— Как ты это сделал? — Спрашивает она, заглядывая за края обнаженной стены.

— Дом должен быть закреплен в горной породе. Много динамита, стали и невероятная команда инженеров. — Я перебираю страницы на своем столе. В комнате не так чисто, как мне хотелось бы, но беспорядок, похоже, не беспокоит Джозефин.

— Этот фильм действительно будет? — Восклицает Джо, заканчивая нашу экскурсию и возвращаясь к делу. Жаль. Я бы хотел увидеть ее в своей спальне.

— Так и есть. Я думаю, мы можем просмотреть сценарий и подправить его, чтобы сделать это короткометражным фильмом. Это может быть приквел к фильму «Тьма в сумерках».

— Это ведь та роль, которую я вчера читала? Как фильм «Звездный свет» может быть приквелом, если я снимаюсь в обоих фильмах?

— Я думал об этом. В основе «Звездного света» лежит месть сирены мужчинам. «Тьма в сумерках» - это история о восстании зомби. Можно сказать, что мужчины, утопленные сиреной, - это те зомби, нападающие на всех в фильме. Твоя роль в роли Эмбер будет заключаться в том, чтобы увидеть последствия утопленных жертв и неизбежно стать жертвой собственных предрассудков и суждений.

— Значит, никакой любовной истории? — Она хмурится, но пожимает плечами. — Ничего страшного. Это будет отличный фильм. Что мне подписать?

— Я думал, у тебя будет больше вопросов. Джина, моя сестра, занимается детским садом. У нас в штате есть несколько человек, которые могут использовать что-то подобное на территории студии.

— Твоя сестра? — Она поднимает бровь.

— Да, Бриско в названии компании - это Джина Девлин-Бриско. Она управляет административной стороной студии, а я слежу за производством наших проектов. Вот сценарий. Предупреждаю, он очень жесток.

Она улыбается, берет у меня страницы, пролистывает некоторые и усмехается над другими.

— Это действительно жестоко. Кто это написал? Твоя смерть будет такой же сладкой, как и твое желание причинить мне боль. Что это такое?

Я прищуриваюсь, пытаясь вспомнить, что это за часть истории, когда она мелькает у меня в голове.

— Это сцена, когда Каденс и парень... я забыл его имя, встречаются и отправляются в мотель, чтобы переспать. Она собирается наложить на него свои чары, но в его мыслях что-то меняется.

— Она может читать мысли?

— Она может читать мысли своих жертв только перед тем, как спеть им свою предсмертную песню. Для нее это как год за годом, чтобы оправдать свои действия. Но когда она читает его воспоминания, она видит причину его преступлений. Он не такой, как остальные. Хочешь быстро прогнать сцену? Мы можем сделать заметки о том, как ее изменить.

Мой пульс учащенно бьется, потому что предсмертная песнь сирены для мужчин сопровождается сценами секса. Она убивает их в середине акта, отвлекая их, пока использует свои паранормальные способности, чтобы утопить их в постели. Я достаю еще одну копию сценария, подтверждаю страницу и смотрю на нее, чтобы начать.

Джо сканирует следующие несколько страниц. Ее глаза расширяются, а на лице появляется соблазнительная ухмылка. Она читает первую строчку:

— Твоя смерть будет так же сладка, как и твое желание причинить мне боль.

— Я не хочу причинять тебе боль, Каденс. — Я произношу эти строки так, словно сцена происходит наяву.

— Конечно, хочешь. Ты хочешь причинить мне боль, как и всем остальным. Я видела тебя там, в разрушениях, в последствиях разрушенных тобой жизней. — Джозефин слегка напевает, когда по сценарию начинается песня смерти.

Я подхожу к ней ближе, следуя направлению сцены. Моя рука скользит по ее талии, притягивает ее к себе и поворачивает так, чтобы она прижалась спиной к стене.

— Что бы ты ни делала со мной, прекрати это. Прекрати это прямо сейчас, Каденс. Ты не можешь забрать это у меня.

Джо прерывает сцену.

— Она напала на него?

— Она также собирается убить его, так что это соответствует характеру. Джо, это не роман. Она не милая невинная девушка, и это не история со счастливым концом. Она серийный убийца, который может превращаться в русалку-убийцу. Прости. Это будет слишком сложно для тебя, чтобы изобразить это на экране? Мы можем внести в твой контракт пункты, касающиеся обнаженной натуры, сексуального содержания и восприятия, в зависимости от того, как мы изменим характер персонажа.

