Глава 21

Джейсон

Эйприл опустилась на диван напротив, подальше от света лампы. Я налил себе еще виски. Даже в гневе у нее были идеальные черты лица.

— Не начинай снова, — сказал я. — С меня хватит.

— И не планировала. Я устала кричать, Джейсон. Ты все равно, черт возьми, никогда не слушаешь.

— Чего ты хочешь?

Ее лицо осунулось, словно белый лист бумаги.

— Почему она?

— Почему не она?

— Я серьезно. Я видела фотографии, но просто не понимаю.

— Ты никогда не поймешь.

— А ты попробуй объяснить. — Она скрестила ноги, снова и снова нервно покачивая одной из них. — Она такая же извращенка, как и ты? Это все? Тебе нужна уродливая девчонка, чтобы играть в твои больные игры?

— Она вовсе не уродлива. Даже близко нет.

По ее губам скользнула слабая улыбка.

— Если ты так говоришь.

Я вздохнул.

— Я познакомился с ней в чате…

— Это многое объясняет.

Я удивленно поднял брови.

— Ты хочешь знать или нет?

Она закатила глаза.

— Продолжай.

— Джемма веселая, сексуальная и жизнерадостная. Она естественная и настоящая. У нее нет никаких дурацких ожиданий или глупых идеалов. Она такая, какая есть. Я нахожу ее красивой.

— И она извращенка? Должно быть так и есть.

— Это не твое дело.

Она застонала.

— Не могу поверить, что твои извращенные потребности снова довели нас до такого, я думала, ты покончил со всем этим.

— Она другая.

— Да, она другая. Я признаю это. — Она рассматривала лак на ногтях. — Я была зла. Ты не хуже меня знаешь, что это не может закончиться. Мы слишком много вложили. Еще один достойный сезон в клубе мог бы помочь нам обоим, у меня намечается тур по воссоединению Cherry Electric, у тебя есть спонсорские контракты, если нам удастся сохранить их. Нам нужно еще двенадцать месяцев.

Мое сердце ушло в пятки.

— Нам не нужны еще двенадцать месяцев. Нам нужно разойтись. И чем скорее, тем лучше.

— Ты все еще не собираешься отказываться от дома, не так ли? Я не хочу доводить дело до суда, Джейсон. Этого унижения итак уже достаточно.

Я почувствовал, как у меня сжалась челюсть.

— Чего ты добиваешься, Эйприл?

— Я добиваюсь соглашения, чтобы терпеть это дерьмо еще двенадцать месяцев. Я назначу на завтра встречу с пиарщиком.

— Я уже говорил тебе, что не скажу ни слова против Джеммы. Ни единого слова.

— Тебе и не придется. Пиарщики все скажут за тебя. Мы просто терпим, смеемся над слухами, утверждаем, что ты навещал какого-то бедного фаната, который заболел, или что-то в этом роде.

Я улыбнулся этой нелепости.

— Никто не поверит в это.

— В это поверят все. Никто не хочет верить, что у Джейсона Редферна, национальной суперзвезды, был сомнительный роман с какой-то девушкой из чата. Толстые девушки, занимающиеся сексом, вызывают у людей дискомфорт. Они будут смеяться над этим, но на самом деле не поверят. Она станет бурей в стакане, и это будет лучшее, что ты можешь для нее сделать.

Я не хотел верить ей верить но эта чертова сука была права. Тупоголовые лузеры и их травля в сети. Чем скорее закончится этот скандал, тем скорее Джемма сможет вернуться к нормальной жизни. Черт, я хотел этого.

— Знаешь, а это забавно. Я провел годы в окружении женщин, которые хотели меня только из-за того, кем я являюсь. Какая ирония в том, что единственная девушка, которая действительно что-то значит, — это та, кто считает известность нарушением правил.

Смех Эйприл разнесся по комнате.

— Она бросила тебя?

— Да. Вот такая она девушка.

— Она кажется настоящей находкой, — усмехнулась она. — Так мы договорились или нет?

***

Джемма

Я заперлась в квартире, полагаясь на Тессу, которая приносила мне пакеты с лапшой и фаст-фудом. Репортеры все еще были снаружи, но с каждым днем их становилось все меньше. Скоро они устанут, как и все остальные. По крайней мере, я на это надеялась.

Травля распространилась по сети. Ленты Джейсона в «Твиттере» и «Фейсбуке» были заполнены обычными футбольными новостями, но комментарии под ними продолжали источать яд. Я много раз думала написать, но решила, что за его профилем наверняка следит публицист. Я просто хотела услышать его голос, узнать, как у него дела.

Не все они были плохими. Были и комментарии, наполненные более дружелюбными голосами, добрыми душами, предлагающими благонамеренный баланс яду. Иногда они заставляли меня плакать, искренне умоляя заглянуть за дым и зеркала, за рамки фотошопа и дизайнерской одежды и оценить человека по тому, что у него внутри.

Несмотря на свой жесткий реализм, я лелеяла тайные фантазии о том, что Джейсон Редферн бросится в виртуальную выгребную яму и встанет на мою защиту. Эти фантазии, конечно, были нелепыми. Он хранил радиомолчание, и я его не винила. Я делала то же самое.

Конечно же, посыпались предложения с непристойными суммами за откровенные рассказы. Я не стала с ними церемониться. Я бы скорее оказалась на улице, хотя до этого мне предстояло бы пройти долгий путь, даже если бы чат окончательно расторг мой контракт.

