Чувствуя себя совершенно разбитым, я развернулся и пошел туда, откуда начал.

Массивные кованые ворота громко скрипнули, когда я толкнул их и вошел. От ворот до крыльца больницы было около пятисот метров. Гравий хрустел под моими ногами, который первоначально был очень длинной подъездной дорожкой, но теперь заросший сорняками, травой и полевыми цветами, растущими в случайных местах. Небо над головой было серовато-голубым и заполненным клубящимися облаками. Вдалеке я заметил несколько приближающихся туч, но ничего похожего на то, что могло бы вызвать бурю. Надеюсь. Мне все еще нужно было вернуться домой.

Наконец добравшись до парадной лестницы, я медленно поднялся по ней, оглядываясь по сторонам. Все казалось очень тихим. Я попытался повернуть ручку массивной, деревянной двери, но она была заперта. Оглядевшись, я заметил разбитое окно на первом этаже, и мне не составило труда вскарабкаться на подоконник и нырнуть в него. Когда я встал и отряхнул джинсы, то оказался в грязном коридоре. Он был завален обломками, со стен большими полосами облупилась краска, а передо мной лежало перевернутое ржавое инвалидное кресло. Я отодвинул его ногой и пошел по коридору, вытягивая шею, чтобы заглянуть в комнаты, прежде чем оказаться перед дверьми. В одной стояла старая каталка, прислоненная к стене, в другой — арфа, струны которой были порваны и извивались во все стороны, как шерсть дикой землеройки. Это место было жутким. Я ожидал, что Фредди Крюгер вот-вот выйдет ко мне из-за угла.

— Лили? — громко крикнул я, не совсем веря в то, что она окажется в этом пустынном месте, но находя странное утешение в том, что ее имя эхом разнеслось по пустым коридорам.

Я шел из коридора в коридор, выкрикивая имя Лили. Проходя мимо одного из больших окон, я заметил какое-то движение. Далеко, на краю леса, Лили стояла на коленях и что-то делала на земле перед собой.

Лили!

Мое сердце ускорилось, я повернулся и как можно быстрее пошел через весь мусор на полу к входной двери. Мне удалось открыть ее изнутри, и я, перепрыгивая через две ступеньки, побежал обратно по длинной подъездной дорожке и через ворота к девушке.

— Лили, — сказал я, задыхаясь, когда наконец подошел к ней сзади.

Она слегка дернулась и повернулась, слезы текли по ее щекам.

— Эй, что случилось? — и тут я увидел перед ней на земле сову и опустился рядом с ней на колени. — О черт, с ней все в порядке?

Лили покачала головой.

— Нет, она... мертва. — Она судорожно вздохнула и обеими руками вытерла слезы. — Я только что нашла ее здесь, лежащей на земле. Должно быть, она просто... умерла от старости. — Она шмыгнула носом.

— Мне очень жаль.

Лили кивнула и подняла ее с помощью свитера, который был завязан вокруг ее талии.

— Мне нужно похоронить ее.

— Я помогу. У тебя есть лопата?

Она покачала головой.

— Нет, придется использовать палку или что-то в этом роде. В некоторых частях леса почва очень мягкая. Это не составит труда.

Я прошел с ней немного в лес и, пока она держала сову, вырыл маленькую могилку в мягкой земле. Мы не разговаривали, и это заставило меня осознать все звуки вокруг меня: щебет птиц на деревьях, шелест листвы на ветру и редкое всхлипывание Лили. Когда я закончил, она опустила ее в землю, завернув в свитер, и встала, когда я зарыл ее, еще одна слеза скатилась по щеке девушки.

— Ты, наверное, думаешь, что я такая глупая, плачу из-за совы, — сказала она. — Просто она каждый день прилетала посидеть вон там, на заборе, и я вроде как привыкла к ней. — Она пожала плечами. — Всякий раз, когда я проходила мимо и видела ее, я начинала думать о ней как об удаче, своего рода мудром часовом, который может показать тебе дорогу, если ты заблудишься и испугаешься. — Она наклонила голову, выглядя грустной и задумчивой.

— Я не считаю тебя глупой.

Я думаю, что ты самая красивая и нежная девушка, которую я когда-либо знал.

Она кивнула, наконец взглянув на меня.

— Однажды, когда была моложе, я нашла совенка на краю нашего участка. Я разозлилась на маму, выбежала на улицу и легла на землю под елью. Я плакала и вдруг услышала тихий звук, как будто что-то очень маленькое ударилось о землю рядом со мной. Оглянувшись, я увидела беспомощного птенца, который только что выпал из своего гнезда, к счастью, на подстилку из сосновых игл и листьев. Он был таким пушистым и таким крошечным. Я подняла его и попыталась разглядеть гнездо, из которого он выпал, но оно, должно быть, было так высоко и так скрыто, что мне не удалось его разглядеть. У меня не было возможности залезть на ель, поэтому я взяла его с собой домой.

— Домой... — пробормотал я. — Это где-то поблизости?

Она улыбнулась.

— Недалеко. В любом случае, я не думала, что он выживет. Но он это сделал. Он выжил, окреп, и в конце концов я отпустила его обратно в лес. Наверное, я вообразила, что эта сова могла быть тем птенцом.

Я улыбнулся.

— Может, так оно и было. Может быть, он узнал тебя. Почему ты злилась на маму?

— Хм?

— Ты сказала, что выбежала на улицу, потому что рассердилась на маму.

— Ох... — Она нахмурилась. — Я хотела пойти на вечеринку, а она мне не позволила. Просто глупая вечеринка...

