— Он не такой уж и плохой, — бормочу я, переглядываясь с Конором и Кольтом, и вижу, что первый роется в моей сумке в поисках закусок, а второй смотрит на Коди. — Что случилось?

— Ничего, — говорит Кольт, делая выражение лица таким, что, как мне кажется, он считает его расслабленным, но больше похоже на то, что он пытается улыбнуться, жуя лимон. — Все хорошо. Как насчет того, чтобы выпить кофе и съесть мороженое?

Я наклоняюсь в сторону, прижимаясь к нему щекой.

— Звучит мило.

***

— Ах, как раз тот, кого я хотел увидеть. — Финн Эш, угловой защитник футбольной команды, встает на моем пути.

Что бы он ни хотел, у меня нет ни времени, ни сил разбираться с еще одним футболистом, который, несомненно, пришел оказать мне услугу. Учитывая план, о котором Джастин говорил, не разглашая информации, можно предположить, что Финн тоже в нем участвует.

Я почти бегу трусцой по коридору в сторону студии звукозаписи, где меня ждет Сикс, чрезмерно взволнованный треком, над которым он работает. Он позвонил, когда я обедала с тройняшками, и спросил, могу ли я написать текст.

С неохотой я останавливаюсь, поправляя ремень сумки, чтобы в случае необходимости использовать ее как оружие. Не каждый день ко мне обращается кто-то из футбольной команды, если не считать самого квотербека.

Я оглядываюсь по сторонам, проверяя, нет ли поблизости кого-нибудь еще, но нет. Мы одни. От этой мысли мое сердце начинает биться быстрее.

— Зачем ты хотел меня видеть? — спрашиваю я, незаметно расстегивая молнию на сумке, чтобы легко достать перцовый баллончик.

— Что ты делаешь сегодня вечером? Хочешь поужинать?

Мои глаза расширяются, а мысли разбегаются. Я еще раз осматриваю коридор, прежде чем над моей головой загорается лампочка.

— Те фотографии были ненастоящими, Финн. Это была не я. Мое лицо было отфотошоплено.

— Я знаю. Я занимаюсь графическим дизайном, и это была паршивая работа. Я приглашаю тебя на свидание не из-за фотографий.

— Тогда почему ты спрашиваешь?

Он пожимает плечами, засовывая руки в карманы.

— Ты милая. Мне нравится, что ты не позволяешь Брэндону добиваться своего. Ты интригуешь, и я хочу узнать тебя получше.

— О, эм... спасибо, — бормочу я, не веря ничему из этого.

— И что? Я могу заехать за тобой сегодня вечером?

— Нет, извини.

— Да ладно, одно свидание. Я не пытаюсь одеть на тебя кольцо. Что плохого в том, чтобы поужинать? Ты уйдешь, если будет неинтересно, и ничего страшного не случится. Мы же не все идиоты, понимаешь?

— Я уверена, что нет, но...

— Мия, ты в порядке? — Сикс огибает угол, появляясь из бокового коридора. — Пойдем, у нас плотный график.

Я посылаю Финну извиняющуюся улыбку.

— Мне нужно идти.

— Да, хорошо, но подумай об этом. Я найду тебя позже. — Он подмигивает и уходит.

— Что он хотел? — спрашивает Сикс, когда мы шагаем в сторону студии звукозаписи.

— Он пригласил меня на свидание.

— Да ладно! — кричит он, игриво отталкивая меня. — Ни за что, маленькая лгунья. Ты не в его вкусе.

Я немного ошарашена его недоверием. Он знает, что я ходила на несколько свиданий, но ведет себя так, будто у меня только что выросла вторая голова.

— Откуда ты знаешь, кто в его вкусе?

— Я вижу его на вечеринках братства. Ты не во вкусе, как все футбольные парни, Мия. Ты слишком... мягкая.

Разве вам не нравится, когда люди судят о вас по вашему стилю? Я люблю красивые платья, но это не значит, что я мягкая. Я всегда заботилась о себе сама, потому что Фейт Харлоу не была создана для родительства. Она была перегружена ответственностью и слишком молода, чтобы ценить детей.

Ей было всего шестнадцать, когда родилась Айша. Несколько лет она пыталась смириться с этим, но как раз когда она начала обретать независимость, случилась я. Незапланированный несчастный случай, который разрушил все ее планы.

Она сбежала, жаждая жизни, которой у нее никогда не было, потому что она забеременела в пятнадцать лет.

Отец изо всех сил старался совмещать карьеру и воспитание двух дочерей, но его не было рядом, он путешествовал по миру со своей командой Формулы-1. Человек, который должен был отвечать за нас с Айшей, — наш дедушка — боролся с алкоголизмом, пока не умер четыре года назад. Я пережила годы издевательств, насмешек и унижений, но никогда не позволяла всему этому определять меня.

Бываю ли я социально неловкой? Конечно. Трудно быть звездой вечеринки, когда меня исключают на каждом шагу. Я интроверт по необходимости, а не по собственному желанию. Я тихая, настороженная и странная, но не мягкая.

— Итак? Что он хотел? — спрашивает Сикс, когда я вхожу в кабину звукозаписи, бросив сумку.

— Я же тебе говорила. Он пригласил меня на свидание.

— Ладно, допустим, что пригласил. Ты ведь знаешь, что там есть какой-то скрытый смысл? Не будь дурой, Мия.

— Конечно, потому что иначе я никому не могла бы быть интересна, — пробурчала я, надевая наушники.

— Эй, не расстраивайся. Я не это имел в виду, понимаешь? Прости, просто...

— Включи музыку.

Он замолкает, слова стираются с его губ. Секунду спустя в моих ушах зазвучал ритм, и слова затопили мой разум.