Я была совершенно не готова, когда раздался этот звонок. Незнакомый номер звонил снова и снова, не оставляя голосового сообщения. Я ответила с опаской, надеясь, вопреки всему, что это кто-то из начальства чата пытается дозвониться до меня, но была готова в мгновение ока сбросить вызов, если это окажется кто-то из таблоидных стервятников. Это оказался ни тот, ни другой.

Мое сердце ушло в пятки, когда я услышала его голос:

— Не вешай трубку. Пожалуйста.

— Джейсон…

— Я хотел позвонить раньше, но было так много людей, которые буквально одолевали меня. Как ты держишься? Пожалуйста, скажи мне, что с тобой все в порядке.

Я была не в порядке, слезы уже наворачивались, но я не собиралась обременять его этим дерьмом.

— Все хорошо.

Он вздохнул с облегчением.

— Хорошо. Я пытался дозвониться по твоему номеру в чате. Он отключен.

— Меня отстранили от работы. Нарушение условий контракта.

— Черт. Мне жаль. — Его голос был таким печальным. — Тебе нужны деньги?

Предложение задело, хотя и было сделано из лучших побуждений.

— Я в порядке. Надеюсь, это временно.

— Мне так жаль, Джемма. Я не хотел, чтобы все так случилось.

Я не смогла удержаться от смеха, ужасного, смиренного смеха.

— Это не твоя вина, что у меня ужасная, эгоистичная сучка-подруга, Джейсон. Это я должна извиниться перед тобой.

— Пожалуйста, не надо. — Я чувствовала, как он улыбается. — Я скучаю по тебе. Пожалуйста, не позволяй всему этому дерьму в газетах достать тебя, все это чушь собачья.

Комок в горле заставил меня прохрипеть слова:

— Тебе нужно идти. Ты, должно быть, занят. Я смотрела игру в субботу по телевизору.

— Мне хотелось бы, чтобы ты посмотрела какую-нибудь получше, я дерьмово играл.

— Ты выглядел потрясающе.

— Я не чувствую себя потрясающе.

Как и я. Но я промолчала.

— Я видела выражение лица Эйприл, надеюсь, вам удастся остаться вместе. Ну, знаешь, ради дома и всего остального.

— Мне плевать на этот дом, Джемма. — Я услышала, как он провел пальцами по волосам. — Мне нужно идти, мы интенсивно тренируемся. Кажется, все важные матчи начинаются одновременно.

— Спасибо, что позвонил.

— Спасибо, что ответила.

Я так много хотела сказать, но ничего из этого не озвучила. Гудок отбоя ударил, как удар в спину, и у меня внутри все перевернулось.

Кара с Рэйвен прибыли в мой конец города и пришли с парой бутылок вина и охапками сочувствия.

— Ублюдки эти журналисты, все они, — выплюнула Рэйвен. — Ненавижу этих сукиных детей. Никогда ни о ком не скажешь доброго слова, пока они не здохнут или не станут частью их сомнительной политической повестки.

— Я не уверена насчет этого, — сказала я. — Но они довольно противные. По крайней мере, они, кажется, любят Эйприл Редферн.

— Только потому, что она их жертва, — сказала Кара. — Они любят хорошие душещипательные истории.

— Может быть. — Вино пошло на пользу. — Он позвонил мне.

Две пары бровей взлетели вверх.

— Звонил?

— Просто чтобы узнать, как у меня дела.

Кара практически набросилась на меня:

— Ты сказала ему, что скучала по нему? Пожалуйста, скажи мне, что сказала.

Я покачала головой:

— Я была немногословна. Жаль, что я не сказала больше.

— Позвони ему!

— Возможно, вскоре. Он может быть с ней или со своими товарищами по команде, я не хочу создавать ему проблем.

— Тогда напиши ему.

У меня что-то защемило в груди, то же самое, что и раньше.

— Я не знаю.

— А почему бы и нет? — спросила Кара. — Ты же скучаешь по нему, не так ли?

Я снова улыбнулась своей грустной улыбкой.

— Постоянно.

Мне бы хотелось рассказать им, рассказать как мне страшно, как я боюсь отказа, смущения и всего того дерьма, что напечатали газеты. Боюсь, что он увидит меня такой же, какой видят они, когда-нибудь, если не сегодня. Боюсь, что он уже переключился на другую девушку из чата, но в этот раз на кого-то более стройного и красивого. На кого-то, о ком не писали бы во всех газетах.

Кара, казалось, почувствовала необходимость сменить тему разговора. Я была благодарна.

— Когда ты вернешься танцевать?

Я пожала плечами:

— В этом году, в следующем, когда-нибудь или никогда.

— Мы сможем удержать этих засранцев подальше.

— Не на всем пути через Лондон.

— Вызови такси.

Я не хотела говорить ей, что экономлю деньги. Не хотела говорить, сколько недель мне осталось до того, как я останусь без гроша.

— Я подумаю об этом.

Она улыбнулась.

— Ты не можешь вечно прятаться здесь, Фиги. Ты слишком ценна для этого. — Она долго смотрела на Рэйвен. — Мы могли бы принести шест, один из переносных… мы могли бы тренироваться здесь.

Рэйвен кивнула:

— Это могло бы сработать.

Я почувствовала, что краснею.

— Вам не обязательно это делать.

— Это наша великая ночь через три недели. Мы определенно хотим, — улыбнулась Кара.

Я в шоке уставилась на нее.

— Ты это не серьезно.

— Смертельно, — усмехнулась она. — Даже если мне придется тащить тебя. Тебе это нужно, Фиги, поверь мне. Тебе нужно снова выйти в люди. Не думай, что мы не видим, как сильно это дерьмо потрясло тебя.