— Это подарок от моего отца. Что-то еще?

Этот придурок захихикал, и у всех остальных глаза широко раскрылись, как будто они никогда раньше не слышали этот звук. Что только подтолкнуло меня сделать так, чтобы это происходило чаще. Он продолжал это делать, его тело сотрясалось, нога оставалась прижатой к моей, а глаза сияли. Мое сердце сжалось.

‌— Возьми еще один маффин. Я завариваю свежий кофе, – Ру поспешила ко мне. — Все, что захочешь, все, что тебе нужно.

Амброз встретился взглядом с Ру, слегка приподняв бровь, и почти улыбнувшись, прежде чем снова налить мне кофе.

‌— О боже мой, – челюсть Ник была практически на полу. — Никогда бы не подумала, что доживу до этого дня. Надо было нанять тебя много лет назад, чтобы восстановить это место, – ее брови вздрогнули.

Выгребная яма сейчас была бы благословением.

Мы пережили этот день, но завтрак преследовал меня. Амброз улыбнулся мне, это было жутко.

Я всё ещё помнила шёпот о том, что происходило между мной и Дэном, предположения команды. Надежда наполняла меня, что между нами действительно что-то есть – должно быть, раз все это видели. Но как же я ошибалась.

Всё, что касалось Оливера, было оружием, созданным для того, чтобы разрушить меня, и моё сердце не выживет. Как я ловила его на том, что он гуглил своих сестёр, проверяя, как они там, посреди ночи. Иногда он даже искал информацию о реставрации обоев. Никто не заботился об этом больше, чем он, как бы он ни пытался это скрыть.

— Готова ко сну? – эта задница прихорашивалась, запустив пальцы через волосы, выходя из ванной в серых спортивных штанах, которые плотно облегали его тело и заставляли меня потеть.

— Да, эм, готова, – толстые бёдра этого мужчины отвлекали меня. В который раз я задумалась, каково это было бы, если бы они прижимались к моим, без одежды между нами. — Может, тебе стоит надеть футболку?

От его ухмылки на щеке появилась вмятина. — Нет, – вместо этого он почесал левый грудной мускул, и мои глаза последовали за его рукой.

Я отказалась позволить ему отвлекать меня.

— Это само собой разумеется, но, пожалуйста, не говори никому о наших ночных договорённостях, – каждый вечер он спал на диване, расслабленный, и засыпал, пока я лежала, мучаясь от сексуальной неудовлетворенности.

‌— Правда? А я вот собирался посидеть за чашкой чая с Амброзом и излить ему душу, – его ухмылка стала шире, глаза загорелись.

— Я тебя ненавижу.

— Скажи это ещё раз. Может, дойдёт, – он стоял там, весь такой самодовольный.

— Абсолютно худший.

— Ммм.

Он снова показывал мне свои веснушки на плечах, пока рассматривал мою кожу, обнажённую его огромной футболкой. Каждую ночь мы играли в опасную игру, и я не знала, как её остановить. Не с тем огнём, что разгорался у меня в животе, и с воспоминаниями о том, как его кожа ощущалась на моём языке.

‌Я не могла думать, не пока моя кожа горела, словно чистое электричество, пальцы сжимали простыни, чтобы не встать и не сделать что-то глупое, например, поцеловать его.

— Давай спать, – при его взгляде на меня невозможно было не заметить, как его тон всё чаще смягчался, особенно когда мы были одни. Он смотрел на меня так, как будто видел насквозь каждый защитный слой, который я создавала.

Я выдохнула, полностью забралась под одеяло, поправляя плоскую подушку, которую ещё не заменила.

Он выключил свет. Нас разделяло всего несколько футов. Это расстояние сокращалось каждую ночь, хотя он не подавал виду, что хотел спать где-то ещё. Я думала о том, чтобы установить правила, чтобы ничего между нами не случилось, но он не казался таким страдающим, как я. Слова застревали в горле каждый раз, когда я пыталась об этом заговорить.

— Не можешь уснуть?

Моя нога дёрнулась, ударив пустое место рядом.

— Ты меня напугал.

Почему он не спал?

— Ты не особо старалась быть незаметной со всей этой вознёй.

Я была худшим платоническим соседом по комнате всех времён.

— Извини. Я могу уйти.

— Это не то, что я имел в виду, – он вздохнул, когда диван заскрипел. — Что не даёт тебе уснуть, Лепесток?

То, что я не могу понять, означает ли что-то, когда ты называешь меня Лепестком.

