Он дважды проверяет класс и коридор, прежде чем жестом предложить мне занять место впереди. Я забираюсь на стол Шеннон, тайное «пошла ты» для нее, о котором она никогда не узнает.

— Итак, — начинает он и прочищает горло. Он садится на свой стол так, что его глаза оказываются на одном уровне с моими, и прикусывает внутреннюю сторону щеки. Я делаю то же самое. На самом деле это немного неловко. — Ты хорошо себя чувствуешь?

Я киваю.

— Нет, эмм… Есть ли что-то, о чем ты хотела бы поговорить?

Можем ли мы это повторить?

— Нет, все в порядке.

Его пальцы постукивают по нижней стороне стола после того, как обхватили край.

— Что ж, тогда ладно. Итак, полагаю, у нас все хорошо?

Мои губы подергиваются.

— Думаю, да. Есть ли что-то, о чем ты хотел поговорить?

Он качает головой, его взгляд теперь прикован к моим губам.

— Нет. Раз с тобой все в порядке, значит, и со мной тоже. Я просто беспокоился о том, что ты чувствуешь насчет всего того, что произошло.

У меня нет слов, чтобы выразить, что я чувствовала.

— Мы переспали. У нас была отличная ночь. — Тихо говорю я, не обращая внимания на то, как расширяются его зрачки и темнеют глаза. — Это было потрясающе, но… Я понимаю ситуацию, Айзек. Это было глупо, и слишком многое поставлено на карту, чтобы это когда-нибудь повторилось.

— Именно, — соглашается он и почесывает шею. — Ладно, думаю, ты можешь идти.

Он соскальзывает со стола и протягивает руку. Я принимаю его помощь, хотя в этом нет необходимости, и тут же сожалею о своем решении. Моя рука остается в его руке гораздо дольше, чем следовало бы, и желание поцеловать его и прижаться к нему невыносимо.

— Тебе следует идти, — говорит он, не сводя с меня горящих глаз.

— Иду. — Мои ноги не двигаются, пока мы смотрим друг на друга. Я не могу оторваться, как бы сильно ни старалась.

— Ты собираешься прийти к моей маме?

— Планировала.

Он выглядывает в окно.

— Могу я тебя подвезти?

Мои мысли возвращаются к тому, как он нес меня из спальни в ванную, и мои бедра автоматически сжимаются.

— Это разрешено?

— Не вижу проблемы. — Он пожимает плечами и смотрит в сторону двери. — Можешь подождать, пока я соберу вещи?

— Я могу тебе чем-нибудь помочь? — Он, наконец, отпускает мою руку. Я сжимаю пальцы и жду, пока он обходит свой стол.

— Нет, я справлюсь. — Он запихивает книги из ящика в сумку.

— Уверен? Ты не очень-то организованный для учителя, не думаешь?

Моргая, он смотрит на меня, разрываясь между весельем и раздражением.

— А для подростка ты слишком аккуратная.

— Нам следует поменяться местами.

— Я справлюсь, — говорит он мне, все еще запихивая книги в свою сумку. — Можешь переложить их, когда мы будем у моих родителей. Договорились?

— Разве их у тебя не больше? У тебя около трехсот учеников в разных классах, верно?

Он встает во весь рост и закидывает лямку тяжелой сумки на плечо.

— Разве ты не видела коробки под моей кроватью?

Я мотаю головой.

— Ни за что не рискнула бы залезть туда после того, что обнаружила в твоей гостиной. — Он открывает рот, чтобы защититься, но я перебиваю его. — Там были неизвестные науке виды микробов и насекомых. Там был бардак.

— Все было не настолько плохо.

Обожаю, как очаровательно раздраженно он звучит.

— Плесень, покрытая плесенью.

— Это ты так говоришь.

— Тебе повезло, что я была там. — Мой голос звучит тихо, когда мы выходим в коридор. — Мой отец проводит инспекцию на следующей неделе. Если бы он увидел все в таком виде, он бы оставил твой депозит.

— Что ж, в таком случае, возможно, тебе нужно зайти еще раз. — Он подмигивает, а затем бледнеет. — Прости… Я не… Я просто имел в виду, что ты проделала такую хорошую работу, а я немного...

— Неряха. — Заканчиваю я за него, нахально ухмыляясь

— Я работаю.

— Я работаю и хожу в школу. Ты бы видел мою спальню. — Теперь моя очередь побледнеть.

Это так неловко.

— Мы можем быть друзьями, — говорит он, как только мы выходим на улицу. — Это не значит, что мы можем внезапно начать ходить вместе пить кофе, смотреть фильмы и устраивать бои подушками, но мне нравится твоя компания. Я не хочу терять ту легкость, которая у нас есть, из-за того, что произошло. Моя мама любит тебя, быть может, больше, чем меня.

У меня только что потеплело на сердце.

— Сомневаюсь в этом, но спасибо. Я хотела бы быть друзьями.

— Хорошо. — Он нажимает кнопку на своих ключах, и его машина подает звуковой сигнал на почти пустой парковке.

Забираюсь на заднее сиденье, волнуясь, что кто-нибудь увидит и предположит худшее. Это нелепо, потому что он несколько раз подвозил меня домой, и я была в машине мистера Прайса с Джудит и без нее. Думаю, теперь, когда между мной и Айзеком что-то произошло, паранойя обрушится на нас с новой силой.

Раньше это было невинно, поэтому мы никогда не волновались, но теперь это не так, и я в ужасе от того, что кто-то увидит нас насквозь.

Я слишком много об этом думаю.

— Ты притихла, — говорит Айзек, и образ его обнаженного тела поражает мой мозг самым лучшим образом.

