ГЛАВА 20

БЛЕЙК

— Жена Андрея Аркадьева понятия не имела, как пользоваться рыбным ножом, поэтому она вошла внутрь и вытащила кости пальцами. Она увидела, как я была потрясена, и спросила, в чем дело. Я не могла поверить. Но мне нужно было что-то сказать, и я сказала: «Простите, но я никогда не видела, чтобы кто-то так ел». Вы бы видели, как она покраснела!»

Женщины за столом гогочут, а я с беспокойством разглядываю стоящую передо мной формальную сервировку. Четыре ножа, пять вилок, две ложки. На одном из наших уроков Вита рассказывала о манерах поведения за столом, но тогда эта тема не казалась мне такой уж важной.

Сейчас я жалею, что не запомнила каждое ее слово.

Я прищурилась на самую маленькую вилку. Не-а. Не знаю, для чего она.

Если Екатерине захочется пополнить свой репертуар историями о светских промахах, то я уверена, что дам ей много материала для смеха еще до окончания ужина.

Жена Максима сидит напротив меня, окутанная облаком розового шифона в тон обоям цвета шампанского в этой позолоченной, экстравагантной частной столовой, спрятанной в глубине однозвездочного мишленовского ресторана.

В шелковом платье в обтяжку, которое я выбрала для этого случая, я чувствую себя ужасно плохо одетой.

За нашим столом сидят еще четыре женщины. Все они поздоровались со мной, когда я только пришла, и с тех пор практически не обращали на меня внимания. Судя по акценту, все они русские, и я готова поспорить, что у всех у них мужья в Братве.

Я не знала, чего ожидать от этого ужина, но пока он прошел без особых происшествий. Скучновато, если честно. Последние пятнадцать минут они сплетничали о людях из своего круга и смеялись над шутками с непонятным мне смыслом.

Зачем Екатерина пригласила меня на это?

Она кажется лидером этой группы, но по мере того как она пускается в пространные монологи, я замечаю, что несколько женщин обмениваются насмешливыми взглядами. Я не могу не задаться вопросом, знают ли они, что ее муж потерял благосклонность босса.

Пока Екатерина начинает очередную историю о чьей-то жене, я проверяю свой телефон на предмет новостей от Неро.

Ничего.

Он в покере с Максимом, а я здесь с женами.

Мы никогда не говорили, что будем держать друг друга в курсе событий сегодня вечером, и я серьезно жалею об этом упущении.

Я на волоске от смерти. С тех пор как мы поговорили вчера вечером и открылись друг другу в своих чувствах по поводу этой миссии, что-то внутри меня изменилось.

Вчера вечером я лежала в постели и думала, где же тот гнев, который раньше так ярко пылал.

Я не могла его найти.

Я... простила его.

И я начинаю доверять ему. Я вижу, что он пытается поступить со мной правильно, даже ценой больших личных усилий.

Вчера на кухне он признался, что хочет отменить наш план, потому что беспокоится за меня.

И все же он этого не сделал. Потому что он прислушался к моим желаниям и потребностям.

Мое сердце сжимается.

Мне становится все труднее держать стены, когда Неро с каждым днем показывает, что он не тот человек, за которого я его принимала после того, как он раскрыл мне свою истинную сущность.

Он не мой отец. И он не относится ко мне так, как мой отец относился к моей матери.

Но это все равно не та жизнь, которой я хочу. Я не хочу жить в тени, где все может быть вырвано у меня жестокими руками в мгновение ока. Я не хочу быть в браке, который мне навязали. Как может что-то прекрасное вырасти на таком гнилом фундаменте?

Никак. Вот почему я должна уйти, несмотря на то, что начинаю испытывать к мужу.

— Блейк, я слышала, ты родилась в маленьком городке где-то в Миссури?

Я поднимаю голову.

Екатерина смотрит на меня со злобным блеском в глазах. Неро предупредил меня, что они навели обо мне справки, но ее комментарий все равно застал меня врасплох.

Немного удивительно, как быстро они смогли выяснить, кто я такая.

— Верно. Родилась и выросла.

— Миссури, — восклицает одна из женщин, Фрида, со странной тягучестью, которая является плохой попыткой изобразить акцент. — Я ничего об этом не знаю.

Я улыбаюсь. — Это место рождения Марка Твена.

Екатерина поджимает губы.

— Я забыла упомянуть, что Блейк - большая поклонница литературы? Она одна из тех, кто любит книги, — говорит она, пренебрежительно махнув рукой.

Она пытается заставить меня чувствовать себя неловко, но я не думаю, что моя любовь к чтению - это что-то, чего стоит стыдиться, поэтому я просто улыбаюсь.

— Это правда, я люблю заблудиться в хорошей истории.

Екатерина сужает глаза. — Переезд из Миссури в Нью-Йорк - это настоящая сказка. Все ли было так, как ты ожидала?

Сказка. Да, может быть, одна из тех темных, где детей заманивают в хижину ведьмы сладостями. Из тех, где сны превращаются в кошмары, а принц с такой же вероятностью становится злодеем, как и героем.

— Это была перестройка. И для меня, и для Неро.

Она оживляется при упоминании имени Неро. — Твой муж был известным человеком в определенных кругах.

— Похоже, он все еще так думает.

