- Нет, - выдавил он из себя.

- Но я не могу пригласить ее на свидание?

- Верно. К тому же, она, вероятно, все еще с Кларком. Ты знаешь мою теорию.

- Да, Эйнштейн, я хорошо осведомлен о твоей диковинной теории. Ты так много говоришь об этом, что, держу пари, даже твоя подушка знает об этом.

- Что?

- Когда ты говоришь об этом во сне.

- Я не думаю, что это диковинно. Ее лучшая подруга по колледжу буквально…

- Да, да, она переспала с Винни, который раскрыл все секреты вашей команды. Это вообще похоже на то, что могло бы произойти? Или ты просто позволил Кларку залезть тебе в голову?

Колтон обдумал это, ненавидя признавать, что вполне возможно, Макс сказал это после победы, просто чтобы позлить его. Это определенно был фирменный ход Макса-Кларка-Дика⁶. Тем не менее, это не меняло того факта, что она была невестой - или бывшей невестой - его заклятого врага.

- Потенциально она все еще собирается выйти замуж за человека, которого я ненавижу больше всего на свете.

Купер покачал головой. - Я думаю, ты знаешь, что ведешь себя нелепо. Никто не позволяет себя так публично унижать, а затем переносит всю свою жизнь в другой штат, где они не знают никого, кроме парня, с которым их заставляют работать, ради личной вендетты своего жениха.

- Что, ты тоже посещал курсы психологии в колледже?

- На самом деле, так и было. Они шли рука об руку с моими уроками по борьбе с дерьмом.

Колтон откинул голову на спинку сиденья и на мгновение закрыл глаза, когда колеса самолета коснулись земли.

Колтон закрыл дверь в раздевалку, позволив ей тихо щелкнуть за собой. После звонка отца, который был лишь ненамного лучше тех, что он получал после проигрыша, он провел час в тренажерном зале, выполняя легкие упражнения с отягощениями, растяжку и раскатывание. Обычно он не делал ничего, кроме быстрой разминки после игры, но после разговора с Купером почувствовал нервозность.

В здании было тихо, именно так, как предпочитал Колтон. Он часто оставался после того, как все уходили, наслаждаясь тем, что здесь все в полном распоряжении. Лифт звякнул, выпуская его на третий этаж, где у них были холодильники, забитые здоровой пищей и протеиновыми коктейлями. В животе заурчало, несколько кусочков пиццы, которые он съел после игры, долго переваривались.

Как только он начал хватать еду, дверь открылась, напугав его. Когда он обернулся, он ожидал увидеть уборщика. Вместо этого там стояла Люсия в подходящем темно-зеленом брючном костюме для игрового дня.

Она взвизгнула, когда увидела его. – Я… я думала, что я здесь одна.

Он не находил слов. Ее волосы, обычно собранные в заколку или тугой пучок, были распущены и ниспадали ниже плеч. Когда к нему наконец вернулась способность говорить, он сказал: - Сюда не пускают никого, кроме тренеров и игроков.

- Нет, я знаю. Я просто.. я проголодалась, и у меня было не так много времени, чтобы купить продукты, и все закрыто, но... ты прав. Мне пора. - Она повернулась, чтобы уйти.

- Что ты здесь делаешь так поздно?

- Одной победы команде, выигравшей СуперКубок, недостаточно, Колтон. Нужно многое сделать. - Ее рука все еще лежала на двери, она стояла к нему спиной.

Он сделал шаг вперед, потом другой. - Но уже поздно. Далеко за полночь.

Люсия обернулась, ее глаза расширились, когда она увидела, как близко он придвинулся к ней. - Ну, моя работа зависит от того, чтобы ты продолжал побеждать. Не команда. Конкретно ты. И только потому, что мы победили, это не значит, что ты вернулся к себе. Итак, я вернулась, чтобы посмотреть фильм.

Она работала усерднее, чем тренеры. Даже они уже разошлись по домам, довольные просмотром фильма на следующее утро.

Он сделал еще шаг вперед, пока его обувь практически не коснулась ее. Он подождал, отодвинется ли она, прижмется ли к двери, но она этого не сделала. Она просто вызывающе смотрела ему в глаза.

- Я не скажу, если ты не скажешь, - прошептал он.

Он наблюдал за ее горлом, когда она сглатывала, затем за ртом, когда она прикусывала губу. Ее глаза были такими же затуманенными, как и его голова.

- Ч-что?

Он снова наклонил голову в сторону холодильников. - Я никому не скажу, если ты возьмешь немного еды.

- О.. о, точно. - Но она не двинулась с места. Ее глаза не отрывались от его.

- В чем дело? У тебя нет остроумной шутки для меня? Боже мой, Моретти. Это совсем на тебя не похоже.

- Я.. я..

Ему нравилось заставлять ее заикаться, и, очевидно, его близость делала свое дело.

- Пожалуйста, не оставайся здесь так поздно после того, как все уйдут. Это опасно.

- Ты... ты мне не начальник. И... и ты тоже здесь. Кого мне следует бояться? Тебя?

Он придвинулся ближе, их носы почти соприкоснулись. Ее глаза затрепетали, и он задался вопросом, хотела ли она, чтобы он поцеловал ее так же сильно, как этого хотел он. Это была тревожная мысль, поэтому вместо этого он прошептал: - Иди, возьми что-нибудь из холодильника, и я провожу тебя.