— Прости, замечталась.

Он смотрит на меня в зеркало заднего вида.

— О чем-то хорошем?

Мои глаза расширяются, а рот приоткрывается, прежде чем захлопнуться.

— Нет.

— Чувствуешь себя некомфортно? — Спрашивает он, снова ловя мой взгляд в зеркале.

Я качаю головой и отстегиваю ремень. Когда мы останавливаемся на светофоре, я быстро забираюсь на пассажирское сиденье.

— Нет. Просто это немного странно.

— Да. — Он выдыхает. — Это станет менее странным.

— У тебя был в этом опыт?

— Не с ученицами, это точно.

— Может, я и твоя ученица, но я не ребенок. Я на два года старше установленного законом возраста и технически не учусь в школе.

Он протяжно вздыхает.

— Это по-прежнему незаконно.

— Знаю, но это не ужасно. Я не маленькая, не наивная и способна выбирать, с кем мне спать.

— Давай просто перестанем об этом говорить. Думаю, лучшее, что мы можем сделать на данный момент — это притвориться, что этого никогда не было.

Ауч.

— Точно.

— И теперь ты расстроена, — он говорит это так, словно это его раздражает.

— Я не расстроена. — Ладно, может быть, я немного расстроена, но я не хочу притворяться, что этого никогда не было.

— Я думал, мы договорились быть друзьями?

— Договорились, но...

Он кладет свою руку на мою, эффективно заставляя меня замолчать.

— Тогда просто забудь об этом. Двигайся дальше. Только с этим способом все сработает.

Я убираю свою ладонь и складываю руки на груди.

— Как скажешь. Не волнуйся, я больше не подниму эту тему.

— Это выводит из себя. Разве ты не хочешь попытаться хотя бы двигаться дальше?

— Ты тот, кто продолжает, — огрызаюсь я и отворачиваюсь, чтобы посмотреть в окно.

— Просто брось эту тему. Это не имеет большого значения.

Вижу, как сжимаются его челюсти и руки на руле, но он больше ничего не говорит, и я тоже.

Как только мы подъезжаем к дому его мамы, я вылезаю из машины и направляюсь внутрь.

— Привет, Джудит, я приготовлю чай, — говорю я, проходя мимо гостиной.

— Кофе с корицей, — кричит она мне вслед. — Рада тебя видеть, дорогая.

Айзек вскоре входит следом, но направляется прямиком к своей маме, чтобы поприветствовать ее.

Я кипячу молоко в кастрюле на плите и добавляю кофе и корицу, пока оно нагревается. Не уверена, почему так раздражена на Айзека. Возможно, потому что вижу, что он пытается отмахнуться от ситуации, как будто она ничего не значила. Это причиняет боль, потому что, возможно, она не была чем-то грандиозным, но определенно что-то значила для меня.

Я не влюблена в этого парня или что-то в этом роде. Дело не в том, что теперь, когда мы сделали свое дело, я вдруг захотела обручальное кольцо.

К черту это.

Все, чего я хочу, это просто... Боже… Я даже не знаю, к чему я клоню.

— Тебе нужна помощь? — Спрашивает Сюзанна, заходя на кухню. Она молода, вероятно, лет двадцати пяти, и очень хорошенькая в своем роде. Ее волосы собраны в обычный пучок на макушке, одежда белая с синими швами, униформа сиделки. Уверена, что где-то ее видела, просто не могу вспомнить, где именно. Она выглядит так знакомо.

Вероятно, я видела ее в кафе «У Кристал» или где-то еще.

— Я справлюсь, — любезно отвечаю я и начинаю наполнять кружки, которые уже поставила на поднос. — Как она сегодня?

Она колеблется.

— Я не должна рассказывать, потому что формально ты не родственница, но у нее сегодня хороший день.

— Ее состояние ухудшается.

— Как и ожидалось, но новое пробное лекарство, которое она принимает, замедляет процесс.

— О чем мы разговариваем? — Айзек заходит в комнату и сразу же хватает банку с бисквитом с верхней полки буфета.

— Обо всем и ни о чем, — я поднимаю поднос, но Айзек ставит жестянку поверх чашек и забирает его у меня из рук. Я закатываю глаза, когда он одаривает меня невыносимо очаровательной улыбкой.

Сюзанна хихикает, глядя на его демонстрацию.

— После вас, миледи. — Он слегка кланяется Сюзанне, все с той же глупой улыбкой на лице.

— Что ж, спасибо. — Сюзанна, все еще хихикая, проходит мимо него и проскакивает в комнату.

— После тебя... — Он кивает, чтобы я проходила, но я стою оскорбленная.

— Никаких «миледи»?

Его ухмылка становится порочной.

— Миледи не делают того, что ты вытворяла прошлой ночью.

— О! — Мой рот остается открытым. Не могу поверить, что он только что сказал это. Понятия не имею, что ответить прямо сейчас. — Ты...

Улыбаясь еще шире, он с важным видом выходит из комнаты, насвистывая.

Разве всего пятнадцать минут назад он не сказал мне забыть, что что-то вообще произошло?

Мужчины!

Я топаю в гостиную, ворча себе под нос. Не знаю, что, черт возьми, подняло ему настроение, да и не хочу знать.

Не могу поверить, что он только что сказал мне это.

— Все в порядке, Элли? — Джудит тепло улыбается и с одобрительным хмыканьем отпивает из своей чашки.

— Не обращай на нее внимания, она сегодня сварливая. — Айзек отвечает за меня, подмигивая Сюзанне, которая собирается захихикать себя до комы, если не прекратит. Он самодовольно смотрит на меня.