— Значит, мама... Карен была двоюродной сестрой Кристи — моей биологической матери?

— Значит, мама... Карен была двоюродной сестрой Кристи — моей биологической матери?

Она изучает мое лицо в поисках чего-то правдивого, что могло бы развязать узлы, в которых запуталась.

Иден нужны ответы, и она имеет на них право. К сожалению, у меня есть только самый минимум... потому что кусочки головоломки были украдены психопатом.

Только он может собрать ее... и это единственная причина, по которой все еще дышит.

— Да. Так сказала Кристи, — я уже рассказал ей все, что знаю. Хотелось бы сказать что-то еще. Что-нибудь, чтобы было легче это пережить.

Она садится обратно в кресло и делает несколько глубоких вдохов. Должно быть, ее тревога достигла сейчас небывало высокого уровня. Ее вселенная только что безвозвратно изменилась.

И все же она остается сильной... когда у нее есть все основания сломаться.

Я бы гордился ею... но у меня больше нет на это права. Не после подтверждения Каина.

Был небольшой проблеск надежды, когда Иден сказала мне, что, по ее мнению, муж Кристи все равно убил бы ее, несмотря на то, что сделал я. Как бы хреново это ни было, надеялся, что она права... но этот поезд уже ушел.

Потому что ничто и никогда не отменит того факта, что я познакомил Каина с миссис Миллер. Именно я преподнес запретный плод на блюдечке и велел откусить.

Рассказал, как это приятно.

А потом защитил Каина, когда он проглотил его целиком.

Легко оправдать человека, причастного к смерти женщины, которую ты никогда не видел. Совсем другое дело, когда эта женщина — твоя собственная мать... а материнская любовь — это все, чего ты когда-либо хотел.

Для меня нет прощения, и я никогда не буду ждать его или манипулировать ею, чтобы она простила.

Я заслужил свой трон в аду и с радостью сгорю в пламени... только сначала хочу убедиться, что Каин поджарится в нем.

— Как давно ты узнал?

Предполагаю, что вопрос Иден адресован мне, потому что она не смотрела на Каина с тех пор, как я рассказал ей правду.

— Мне было семнадцать, когда она сказала мне...

— Нет, — она сердито смотрит на Каина. — Как давно ты знаешь, что я ее дочь?

Он не отвечает. Плохой, блядь, ход.

Когда начинаю толкать его вперед, кричит: — Подожди. Я скажу ей правду, черт возьми.

— Лучше бы тебе это сделать, — рычу в ответ, — или я позабочусь о том, чтобы твоя смерть была еще более жестокой, чем ты заслуживаешь.

Он резко выдыхает: — Я знал о тебе все это время.

— Все это время, — повторяет она ровным голосом. Лишенным каких-либо эмоций. — Ладно, я уже знаю, что ты не чувствуешь себя виноватым, так что, полагаю, у меня остался только один вопрос.

— Я чувствую себя виноватым, И...

— Пиранья, — шиплю ему на ухо. — Просто изложи факты, а не очередную порцию дерьма. Она и так, блядь, уже наелась этого с лихвой.

— Почему ты женился на Карен? — она поджимает губы. — Если ты знал, что она удочерила меня и была сестрой Кристи... — ее глаза расширяются. — Так вот почему ты убил ее, да? Потому что она узнала, что ты убил...

— Нет, — резко говорит Каин. — Карен уже знала, что я сделал. Она работала помощником окружного прокурора, когда Кристи была в тюрьме, — он качает головой. — Погодите, позвольте начать с самого сначала. Когда я обвинил миссис Миллер в убийствах, нанял частного детектива, чтобы тот провел небольшое расследование и накопал на нее компромат. Он не нашел ничего особенного... за исключением того, что она рожала в больнице во Флориде. Мне это показалось странным, учитывая, что у нее не было детей, поэтому и попросил его копнуть поглубже. Он выяснил, что она отдала свою дочь на удочерение, а приемную мать — ее двоюродную сестру — звали Карен Уильямс.

Он пожимает плечами: — Я ни о чем таком не думал, пока не получил список сотрудников из прокуратуры и не увидел имя Карен, — у него подергивается челюсть. — Я испугался, решил, что ее работа в прокуратуре означает, что у нее достаточно влияния, чтобы замять дело для своей сестры. И однажды вечером, когда она задерживалась на работе, я подошел к ней на парковке и спросил в лоб, знает ли она Кристи. Когда та отказалась отвечать, я пригрозил сдать ее в полицию за работу над делом с очевидным конфликтом интересов.

На его губах появляется улыбка: — Она назвала меня сопляком и сказала, что донесет на меня, если не оставлю ее в покое. Тогда я спросил ее, что почувствует дочь, если узнает, что мама помогает посадить ее настоящую маму в тюрьму, — он закатывает глаза. — Мы еще некоторое время поспорили, пока она наконец не призналась, что хочет, чтобы Кристи ушла навсегда. Она тогда только недавно узнала, что Кристи живет в Блэк Хэллоузе, и не хотела, чтобы та поднимала шум. Карен в ближайшие десять лет планировала стать окружным прокурором. И последнее, что ей было нужно, — это чтобы кто-то из членов семьи потащил ее в суд, утверждая, что она похитительница детей.

Брови Иден сходятся на переносице: — Думаю, после этого вы начали тайно встречаться...

Каин усмехается: — Мы никогда не встречались. Даже никогда не целовались, кроме дня свадьбы. Нам обоим нравилась киска. На самом деле, это единственное, в чем мы сходились.

