезапный мейнский туман. Сердечный приступ в доме отдыха "Белль Хейвен" всего через несколько минут после этого. Адрес маленькой девочки высветился на экране компьютера.

415 Уайтинг-Роуд. Собственник жилья под именем Л. Джексон.

— Сьюзи?

— Ага.

— Это офицер Кили, Сьюзи. Я хочу, чтобы ты подождала еще минутку, хорошо? Я не собираюсь ставить тебя на удержание. Просто оставайся на линии. Сьюзи? Ты со мной?

— Ага.

— Хорошо, Сьюзи. Твоя мамочка упала, да? В ванной?

— Да.

— И она без сознания?

— А?

— Она не проснулась?

— Ох-ох.

— Ты можете сказать, дышит ли она?

— Не знаю…

— Мы займемся этим, — сказала Дана. — Не бойся, все будет хорошо. Ваша входная дверь не заперта, Сьюзи?

— Дверь?

— Ваша входная дверь.

— Я не знаю.

— Ты знаешь, как запирать и отпирать входную дверь, Сьюзи?

— Да. Мама показала мне.

— Хорошо. Я хочу, чтобы ты положила телефон — но только не клади трубку, не прерывай разговор, а просто положи его куда-нибудь, хорошо? И пойди посмотри, не заперта ли дверь. И если она заперта, я хочу, чтобы ты открыла ее, чтобы мы могли войти и помочь твоей мамочке, хорошо? Но не вешай трубку, хорошо? Обещаешь?

— Обещаю.

Она услышала дребезжащий звук. Телефонa о дерево.

Превосходно.

Через мгновение она услышала, как девочка снова взяла телефон.

— Алло.

— Привет, принцесса. Ты отперла дверь, Сьюзи?

— Ага. Она была заперта.

— Но ты ее открыла, точно?

— Ага.

Мне нравится этот ребенок, — подумала она. — Этот ребенок потрясающий.

— Отлично, Сьюзи. У тебя все отлично. Мы будем там через пару минут, хорошо? Всего несколько минут. Ты видела, что случилось с твоей мамочкой? Ты видела, как она упала?

— Я была в своей спальне. Я услышала сильный удар.

— Так ты не знаешь, почему она упала?

— Не-а. Она только что это сделала…

— Она когда-нибудь падала раньше, Сьюзи?

— Не-а.

— Принимает ли мама какие-нибудь лекарства?

— А?

— Принимает ли мама какие-нибудь таблетки? Маме бывает плохо?

— Она иногда принимает аспирин.

— Только аспирин?

— Ага.

— А сколько тебе лет, Сьюзи?

— Четыре.

— Четыре? Да ты уже неплохо пожила!

Хихиканье.

— Послушай, с мамой все будет хорошо. Мы уже в пути и о ней позаботимся. Ты ведь не боишься или что-то в этом роде?

— Нет.

— Хорошая девочка. Потому что тебе не надо думать о плохом. Все будет хорошо.

— Хорошо.

— У тебя есть родственники, которые живут поблизости, Сьюзи? Может быть, тетя или дядя? Кого-нибудь, кому мы могли бы позвонить, чтобы он приехал и пожил с тобой какое-то время, пока мы будем заботиться о маме?

— Бабушка. Бабушка иногда остается со мной.

— Отлично, кто твоя бабушка? Можешь назвать ее имя? Она небось твоя ровесница?

Снова хихиканье.

— Бабушка, глупышка.

Она услышала сирены на заднем плане. Хорошее время реагирования, — подумала она. — Совсем неплохо.

— Хорошо, Сьюзи. Через несколько минут полиция приедет к вам…

— Я вижу их через окно!

Ей пришлось непроизвольно улыбнуться, уловив волнение и нотки радости в ее голосе.

— Хорошо. Все закончилось. Они зададут тебе много тех же вопросов, которые я только что задавала тебе. Ты сможешь им все рассказать еще раз. Справишься?

— Да.

— Скажи им то же, что и мне.

— Хорошо.

— А потом придут другие люди, они будут одеты во все белое, и через несколько минут они подойдут к двери. Они отвезут маму в больницу, чтобы врач осмотрел ее и убедился, что ей стало лучше. Хорошо?

— Да.

Она услышала голоса, шаги, закрывающуюся дверь. Женский голос попросил девочку взять телефон.

— Пока.

— Пока, Сьюзи. Ты очень, очень хорошо справилась. Ты чудо!

— Спасибо.

И она это сделала.

— Офицер Минти, жетон номер 457. Мы на месте. Благодарим за работу.

