Глава 23

Лили

В одиннадцать утра в воскресенье в океанариуме было немноголюдно. В тусклом и прохладном помещении, где морские обитатели занимали аквариумы по обеим стенам и даже над головой, возникало ощущение, что ты находишься под водой, как будто в другом мире. Погруженная в свои мысли, я бродила мимо аквариумов от пола до потолка, проводя пальцем по стеклу, когда рыба подплывала прямо к нему, и следовала за ее движением рукой. Я отсиживалась весь предыдущий день, и мне нужно было выбраться, иначе я сошла бы с ума. Этот конкретный аргумент заставил мою бабушку побледнеть, и она предложила мне поехать в Сан-Франциско в океанариум, куда она купила абонемент несколько месяцев назад. У нее была назначена встреча, слава Богу, и поэтому я смогла выбраться одна. Меня не особенно интересовал океанариум. Смысл был в небольшой дозе свободы, в том, чтобы чем-то занять мой разум. И вот я здесь. Хотя я была уверена, что женщина со значком сотрудника океанариума на шее, которая, казалось, следовала за мной, куда бы я ни пошла, не была случайной женщиной. Моя бабушка позвонила кому-то, чтобы убедиться, что я снова не сбегу. Думаю, что не совсем виню ее. Я уже отняла у нее годы жизни. И теперь, после того, что произошло на благотворительном вечере, я была уверена, что она думала, что я могу сломаться в любой момент. И, Боже, может быть, я могла бы. Чувствовать себя психически больной во внешнем мире было невыносимо. Я не могла так жить. Это была вообще не жизнь.

Я почувствовала жар его тела позади себя — осознание этого заставило маленькие волоски на моем затылке встать дыбом — прежде, чем я услышала, как он заговорил. Мое тело напряглось.

— Ты все еще пахнешь так же. Даже здесь. — Его голос был низким и слегка хриплым прямо у меня над ухом. — Я как будто чувствую запах леса вокруг нас, даже сейчас. Сосны, и, — он сделал паузу, и я каким-то образом поняла, что он закрывает глаза, — те полевые цветы, которые растут на берегу ручья — белые. Его дыхание обдало мою шею, я вздрогнула и на мгновение закрыла глаза, ощутив, что поток воды в баках был потоком, текущим мимо нас.

Если бы только.

— Ты не должен быть здесь, — сказала я, но это вышло с придыханием и неуверенно. Это был скорее вопрос, чем утверждение, которое я намеревалась сделать. Мое сердце выскакивало из груди.

— Не должен? — он перекинул мои волосы через плечо и наклонился. — Тогда где я должен быть, Лили?

— Это не лес, Райан. Это реальный мир и...

Мои слова замерли, когда Райан медленно провел вниз своей рукой по моей, его пальцы переплелись с моими. Я крепко зажмурилась.

— И что?

— Как ты нашел меня?

— Я позвонил в автомобильную компанию, которой вы пользовались, сказал им, что забыл кое-что в их машине и попросил назвать адрес. Я последовал за тобой сюда.

— Изобретательно, — сказала я, убрав свою руку из его. Я дрожала, и даже немного возненавидела его за то, что он так поступал со мной. Ненавидела его за то, что он причинял еще больше боли, чем уже причинил.

— Знаешь, я возвращался туда каждый месяц в течение девяти месяцев подряд. Я вернулся в Уиттингтон и искал тебя. Ты преследовала меня. Я ходил по лесу. Звал тебя по имени. Но все это время, все это время, Лили, ты была в нескольких километрах от меня. Ты просто исчезла. Ты действительно собиралась снова оставить меня без каких-либо объяснений? — от боли в его голосе у меня защемило в груди. — Разве ты не подумала и обо мне тоже?

О Боже. О, Райан. Пожалуйста, не поступай так со мной.

Он вернулся назад. Он искал меня. 

Райан потянул меня за руку, и мы с ним завернули за угол в маленькую нишу по другую сторону аквариума с медузами. Движущийся свет танцевал вокруг нас в полумраке, и теперь мы стояли лицом к лицу. Он был прямо передо мной — слишком близко — его голубые глаза, высокие скулы, прямой нос и эти губы... Губы, которые я никогда больше не поцелую. Губы, которые, как я видела, целовали кого-то другого.

— Разве того, что рассказала тебе моя бабушка, было недостаточно? — я отвела глаза. — Все, что произошло между нами, ничего из этого не было настоящим. Ничего из этого. Ты был фантазией, не более того. Разве ты не понимаешь теперь, когда знаешь обо мне? Мы были просто двумя больными людьми, бегущими по лесу, как дети, и играющие понарошку.

Он резко откинулся назад, как будто я его ударила.

— Ошибаешься. Ты в это не веришь. Даже не можешь смотреть на меня, когда говоришь это. Это не по-настоящему. Это подделка, Лили. Ложь. Ты ведешь себя так, как будто то, что мы ничего не значили, ложь. То, что было у нас в лесу, являлось настоящим, и это было правильно. То, что я чувствовал к тебе, то, что я чувствую к тебе сейчас, реально.

— Ты не знал, кто я, — прошептала я. — Ты даже не знал, кто ты такой.

Несколько мгновений он наблюдал за мной.

— Значит, все из-за этого? Ты не можешь смириться с тем, что я болен? Поврежденный товар?