Она улыбнулась, искоса посмотрев на меня, и ее улыбка исчезла. Перешагивая через упавшую ветку, она посмотрела себе под ноги и прикусила губу, явно что-то обдумывая.

— Что ты здесь делаешь, Холден? — наконец спросила она.

Я вздохнул.

— Пытался найти тебя.

Она остановилась, глядя прямо на меня.

— Почему?

— Потому что хотел убедиться, что ты понимаешь насчет той ночи... что с тобой все в порядке...

— Ох, — сказала она, закусив губу. — Понимаю.

— Лили, — сказал я, беря ее руки в свои. — Мне очень жаль, что так получилось. Клянусь тебе, я понятия не имел, что Тейлор приедет в гости. Если бы я это знал, то сказал бы ей, чтобы она не приезжала. Я избавился от нее. Она уехала.

— Почему? Это ведь не из-за меня? Потому что...

— Нет, не из-за тебя. Не совсем. Я бы сказал ей, чтобы она не приезжала, потому что мне неинтересно проводить с ней время. Но я хочу проводить его с тобой. Я имел в виду то, что сказал.

Лили облизнула губы, уставившись в землю, словно размышляя.

— Ты был голый, а она...

Я поморщился.

— Знаю. Боже, мне так жаль. Все было совсем не так, как казалось. Она удивила меня, и я был не в лучшей форме. — Господи, какое преуменьшение века. — Я не знал, что она приедет. Пожалуйста, поверь мне. Пожалуйста, дай мне второй шанс. Последние три дня я бродил по лесу в поисках тебя. Если понадобится, я буду совершать такую трехчасовую прогулку каждый день. Или к тебе домой, если позволишь. Я приду к тебе, так что тебе не придется идти ко мне пешком, особенно теперь, когда я знаю, как далеко ты живешь. Я сделаю все, о чем ты меня попросишь. Только, пожалуйста, не говори, что больше не хочешь меня видеть.

Она глубоко вздохнула, убирая свои руки от моих.

— Это плохая идея, Холден. Думаю...

— Этого не может быть. Нет ничего плохого в том, чтобы хотеть провести время вместе. Знаю, что есть вещи, с которыми я... имею дело, и я знаю, что ты еще недостаточно доверяешь мне, чтобы поделиться со мной подробностями своей жизни. И я знаю, что вся эта история с Тейлор едва ли помогла этому. — Я потер затылок. — Но я надеюсь, что ты позволишь мне заслужить еще один шанс. Пожалуйста, не говори мне, чтобы я ушел.

Я засунул руки в карманы и сглотнул, чувствуя себя очень уязвимым перед ней.

Зачем ты ей нужен? Зачем ей давать тебе второй шанс? Почему?

— О, Холден...

Она отвела взгляд, и я затаил дыхание. После напряженной минуты она вздохнула и едва заметно кивнула. Мое сердце воспарило.

— Это было «да»?

Ее губы приподнялись.

— Наполовину да.

— Что я должен сделать, чтобы заслужить полное «да»? — я слегка наклонился, чтобы заглянуть в ее опущенные глаза.

Ее губы изогнулись чуть сильнее, и глаза встретились с моими.

— Я дам тебе знать, когда что-нибудь придумаю.

Я не мог не улыбнуться, не мог не удивиться, что она дала мне еще один шанс. Даже если только наполовину. Я приму и это. Я возьму все, что она мне даст.

— Как ты вообще меня нашел? — спросила она через мгновение.

— Честно говоря, я не знал, что ты будешь здесь. Просто надеялся. Я пришел посмотреть на «Уиттингтон».

Лили оглянулась через плечо на заброшенную больницу. Повернувшись ко мне, она сказала:

— Жутко не так ли? Там происходили ужасные вещи.

— Знаю. Я почитал об этом в интернете.

Она кивнула, слегка нахмурившись.

— Она была открыта до недавнего времени, но в последние несколько десятилетий отсутствие частных пожертвований и государственного финансирования превратило ее в то, что есть. — Она махнула рукой в ее сторону. — Разваливающееся месиво. Это жутковато.

На мгновение она задумалась.

— Что-то хорошее должно быть сделано внутри, тебе не кажется? Что-то, чтобы доказать, что люди все ещё заботятся друг о друге. — Она снова быстро оглянулась. — Если места таят в себе боль, может быть, любовь и доброта освободят их?

Она задумчиво прикусила губу.

Мои глаза скользнули по ее обеспокоенному выражению.

Она такая сострадательная.

— Это хорошая мысль. Думаю, ты права. Что бы ты с ней сделала?

Тень улыбки скользнула по ее лицу.

— Помогла бы тем, кто не может помочь себе сам.

— Например, кому?

Она пожала плечами.

— Всегда есть кто-то, кого общество предпочитает не видеть. Всегда есть кто-то, кто невидим не по своей вине.

Я кивнул.

— Сейчас психиатрическая помощь сильно отличается от той, что была тогда. Гораздо больше понимания.

— Да. По большей части, я думаю. Хочешь прогуляться со мной?

Когда мы двинулись дальше, она сказала:

— В «Уиттингтоне» было два случая побега пациентов. Один из них произошел во время самой холодной зимы за всю историю. Молодая девушка, которой в то время было шестнадцать, вылезла из окна и каким-то образом пробралась через ворота в лес. Было установлено, что она принимала сильнодействующие лекарства и просто ушла. Была послана поисковая группа, но ее так и не нашли. Предполагалось, что она погибла где-то в этой, — она обвела рукой, — необъятной пустоши. Эксперты сказали, что она никак не могла пережить такую температуру.