Она рассказала Минти о бабушке, а когда все закончилось, сотрудник службы спасения Дана Кили сделала очень глубокий вдох и улыбнулась. Это было незабываемо. Четырехлетний ребенок, который, вполне вероятно, только что спас свою мать от утопления. Позже она обязательно проверит состояние Л. Джексон в больнице, но она была морально уверена, что у них здесь все в порядке. Тем временем ей не терпелось рассказать Чаку об этом звонке и храброй маленькой девочке на другом конце линии. Она знала, что ее муж будет гордиться ею. Черт возьми, она сама гордилась собой. Ей казалось, что она задала правильный тон в общении с девочкой — дружелюбный и легкий — и выполнила свою работу с ювелирной точностью.

Девочка даже на слух не была испуганной. Конечно, так все и должно было произойти, она была здесь, чтобы поддерживать спокойствие, но все же это показалось ей довольно удивительным. Ребенок. Четыре года. Маленькая Сьюзи, — подумала она, — совсем еще малышка. Она надеялась, что когда придет время для нее и Чака, у них будет достаточно родительских навыков и просто удачи, чтобы дети получились такими же хорошими, как она.

Ей было интересно, попадет ли эта история в вечерние новости. Она подумала, что это заслуживает упоминания.

— Невероятно, — сказала офицер Минти. — Маленькой девочке всего четыре года. Она знает достаточно, чтобы набрать 911, дает диспетчеру все, что ей нужно, имеет здравый смысл выключить кран и нажать на рычаг слива, чтобы ее мама не утонула, точно знает, где находится записная книжка ее матери, чтобы мы могли найти миссис Джексон, проводит нас в ванную, где мама лежит голая, вся в крови, ради всего святого…

— Я знаю, — сказала сотрудница службы спасения. — Я хочу быть такой же, как она, когда вырасту.

Минти рассмеялась, но, возможно, это было совсем не смешно. Очевидно, Лайза Джексон начала набирать утреннюю ванну и, когда ступила в еще текущую воду, поскользнулась и упала, потому что, когда ее нашли, одна сухая нога была перекинута через бортик ванны, а другая подкосилась под ней. Она ударилась о керамическую мыльницу с такой силой, что кровь из раны на голове брызнула до самой душевой штанги.

Для маленького ребенка это было ужасное зрелище.

Странно, что она не упомянула диспетчеру о крови. Раны на голове — даже такие, как у Лайзы Джексон, которые не казались ужасно серьезными — кровоточили как сумасшедшие. Для четырехлетнего ребенка, по ее мнению, это было очень страшно. Но ей было не страшно наблюдать за тем, как бригада скорой помощи везет ее едва потерявшую сознание мать в машине скорой помощи. Это была крепко сбитая девочка.

— Что вы узнали от бабушки?

— Она не хотела много говорить при девочке, но, как я поняла, развод был некрасивым. Он переехал в Калифорнию, посылает алименты, когда доходит до дела. Лайза Джексон живет на деньги, унаследованные от дедушки, и зарплату на полставки в… ну, посмотрим…

Она пролистала свой блокнот, проверила записи.

— …в месте под названием "Ягоды…

— Я знаю это место. Это деревенский магазинчик, рассчитанный на туристов. Большая часть бизнеса приходится на лето и сезон цветения деревьев. Композиции из сухоцветов, попурри, ароматическое мыло и свечи, джемы и мед. Все в таком духе.

— У нее нет ни братьев, ни сестер. Но миссис Джексон не против позаботиться о Сьюзи на время.

— Хорошо.

Она посмотрела на них, сидящих на диване. Миссис Джексон слегка улыбалась, расчесывая длинные прямые медово-коричневые волосы девочки.

— Больница — не место для маленькой девочки, — сказала она. — Мы подождем известий здесь.

Бригада скорой помощи заверила их, что, хотя да, есть вероятность сотрясения мозга, а сотрясения могут быть непростыми, женщина очень быстро пришла в себя, так что они сомневаются, что рана на голове была серьезной, и ее главной проблемой на данный момент является потеря крови — и миссис Джексон, очевидно, готова была поверить им на слово. Минти бы не поверила, если бы это была ее дочь. Но Минти не была уроженкой штата Мэн и не была крепкой, как рельсовый вагон. Сьюзи стояла спиной к женщине, и выражение ее лица было нечитаемым — симпатичная, серьезная на вид девочка в коротком сине-белом клетчатом платье, которое было не совсем праздничным, но и не совсем для детского сада.

Когда они приехали, она все еще была в пижаме. Она догадалась, что платье было бабушкиной идеей.

Прессе это понравится. На улице уже стояла съемочная группа местного телевидения — терпеливо ждала развития ситуации. Бабушка уже дала согласие на интервью.

Здесь журналисты были практически везде. Удивительно как они успевают чуть ли не раньше полиции.

Она подошла к дивану.

— Вам нужно, чтобы мы остались, миссис Джексон? Я имею в виду, пока не закончится интервью.

— В этом нет необходимости, офицер. Мы сами справимся с этим, я уверена.

Она встала и протянула руку. Минти пожала ее. Хватка женщины была крепкой и сухой. Значит стальные нервы — это семейная история.