— Я... да, — солгала я, собравшись с духом. — Это, и тот факт, что я тоже больна. Я больна. Та девушка, с которой ты целовался на благотворительном вечере… ты должен быть с ней. С кем-то нормальным, кем-то... — я замолчала, не зная точно, как закончить это заявление. Кем-то лучше, здоровее... Кем-то, кроме меня. О, Боже, одна эта мысль причиняла боль с такой силой, что у меня перехватывало дыхание. Я чувствовала, что умираю внутри.

Он рассматривал меня несколько напряженных мгновений, его глаза скользили по моим чертам лица.

— Это то, чего ты хочешь? Ты хочешь, чтобы я был с ней?

— Да, — сказала я, почувствовав, что меня может стошнить. — Да, это к лучшему. — Мое тело было холодным и дрожащим. Райан сделал шаг назад. Я открыла рот, чтобы умолять его не уходить, но тут же закрыла его. Это было для него. Это было и для меня тоже. Все к лучшему. Не так ли?

— Почему ты приехала в Сан-Франциско? — потребовал он.

— Почему?

— Да. Если то, что ты чувствовала ко мне, не было настоящим, тогда почему ты здесь?

— Больница... Она одна из лучших и…

— Это ложь. По всей территории Соединенных Штатов есть множество хороших клиник. Почему здесь?

Я перевела дыхание.

— Я просто... хотела убедиться, что у тебя все в порядке. Я хотела иметь возможность проведать тебя, увидеть. Я волновалась, я...

— Тебе было не все равно.

— Конечно, мне было не все равно. Я знаю, каково это — быть больным и одиноким. Но на этом все. Я проверила, как ты, но не хотела больше тебя видеть.

— Ты следила за мной. Я видел тебя. Боже, Лили, я думал, что снова схожу с ума. — Он положил руку на лоб и откинул голову назад, на мгновение уставившись в потолок, прежде чем снова посмотреть вниз, прямо мне в глаза.

Нет, нет, он никогда не должен был заметить меня.

Я моргнула.

— Я не знала, что ты меня видел. Мне очень жаль.

— Ты сожалеешь? Иисус. — Он запустил пальцы в волосы, и без того взъерошенные, как будто провел по ним рукой еще до того, как попал сюда. Я помнила ощущение этих волос, их текстуру, как будто это было воспоминание, отпечатавшееся на моей коже. — Ты сожалеешь, — повторил он, когда я прикусила губу.

— Ты думал, что я была не более чем видением, — сказала я, боль от этого, нелепая и иррациональная снова нашла меня. Но, может быть, ему было бы легче уйти сейчас. И это было хорошо. Так и должно было быть.

— И все же я тосковал по тебе. Я должен был догадаться. — На мгновение он посмотрел мне за спину. — Просто все было так... И мне трудно доверять себе…

— Я знаю. Понимаю.

Что-то появилось в выражении его лица. Что-то, что я не могла прочесть, что-то сильное.

— Ты не думаешь, что это судьба? Что мы встретились друг с другом? А потом, что мы были на одной и той же чертовой вечеринке? Как это может быть не судьбой? Однажды мы нашли друг друга на том огромном пространстве леса — два человека, тянущиеся друг к другу в темноте. Возьми меня за руку, Лили. Держись за меня. Пожалуйста. — Он протянул ко мне руку, умоляя меня взглядом. Я втянула в себя воздух и подняла руку. Так же, как я знала мягкую текстуру его волос, мне хотелось снова запустить в них пальцы, я знала и его сильные, изящные руки. Они коснулись моего тела и моей души. Мне снова захотелось его прикосновений.

Только одно прикосновение, Лили. Почувствуй его любовь еще раз. 

Наши кончики пальцев соприкоснулись.

Позади Райана я увидела, как мимо прошла женщина со значком океанариума, взглянула на нас и поспешила прочь. Это был мой ответ. Там была моя судьба. Не Райан. Никогда он...

— Я должна идти, — выдохнула я и опустила руку. — Нет, Райан, я должна идти. Мы никогда не сможем быть вместе. Никогда. Не связывайся со мной больше. Мне нужно идти. — Райан секунду смотрел на меня, а затем опустил руку и отступил в сторону.

— Тогда иди.

Я обошла его и поспешила к выходу, сопротивляясь желанию разразиться рыданиями.

***

— Привет, девочка, — сказала Ньяла, распахнув дверь и тут же отвернувшись. — Закрой ее за собой. Я пишу. — Я закрыла дверь и направилась к ее кабинету, отчаяние от моей стычки с Райаном заставляло меня чувствовать себя медленной, вялой, с разбитым сердцем.

Я покинула океанариум, нуждаясь в друге, нуждаясь в Ньяле. Я звонила ей, но она не ответила. Я знала, что это не означало, что ее не было дома, и она не была доступна, — она редко отвечала на звонки, — поэтому я надеялась на лучшее и поехала на автобусе в ее дуплекс в Мишене.

— Прости, Ньяла. Не хотела тебе мешать. — Най была дома уже пару месяцев, но я навещала ее здесь только один раз за это время. Она сама ложилась в больницу, когда чувствовала, что распадается на части. За тот год, что я лечилась, она была там несколько раз, и мы быстро подружились, несмотря на то, что у нас не так уж много общего — по крайней мере, на первый взгляд. Ей было за пятьдесят, волосы она заплетала в длинные дреды, ниспадавшие на спину, и обычно одевалась в яркие платья с африканским принтом. Она была теплой и чудесной, и я думала о ней как о матери, хотя и непредсказуемой и склонной к полетам фантазии. По крайней мере, я так это сформулировала. Уверена, что врачи описали бы это по-другому.