ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

К середине дня Финн заглянул в кабинет и пригласил Оливера присоединиться к нам за ужином. По выражению лица Финна было понятно, что его намерения были скорее коварные, чем вежливые.

Тем не менее, я чуть не упала, когда Оливер принял приглашение.

Это будет неловко.

Ру приготовила что-то с помощью одной лишь плиты, лучше, чем большинство людей со всей кухней. Небольшой раскладной столик, который обычно стоял на кухне, был установлен на террасе, сервирован на четверых, на фоне заходящего солнца. Элегантно, несмотря на пластиковые приборы и бумажные тарелки.

— У меня слюнки текут. Как вы смогли нанять мишленовского шеф-повара? Какое вино мы будем пить? – Финн замер, когда Оливер вышел на террасу.

— Кажется, это розе, – я быстро открыла бутылку, налив по четыре полные пластиковые стаканчика, сделала глоток из своего и плюхнулась на стул.

— Садись, Оливер. Нам нужно поговорить, – Себастьян никогда не был сдержанным.

Надо отдать должное Оливеру – он даже глазом не моргнул, просто сел, и мы начали раздавать еду.

Когда тарелки были полны, Себастьян держался, пока остальные приступили к еде.

— Мне любопытно. У тебя в доме живёт настоящий человек, излучающий свет и радость, а ты каким-то образом решил быть с ней жестоким. Может, объяснишься?

— Себастьян, – умоляла я, сдвинувшись в стуле.

— О нет, думаю, это заслуживает ответа, не так ли? – его взгляд был полностью направлен на Оливера.

Финн и я могли только моргать, глядя на эту разборку.

— Ты прав, – пальцы Оливера сжали край стола.

— Что? – вырвалось у меня при признании Оливера.

— Я говорил тебе раньше, что ты не заслужила моего поведения, – колени Оливера подрагивали, он смотрел на свою тарелку.

Это было самое близкое к извинению признание, что я могла получить.

— Я думала, ты надышался испарениями от обоев.

Финн хихикнул, что не понравилось Себастьяну.

— Мне интересно, зачем тебе вообще здесь оставаться. Ты уже причинил достаточно вреда. Дай Белл спокойно работать.

— Себастьян, – я возмутилась. — Он контролирует проект, и это его дом. Ты не можешь…, – мой мозг не мог найти другое слово. — Прогнать его.

— Да, это было бы ужасно, – сухо заметил Оливер.

Это был худший момент для шутки. Мой взгляд поймал его, одна бровь поднялась, и к ужасу Себастьяна, мы рассмеялись.

— Серьёзно, какой человек выгоняет другого? – хихикала я.

Бедра Оливера придвинулись так близко, что его колено коснулось моего. Мой смех перешёл во что-то другое, пробуждающееся в груди. Дружба никогда не вызывала электричества в моих венах.

— Ну, если ты собираешься остаться здесь с нашей Белл, нам нужно узнать о тебе, – Финн усмехнулся.

— Что ты хочешь знать?

— Любимый фильм?

Я не сдержала смешок, когда Оливер притворился, что сердится на меня.

— Я не часто смотрю телевизор.

Финн ахнул.

— О чём вы вообще разговариваете? Телевизор и фильмы заполняют все её одинокие моменты.

— Дорогой, думаю, ты не хотел сказать последнее, – процедил Себастьян, когда я ещё больше опустилась в стуле. Ещё немного, и я спрячусь под стол.

— Просмотр телевизора не является признаком одиночества, – мизинец Оливера коснулся моего, и я сделала ещё один глоток вина другой рукой.

— Нет, но такая борода может быть, – Себастьян усмехнулся.

— Думаю, ему некому было сказать это. Последние несколько лет он жил только с теми, кто называл его «сэр», – я прижала стакан к губам. Несмотря на её дикость, борода начала мне нравиться.

— Извращение, – проворчал Финн.

— Моя программа требует, чтобы я называл Оливера Киллингтона «сэром», – сказал Bl8z3.

Себастьян и Финн подпрыгнули на своих местах.

— Это …? – прошептал Себастьян, диким взглядом обводя все поверхности. Я кивнула, когда Себастьян указал на потолок. — Как ты к этому привыкаешь?

Всё, что я могла сделать, — это пожать плечами. Со временем стало нормально, что Bl8z3 вмешивался в разговор.

Глаза Себастьяна то и дело поднимались к потолку, а потом останавливались на Оливере.

— Перестань заставлять её сомневаться в себе. Белл заслуживает видеть себя такой, какой её видит мир, и принять, что она совершенно потрясающая, настоящий источник ослепляющего солнечного света.

Мои глаза наполнились слезами, когда я подумала о своём лучшем друге.

— Звучит не очень приятно.

Его нога толкнула мою под столом. — Ты понимаешь, о чём я говорю.

— Да, – я всхлипнула. — Можно теперь поесть? Я голодна.

— Ладно, но Оливер, скажи мне, за какую команду ты болеешь.

Я затаила дыхание, думая, не зашло ли это слишком далеко. Если Оливер оттолкнул все радостные воспоминания о своей семье, то думать о футболе должно было быть по-своему больно.

— Колледж или НФЛ? – ладони Оливера переместились на его бёдра, скользя туда-сюда, моё сердце билось в такт его движениям.

— И то, и другое, – Себастьян пожал плечами, голосом давая понять, что это важно.

— Честно говоря, прошло много времени с тех пор, как я смотрел, – Оливер сделал глоток из своего стакана.