— Ничего. Невозможный проект, невозможные сроки, моя карьера зависит от того, что я почти наверняка провалю. Так что, планирую альтернативные карьеры, – тяжесть мира давила на мои плечи, и пульсирующая боль между ног.

— Уже придумала что-то жизнеспособное? – его смех был мягким, обволакивающим нас. Как будто он понимал.

— Нет. “У меня очень специфический набор навыков”, – я задержала дыхание, ожидая.

‌— Это из фильма, не так ли? – меня удивило, что он хотя бы это смог различить, потому что я ни капли не верила, что он на самом деле видел этот фильм.

— Осознание этого – уже полдела.

— Просмотр этого фильма поможет тебе уснуть?

‌— Фильм про похищение женщины? Разве что ты хочешь, чтобы я спала на тебе, то нет, не думаю, – больше всего мне было интересно, что ему было бы интересно. «Заложница», может, фэнтези или документальный фильм? Должно же быть хоть что-то.

Он прочистил горло. — И что же поможет?

— Удар по голове, – это казалось гораздо лучшей идеей, чем продолжать фантазировать о нём и его спортивных штанах.

— Так можно получить сотрясение мозга, а не уснуть, – безучастно ответил он. Я представила себе проблеск веселья на его лице.

— Хорошо. Эм, поговори со мной? – я хотела взять свои слова обратно в тот же миг, но он не сделал это странным. Не стал высмеивать мою честность.

— Тебя усыпляет мой голос?

— Нет, мне нравится твой голос, – правда вырвалась из меня, что-то, в чем я даже себе не призналась. Мне нужно было уснуть немедленно, прежде чем я скажу что-то ещё хуже.

— Мне тоже нравится твой голос.

Я натянула простыню на лицо, скрывая улыбку, которая осветила всё моё существо.

— Хорошо. Эм… А как насчёт тебя? Есть ли прогресс в принятии решения?

Его рычание не несло угрозы.

— Похоже, что дела идут хорошо с плотниками? – или, как я любила их называть, “командой по напольному покрытию”. Это была его последняя попытка освоить новый навык за последние несколько дней, в результате его руки стали красными и ободранными, а всё тело покрытым древесной стружкой и пятнами.

— Думаю, мы нашли то, с чем даже ты не можешь справиться.

Это становилось общим мнением команды после того, как Оливер чуть не разрушил несущую стену, а его навыки по окрашиванию и обработке древесины были такими, что кому-то другому приходилось переделывать его работу. Он вкладывал сердце во всё, что пробовал, но как-то у него всё не получалось, и я была полна решимости помочь, хотя бы для того, чтобы больше не видеть это выражение разочарования на его лице. Каждый раз это было как удар ножом в грудь.

— Ладно, представь, что ты не Киллингтон – что бы ты делал, если бы мог быть кем угодно? Без обязанностей, сплошной эгоизм, – быть генеральным директором огромной корпорации, казалось, не входило в его список желаемых профессий. Судя по всему, это подразумевало много поездок и высокомерное отношение.

— Это довольно необычная фантазия, – сказал он.

‌— Ты спросил, что поможет мне уснуть. Если не хочешь помогать…, – я манипулировала, и мне было всё равно. Я не была уверена, что когда-либо встречала кого-то, более нуждающегося в разговоре.

— Ладно, – по его ворчанию я поняла, что он меня простил. — Я учился на компьютерные науки и графический дизайн.

Я сильно прикусила губу, удерживая вопрос, который мне так хотелось задать. С самого начала моего пребывания здесь я гадала, как Bl8z3 оказался в этом разваливающемся поместье. Моя нынешняя теория была, что замкнутый Киллингтон был архитектором этого продвинутого ИИ. Но я хотела, чтобы он сам признался мне, когда будет готов.

— Типа программирования? – я бы провалила любой тест на тактичность, но мне не терпелось узнать. Снять ещё один слой.

— В некотором роде. Больше всего мне нравилось проектировать веб-сайты, иногда я занимаюсь фрилансом. Чтобы чем-то заполнить свои дни.

— Эй, – мне не понравился его подавленный тон. — Наслаждайся радостью. Если у тебя есть что-то, что тебе нравится, занимайся этим. Лично я знаю один сайт, который нуждается в помощи.

‌Я была наполовину серьёзна. Сайт Price Restoration был ужасен. Мы в основном полагались на сарафанное радио.

‌— Правда? – от его волнения у меня пробежала дрожь по спине, а пальцы на ногах задрожали. Я заставила сжаться все мышцы, включая самоконтроль. — Отличная идея.

Его интонация заставила меня задуматься, не говорили ли мы о чём-то другом.