Не могу перестать прокручивать это в голове, пока ем свою еду в тишине. На вкус она напоминает пепел. Мой папа и Элли делают то же самое, все мы сидим за столом. Мама уже поела и смотрит телевизор. В данный момент это все, чем она занимается. Она раздражается из-за всего остального.

Мы с Элли время от времени обмениваемся взглядами, ее глаза полны беспокойства за меня и моего отца, который выглядит измученным.

Нам пришлось сократить время, которое мы проводили тайком. В следующем месяце у нее экзамены, и затем она заканчивает школу. Наше время вместе ограничено. Так чертовски ограничено. Я не знаю, что мы будем делать, когда она в действительности уедет.

Мне приходится проводить все больше и больше времени дома из-за довольно серьезного ухудшения состояния моей матери. Я не хочу упускать ее хорошие дни, даже если у меня разрывается сердце, когда я вижу, как с каждым днем она сильно меняется.

Элли доедает свою еду и быстро ставит тарелку в раковину.

— Родители звонят мне каждую секунду каждого дня, — тихо говорит папа, его голос грустный и усталый. — Они боятся за своих детей.

Я морщусь и снова смотрю на Элли. Мой папа не замечает, с какой тоской я на нее смотрю. Нам действительно придется расстаться на некоторое время. Если полиция продолжит расследование, они могут заняться и остальными из нас. Все, что потребуется — это один слух, и я присоединюсь к Диплоку.

К счастью, думаю, Элли понимает. Она так же напугана, как и я.

— Я люблю тебя. — Я произношу эти слова одними губами, когда она снова ловит мой взгляд. Она улыбается и произносит их в ответ.

Кончики ее пальцев нежно касаются моего плеча, когда она проходит мимо меня и направляется в комнату, чтобы посидеть с моей мамой и Сюзанной, которую она теперь ненавидит, но с которой всегда ведет себя любезно.

Не уверен, что Сюзанна особо любит Элли, но я не знаю почему.

— Ты хорошо подготовилась к экзаменам? — Спрашивает моя мама у Элли, и та качает головой. — Почему нет?

— Я учусь и занимаюсь дополнительно. Большая часть моих работ выполнена, но... — Элли переводит взгляд на меня. — Я очень нервничаю.

— У тебя все получится. — Мой папа мягко улыбается Элли. — Знаю, что на тебя оказывают большое давление, чтобы ты получала желаемые оценки, но у тебя все будет отлично. Ты уже начала искать жилье?

Она кивает.

— Примерно в полумиле от кампуса есть общежитие для студентов. Оно больше похоже на многоквартирный дом. — Какого черта? Почему она не рассказала мне, что подыскала себе жилье? Она что, забыла, что я прожил в Кембридже пять лет? — Это чудесно. — И на этом мое хорошее настроение улетучивается.

— У кого-то вдруг стал кислый вид, — комментирует Сюзанна, приподняв бровь.

Теперь я жалею, что она не уволилась.

— Он просто завидует, потому что сам хотел поступить в Кембридж. — Папа смеется и хлопает меня по плечу.

Нет, я ревную, потому что она будет в чертовом здании, полном парней, и, вероятно, безумных вечеринок. Я помню университетское время.

У меня ужасное чувство, что я прохожу через все это и в конце концов просто потеряю ее из-за какого-то университетского придурка с трастовым фондом.

— Я отправлю открытки и фотографии, — шутит Элли, но я вижу беспокойство в ее глазах. — Я собираюсь помыть посуду перед уходом.

— Я займусь этим. — Я встаю, но она качает головой.

— Я справлюсь.

Теперь, когда она настояла, я ничего не могу поделать, поэтому я благодарю ее. Если я буду раздувать из мухи слона, мой папа удивится, почему.

Я хочу присоединиться к ней, чтобы поговорить, но боюсь, что это тоже будет выглядеть подозрительно. Забавно, что до того, как мы начали это делать, я бы делал подобные вещи и не счел бы это подозрительным, потому что испытывал к ней чисто платонические чувства. Сейчас… что ж, теперь кажется, что все, что я делаю, может быть истолковано неправильно. Хуже всего то, что чем больше я отдаляюсь от нее, тем больше у меня появляется опасений, что она найдет внимание в других местах.

Иногда я забываю, насколько она молода.

Я просто не хочу ее терять.

Не уверен, что когда-то оправился бы от этого

Не могу поверить, что она заканчивает школу меньше чем через месяц. Как я буду справляться с тем, что больше не увижу, как она разгуливает по территории? Это будет настоящей пыткой.

— Ты подвезешь Элоизу домой? — Тихо спрашивает мой папа.

— Я не дурак. Я знаю, как бы это выглядело со стороны, если бы это увидел не тот человек. — Говорю я, хмурясь. — Это нелепо. Она друг семьи. Не уверен, почему бы это имело значение.

— Да, — соглашается мой отец. — Это поганая ситуация.

— Я не думаю, что это подобающе, потому что она явно влюблена в тебя, — заявляет Сюзанна, и мы с отцом смотрим в ее сторону. Я свирепо смотрю на нее за то, что она открыла рот, а мой отец просто смотрит с отсутствующим выражением лица. — Это всего лишь мое мнение.

— Что ж, держи это мнение при себе, — огрызается мой отец, шокируя меня до чертиков.

У Сюзанны отвисает челюсть.

— Я не хотела вас обидеть.