— Должно быть, для тебя разрушительно наблюдать, как он все это теряет. — Она постучала кончиками пальцев по подбородку. — Но ты не знала его, когда он занимал свою прежнюю должность, так что, возможно, ты не заметила разницы. Но я уверена, что он это чувствует. Судьба может быть такой жестокой штукой.

Я сжимаю зубы, хотя именно этого мы и хотели. Мы хотели, чтобы Екатерина вонзила в меня свои когти, чтобы она могла судить, тот ли я человек, который поддержит Неро в его изгнании.

— Я не верю в судьбу, но я верю в своего мужа. С какими бы трудностями он сейчас ни столкнулся, он найдет способ их преодолеть.

— Найдет? — Екатерина делает глоток своего напитка. — Похоже, его ситуация довольно запутанная.

— Ты, наверное, очень сердишься, — говорит женщина рядом с ней. — Если бы мой муж потерял свою должность… — Женщина делает пренебрежительное движение рукой. — Скажем так, он бы недолго оставался моим мужем.

Как печально. Так вот к чему сводятся браки в мафии? Использовать друг друга в личных целях? Не похоже, чтобы Максим сильно привязался к жене на гала-концерте, но он явно использует ее для работы со мной.

Если бы я вышла замуж за Неро по обоюдному согласию, то не вижу причин, по которым мне было бы наплевать на его положение или ранг. Меня волнует не его власть. Мне просто не нравится, что Джино Ферраро обращается с ним как с дерьмом.

Но я знаю, что это было бы неправильно. Я должна была намекнуть, что я несчастна. Что он несчастен.

Он так несчастен, что готов предать итальянцев.

Я разглаживаю расстеленную на коленях салфетку и бормочу, — Это их потеря.

Екатерина слегка наклоняет голову в сторону. — Что это?

— Я сказала, что это их упущение, если они не могут оценить ценность моего мужа. У него большой опыт, и он знает о том, как все устроено в этом городе, больше, чем многие из тех, кто стоит выше него.

— Правда? Даже после шестимесячного отсутствия?

Ее тон непринужденный, но я могу сказать, что она пытается вытянуть из меня информацию.

— Может, его и не было полгода, но до того, как он уехал, он проработал здесь десять лет. Не похоже, что все вещи, которые он знает, стали неактуальными за такой короткий промежуток времени. За исключением самого дона, в семье Мессеро нет никого, кто знал бы о ее делах столько, сколько знает Неро.

Взгляд Екатерины переходит от насмешливого к оценивающему. — Для новичка в этом мире ты, похоже, быстро сориентировалась, Блейк.

— Мне не нравится чувствовать себя в неведении. И я быстро учусь.

— Некоторые мужчины предпочитают держать свою личную жизнь отдельно от бизнеса.

— Это то, что предпочитает твой муж? — спрашиваю я.

Ее глаза снова сужаются. — Макс мне все рассказывает.

Я не могу удержаться от снисходительной улыбки. — Вы двое кажетесь отличной парой.

— Так и есть.

В ее голосе звучат оборонительные нотки, которые говорят об обратном.

Наш сервер подходит с очередной бутылкой шампанского. Я уже сбилась со счета, сколько мы выпили. Эти женщины пьют его, как воду.

Официантка в идеально отглаженной униформе с вышитым на груди логотипом ресторана - останавливается возле Фриды и наполняет ее бокал, после чего переходит к Екатерине, которая уже отвлеклась от меня, чтобы начать очередную историю. Екатерина говорит с жаром, ее руки постоянно в движении, и когда официантка наливает шампанское в ее бокал, рука Екатерины одновременно взмахивает.

Бокал с шампанским опрокидывается, заливая платье Екатерины.

— Идиотка, — шипит она на официантку, хотя та вряд ли в этом виновата. — Что вы наделали?

— Мне очень жаль.

— Это же от кутюр. — Лицо Екатерины темнеет от ярости. — Неужели твоя работа настолько тяжела, что ты даже не можешь нормально наполнить стакан? Или ты здесь первый день, тупая сука?

Мои глаза расширяются от ее вспышки. Проблемы с гневом.

— Мадам, это был несчастный случай.

В тоне официантки слышится нотка паники.

Екатерина берет со стола салфетку и протирает ею платье. — Оно испорчено. Надеюсь, вам здесь хорошо платят, потому что ты собираешься купить мне новое платье.

Плечи подавальщицы опускаются, а глаза наполняются слезами. Женщины за столом молча наблюдают за этой сценой, не делая никаких попыток вмешаться. В этот момент меня осеняет. Если я не остановлю это, никто другой этого не сделает.

Я открываю рот, но опаздываю. Екатерина уже схватила бутылку с сервера и...

— Остановитесь, — кричу я, когда Екатерина переворачивает бутылку и выливает остатки содержимого на одежду посетителя.

— Катя! — задыхается кто-то.

Официантка резко вдыхает и застывает в шоке. — Вы не можете этого сделать.

Екатерина жестоко смеется. — Я могу делать все, что захочу. Ты знаешь, кто я?

Сервер смотрит в пол. — Да.

— Тогда убери за собой. — Она роняет бутылку на пол. — Сейчас же.

Она улыбается, но это ледяное выражение не доходит до ее глаз. — Если ты будешь продолжать тратить мое время, я буду настаивать на том, чтобы ты вылизала пол дочиста, так что лучше поторопись, а не стой как статуя.