— Нет, все в порядке. Я профессионал. У меня никогда не было такой власти над кем-то, тем более над мужчиной. Мне трудно представить, чтобы какой-нибудь парень позволил мне сделать это с ним.

— Сделай это со мной. — Говорю я ей.

Она ухмыляется.

— Ха, ха, ха, очень смешно, Лука. Сцена затухает до черноты, но ты хочешь, чтобы я напала на тебя? Сейчас, в реальной жизни?

— Да. Я имею в виду, что это не будет полностью соответствовать сценарию, потому что у тебя нет смертоносного певческого голоса...

— Ты никогда не слышал меня в моей концертной душевой серии.

Я качаю головой, смеясь про себя.

— Джо, я хочу, чтобы ты почувствовала эту силу, чтобы у тебя был источник, из которого ты можешь черпать для этой роли. Это укрепит твой талант актрисы, и мы можем остановиться в любой момент. Все зависит от тебя.

— Что мне позволено с тобой делать?

— Каденс - сирена, ей почти сто лет, но она никогда не стареет. Представь, чему она была свидетелем, как женщина, наблюдающая за историей человечества. Черт возьми, подумай о том, через что прошла ты, Джо. Что бы ты хотела сделать со мной или с кем-то еще?

— Задушить тебя? — Она вздергивает бровь.

Мой взгляд падает на размер ее рук, и я киваю. Одними пальцами она никогда не сможет нанести реальный ущерб. Я беру ее за руку и веду вниз по лестнице в свою спальню. Темные полы из сланцевой плитки прекрасно выдерживают океанский воздух, когда я открываю двери на балкон, выходящие к бассейну и тренажерному залу, повторяя форму скалы.

— Ты главная, Джо. Скажи мне, что делать.

— Раздевайся, — приказывает она.

Я ухмыляюсь, молча расстегиваю застежку на часах и вытряхиваю содержимое карманов на тумбочку. Я выхожу из брюк и бросаю рубашку на кремовое кожаное кресло, стоящее перед окном, оставаясь перед ней в одних боксерах. Джо пробирается через всю комнату.

— Можно я дам тебе пощечину? — Спрашивает она. Я вижу, что сила ждет своего часа, чтобы вырваться на свободу. Ей это нужно, и, возможно, упражнение поможет мне вывести ее из себя, пока все не зашло слишком далеко.

— Как насчет этого? Ты можешь шлепать меня, царапать, бить, душить, прикасаться к любому месту на моем теле, где захочешь. Бери, что хочешь. Я не позволю тебе связать меня, но, если ситуация станет слишком напряженной, я постучу тебя по плечу или скажу: «Звездный свет». Хорошо?

— Звучит неплохо.

— Хорошо. Давай начнем, Джо.

Она закрывает глаза, но когда снова открывает, в ее взгляде что-то меняется. Темнота, жажда власти надо мной захлестывает ее энергией, когда она тянется вверх, чтобы погладить меня по лицу. Ее рука ненадолго задерживается там, а затем скользит к моему затылку, где она дергает меня за волосы.

Я морщусь от боли, но не могу остановить прилив желания, проникающего в мое тело. Джо в восторге, ее зрачки расширились от удовольствия командовать мной. Она берет меня за волосы и тянет на колени, ставя лицом к своей промежности.

— Сними с меня джинсы, Лука. — Я тянусь расстегнуть их, но она возвращает меня обратно, легонько шлепает меня по щеке и говорит: — Осторожно.

Я стараюсь не показывать своего веселья, оставаясь в моменте. Мягкий запах ее возбуждения смешивается с тонким ароматом вишни и лаванды, когда я открываю ее обтянутую кружевом киску. Мой рот наполняется водой, когда я нахожусь так близко и хочу только одного - покрыть губами ее бугорок.

— Останься. — Властно говорит Джо, подходя к кровати и садясь на край. — Ползи ко мне.

Я делаю то, что она мне говорит, ползу на руках и коленях, пока не оказываюсь перед ней, как послушный сексуальный слуга. В ее выражении лица появляется опасение. Я улучаю момент, чтобы успокоить ее.

— Все, что ты захочешь, Джо. Я сделаю все, что ты захочешь.