— Ну, ты обидела. — Говорит мой отец резким тоном. — Ну и что, что она влюблена? Каким образом это выставляет моего сына неподобающим образом, если он отвезет ее домой? Если только ты не думаешь о нем хуже, чем он того заслуживает? — Он прав. Я жду, что она ответит, и чувствую самодовольство, когда она просто отводит взгляд. — Вот именно.

Стерва.

— Я закончила! — Кричит Элоиза, вбегая в гостиную со все еще влажными руками. — Мне нужно бежать. Я нужна отцу в здании Тринити.

Ее телефон звонит, когда к концу нашей подъездной дорожки подъезжает машина.

— Кто это? — Спрашивает мой отец, ухмыляясь, когда смотрит на машину. Думаю, это дает мне позволение тоже посмотреть.

— Джастин Флетчер.

— Флетчер... — Мой папа на мгновение смотрит на Сюзанну, прежде чем снова повернуться к машине.

Я не могу смотреть на машину. Не могу смотреть на Элоизу. Клянусь, мое лицо краснеет. Я теряю самообладание.

— Ага. — Элоиза обнимает мою маму, целует папу в щеку и машет Сюзанне, прежде чем погладить меня по голове и выбежать из дома.

Мы все наблюдаем, как Джастин обнимает мою девушку и целует ее в щеку, прежде чем придержать для нее дверь. Я скриплю зубами. С каких это пор парень его возраста вдруг стал джентльменом?

— Разве это не твой брат, Сюзанна? — Спрашивает мой отец. Машина трогается с места.

Я пытаюсь успокоить свое дыхание, но ощущение предательства совсем не дает мне оставаться спокойным.

— Да, насколько мне известно, они начали встречаться в День Святого Валентина. — Я замечаю, что она подозрительно смотрит на меня, прищурившись. — Мой брат влюблен в нее. Они знакомы с давних пор.

— Юная любовь? — Моя мама задумчиво улыбается, а Сюзанна кивает.

Любовь? Что такого знает Сюзанна, чего не знаю я?

— Он хороший человек? — Мой отец выглядит раздраженным, когда смотрит на пустое место, которое только что освободила машина.

— Он очень умный, молодой, талантливый и чрезвычайно трудолюбивый парень. — С гордостью заявляет Сюзанна. — Любой женщине повезло бы с ним.

Ну конечно.

— Он разрисовывает здания, — усмехаюсь я, не задумываясь, и встаю. — Я собираюсь чего-нибудь выпить. Кто-нибудь что-то хочет?

Мне не нравится блеск в глазах Сюзанны, он придает ей коварный вид.

Глаза моего отца тоже следят за мной, но в них больше беспокойства, чем чего-либо еще.

Айзек: Тебе лучше бы позвонить мне… СЕЙЧАС ЖЕ!

Элоиза: Знаю, но сейчас я не могу. Я все еще в машине.

Айзек: Ты видишься с ним за моей спиной? Будь чертовски честной, потому что Сюзанна только что сказала, что вы встречаетесь.

Элоиза: Я даже не собираюсь удостаивать это ответом. Я работаю с ним, но нет, я не вижусь с ним вне работы.

Айзек: Когда, черт возьми, ты начала с ним работать?

Элоиза: Два дня назад, но я не виделась с тобой и не знала, что мой отец собирался прислать его за мной!

Мое сердце немного успокаивается.

Айзек: Мне это не нравится.

Элоиза: Скоро я окажусь в общежитии, полном других мужчин. Тебе придется научиться доверять мне! Я не собираюсь мириться с этим каждый божий день, пока я далеко.

Я не отвечаю. Она права, я веду себя как сумасшедший. Таким образом я сам ее оттолкну от себя.

Айзек: Будь в безопасности. Я люблю тебя.

Элоиза: Будь в здравом уме.… Я тоже тебя люблю.

— Все в порядке? — Спрашивает мой отец, прислонившись к дверному косяку. Как долго он за мной наблюдает? — Кому ты пишешь?

Я засовываю телефон обратно в карман.

— Да так.

— Знаешь, — он подходит к холодильнику и достает упаковку яблочного сока, того самого, которым мы всегда запасаемся для Элли. — На днях я поймал себя на том, что думаю о Дне Святого Валентина. — Он наливает яблочный сок в стакан, стоящий сбоку. — И чем больше я думал о нем, тем больше понимал, насколько случайным было то, что за две минуты до того, как Элоиза и ее друг покинули ресторан, у тебя начались проблемы с желудком. — Он слегка усмехается и откидывается на спинку стула. Вентилятор над головой развевает его седеющие волосы, придавая ему немного безумный вид. — А затем в укромном месте на окраине города, о котором я никогда раньше не слышал, разбили окно их машины, но до конца ночи в этом районе никого не было видно.

Кажется, мое сердце только что пропустило удар. Я разыгрываю невинность, моргаю глазами и поднимаю бровь.

— Да, уверен, что случались и более странные совпадения.

— Определенно, — говорит мой отец, допивая свой напиток и отодвигаясь в сторону. — Он разрисовывает здания, хм?

— По всей видимости.

— О? А чем зарабатывает на жизнь парень Кэтрин?

Моргаю.

— У Кэтрин есть парень?

— Да, она говорила с тобой о нем несколько раз. Странно, не правда ли, как мы впитываем информацию о людях, которые нам не нравятся или которых мы даже не очень хорошо знаем. — Он насвистывает какую-то мелодию, выходя из кухни.

Твою мать... он знает. Или подозревает.

Или, может быть, он просто строил догадки.