Я затаила дыхание. Кто-нибудь заметит, если я встану и пойду искать мармеладки? Может, спрячусь на кухне на некоторое время?

— Но я всегда болел за LSU (прим. Команда по американскому футболу, представляет Университет штата Луизиана в студенческом футболе), – признался Оливер.

Себастьян бросил картошку фри в рот.

— Что ж, даже хорошие люди могут делать плохой выбор, – его глаза наполнились весельем, и груз спал с моей груди. — Хорошо, – Себастьян наклонился вперёд. — Ты что-нибудь знаешь о новой технологии, в которую планирует инвестировать компания твоей семьи? Потому что у меня есть теории, и если ты, может быть, моргнёшь, когда я скажу что-то правильное…

Я громко кашлянула.

— Инсайдерская торговля.

Нога Оливера толкнула мою.

И вот так, мой случайный сосед по комнате стал моим случайным другом.

Долго после того, как мы закончили ужин и открыли вторую бутылку вина, я наблюдала за Оливером, общающимся с моими любимыми людьми. Себастьян от души смеялся над чем-то, что сказал Оливер, а Финн следил за тем, чтобы наши пластиковые стаканы оставались полными. Я потерла костяшку пальца о щёку, сдерживая нахлынувшие чувства.

Это казалось невозможным, что пересечение этих двух миров могло произойти так гладко и естественно. Хотя это не имело значения, ведь через несколько месяцев мне предстояло уехать.

120 дней до окончания срока

Вернувшись из кухни с стаканом воды и несколькими печеньями Ру, я обнаружила носок висящий на дверной ручке моей спальни. Носок. Как будто мы все еще учимся в колледже.

Я должна была догадаться, что что-то не так, когда Себастьян попросил меня принести ему что-нибудь перекусить снизу. По тому, как он вытолкнул меня за дверь, пока Финн энергично кивал, было ясно, что что-то задумано.

Теперь мы были взрослыми, с собственными спальнями и дверями. Я с радостью оставила их наедине. Финн нарисовал на стене потрясающий взрыв цветов, абстрактный, разнообразные цветы почти лопались на стене. По окончании работы она должна была стать настоящим заявлением - он действительно переплюнул себя, и я еще больше благодарна им что они здесь. За исключением тех случаев, когда они находились в моей спальне.

Я с размаху ударила по двери ладонью, надеясь нарушить какой-то особенно личный момент.

— Десять минут, – крикнул Себастьян.

— Тридцать, – поправил Финн.

Я еще раз постучала по двери, прежде чем спустилась по лестнице, бурча про себя.

— Ты тоже не можешь спать, Bl8z3?

Меня встретила тишина, лишний раз подтверждая, что мне пора идти спать.

Я покопалась на пустой кухне и заварила себе чашку ромашкового чая. Поставив чайник на стол, я опустила пакетик чая, расслабляясь по привычке.

Отношения Себастьяна и Финна были чем-то, что радовало меня. Но они также ярко освещали то, чего не хватало в моей жизни. То, чего, как заметил Дэн, мне всегда будет не хватать.

И может быть, просто может быть, я была возбуждена. Я бы не отказалась иметь повод надеть носок на дверь. Я знала, что они не станут запирать меня на всю ночь, по крайней мере, не специально, но...

— Ты тоже не можешь уснуть? – Оливер стоял у входа в кухню, засунув кулаки в пижамные штаны.

Его волосы были распущены и беспорядочно спадали на плечи, как будто он только что провел по ним пальцами.

Но то, что заставило меня застыть на месте, пытаясь проглотить слюну, была его борода. Оливер был все тем же бородатым мужчиной, которого я привыкла видеть, но теперь она была аккуратно подстрижена, края прямые. Скулы, которые раньше были мне видны лишь мельком, теперь были выражены. Тайна того, куда пропал Себастьян сегодня, вдруг раскрылась.

— Твоя борода..., – я не могла оторвать глаз.

Он изменил свое положение, рука потянулась, чтобы погладить ее, но остановилась.

— Тебе нравится?

— Я удивлена, что ты ее не сбрил, – это был новый этап, еще одно изменение, как дом вокруг нас, хотя он был еще глубже заморожен в прошлом.

— Тебе не нравятся бороды? – бровь приподнялась.

— Я этого не говорила, – мой ответ был слишком быстрым, слишком обличающим. Мое сердце, на полной тревоге, бешено колотилось в груди.

Я не могла оторвать взгляд. Вот они, те самые губы, которые я целовала, больше не были скрыты. Его нос казался теперь прямее. Мои глаза наслаждались, никогда полностью не видев его шею, толстую и ведущую к тем широким плечам, которые я помнила, как сжимала.

Он передвинулся, засунув руки в карманы.

— Хорошо, – легкий кивок.

Он выглядел почти осязаемым, не таким далеким от мира. Мне понадобилось еще немного времени, чтобы понять это. В его глазах не было напряженности, той печали, которую он носил с собой, и это осознание открыло что-то в моей груди. Моя ладонь прижалась к груди, как будто я могла это схватить, прикоснуться к этому, сохранить, что бы это ни было.

Смотря на него, я крепче сжала свою чашку чая. Последние несколько дней были смесью взлетов и падений, жары и холода. Трепет в моих венах напоминал о том. Но сейчас, казалось, что я действительно впервые увидела его настоящего. Мужчину, который держал меня за руку и благодарил за то, что я не отказалась от него.