Она прикусывает нижнюю губу: — Тогда почему вы поженились?

— Потому что она оказала мне услугу, за которую обещал однажды отплатить. И я это сделал, спустя годы, когда она баллотировалась на пост окружного прокурора.

— Что за услуга?

Страх пронзает мое нутро. Услуги для Каина никогда не бывают хорошими.

Каин замирает: — Дэмиен? На пару слов, пожалуйста.

— Конечно, пройдем в мой кабинет. О, смотри. Мы уже здесь, говнюк.

— Слушай, я не думаю, что рассказ Иден об этом поможет, — жестко шепчет он. — Более того, я уверен, что это только ухудшит ситуацию.

Для него или для Иден?

— Не смейте, — говорит Иден, хлопнув рукой по столу. — Не смейте обращаться со мной как с ребенком. Не тогда, когда ты... — она указывает на Каина. — Убил мою семью. А ты... — указывает на меня. — Солгал полиции, чтобы защитить его, а потом скрыл от меня правду о моей биологической матери, — ее ноздри раздуваются. — Расскажи мне, что случилось, Каин. Все. Это самое малое, что ты, блядь, можешь сделать, кровожадный манипулирующий кусок дерьма.

Киваю в сторону Иден: — Ты слышал ее. Начинай говорить.

Выражение его лица ожесточается: — Возможно, мне стоит попытать счастье с пираньей.

— Мне нравится...

— Нет, — кричит Иден, — скажи мне правду, — отчаяние застилает ее глаза. — Пожалуйста, Каин.

Мурашки разочарования пробегают по спине. Даже сейчас он каким-то образом находит способ контролировать ее.

Дай ему палец, он всю руку откусит.

— Конечно, милая. Как пожелаешь, — морщинка на его лбу становится глубже. — Я попросил Карен поговорить с мужем Кристи, — он выглядит смущенным. — Хотел, чтобы она убедила его освободить Кристи из тюрьмы под залог. И попросил ее передать, что, если он это сделает, я выпишу ему чек, чтобы покрыть залог, плюс еще сорок тысяч после того, как получу полис страхования жизни отца. Неудивительно, что он согласился. После того как узнал, что его жена изменяет ему не с одним, а с двумя мальчиками-подростками, его самолюбие было уязвлено. Он хотел, чтобы она ушла, больше, чем я. Он думал, что я делаю ему одолжение.

Мышцы в груди напрягаются, когда Иден стонет от боли.

— И поэтому ее жестокий муж стал для тебя идеальным козлом отпущения.

Каин кивает: — Не то чтобы это имело какое-то значение, но я его тоже убил.

Учитывая, что Кристи была забита до смерти, а ее подонок-муж получил лишь выстрел из дробовика в голову, я бы сказал, что он отделался гораздо легче.

— До или после того, как ты убил ее?

Не уверен, есть ли разница, в каком порядке это произошло, но Иден, пошатываясь, поднимается со стула: — Ты убил его до или после того, как убил ее, Каин?

И тут до меня доходит. Она хочет знать, была ли Кристи свидетелем его убийства перед смертью. Дал ли Каин ей хоть минуту покоя, прежде чем лишить жизни.

— До, — шепчет он. — Решил, что это самое меньшее, что я могу сделать.

— Зачем тебе понадобилось ее убивать? — ее лицо искажается от боли, и на мгновение мне кажется, что она вот-вот заплачет, но продолжает держать себя в руках. — Ты мог позволить ей сесть в тюрьму. Тебе не нужно было...

— Я не мог так рисковать, — он испускает долгий вздох. — Я и представить не мог, что в итоге влюблюсь в тебя, Иден. Наверное, такова моя карма.

Нет, его карма будет передана мне лично в руки.

Иден смеется... так сильно, что ее трясет: — Боже, я даже не знаю, что на это ответить, — затем переводит взгляд на меня. — Что дальше? Скажешь, что помогал ему закапывать тела? Какие еще секреты ты хранишь от меня, Дэмиен?

— Никаких, — удерживаю ее взгляд. — До сих пор я не был уверен, что Каин убил Кристи, только подозревал. Я не мог этого доказать.

— Но ты, очевидно, знал, что Кристи была моей матерью.

— Знал, но, честно говоря, я начал складывать все воедино только после того, как Каин женился на адвокате по имени Карен из Блэк Хэллоуз. Вот тогда появился смысл.

Я не какой-нибудь рыцарь на белом коне. Отнюдь. В конце концов, я такой же эгоист и манипулятор, как и Каин. Разница лишь в том, что я не отрицаю и не скрываю этого.

Прижав колено к спине Каина, чтобы он не шевелился, закуриваю еще одну сигарету.

— После того как чувство вины начало овладевать мной, я попытался найти тебя в социальных сетях, но у тебя не было аккаунтов. Потом нанял человека, чтобы он проверил местную среднюю школу, и выяснил, что ты больше не учишься.

Грудь снова теснит.

— Я не смог найти тебя, Иден, — глубоко затягиваюсь сигаретой, позволяя ей обжечь легкие. — Некоторое время преследовал Карен, даже отправил ей несколько анонимных записок, предупреждающих о Каине. Думал, что она их не получила, пока та не уехала в командировку, и я не увидел собственными глазами, как она разорвала одну из них в клочья. Она их получала, просто ей было наплевать. Теперь я знаю, что это потому, что она тоже была продажной.