Глава 6

Баш

— Земля вызывает Баша. Ты это откроешь или планируешь весь день её обнимать?

Я моргнул, глядя на Лукаса, который смотрел на меня через стол, его тёмные волосы торчали во все стороны от сочетания ветра, дующего с океана, и вентиляторов над головой на балконе. Это было Веселье-воскресенье, обычно мой любимый день недели, когда мы с лучшими друзьями занимаем столик в «Оверлуке» на пляже, для бранча и сплетен. Однако, сегодня я знал, что главной темой будет моё несчастное отсутствие личной жизни. Но я обещал Шоу, что перестану хандрить и вернусь к своей любви к веселью.

Ну, после того, как славно сегодня напьюсь.

— Я же говорил тебе, что он не в себе, — сказал Джексон, прислоняясь к Лукасу. — Похоже, кое-кто в Чикаго немного подпортил его мозг.

— Мой мозг работает совершенно удовлетворительно, — фыркнул я.

Лукас фыркнул в ответ.

— Ну да, как думаешь, ты сможешь откупорить эту бутылку, пока дуешься, и не думать об этом парне? Или я должен сказать о призрачном парне?

Я прижал закрытую бутылку шампанского крепче к своей груди. Я уже поделился одной бутылкой с остальными и не собирался позволить им помешать моим шансам на тяжёлое опьянение. Хотя к этому моменту гул в моей голове уже был довольно приятным.

— Если хотите этого, вам придётся вырывать бутылку из моих холодных, мёртвых и превосходно наманикюренных рук.

За столом воцарилась неловкая тишина, а затем Лукас приподнял бровь.

— Шоу? Поможешь с этим?

Шоу положил руку на спинку своего стула.

— Баш, если хочешь оставить эту бутылку себе, не помешает её открыть.

Я предположил, что в его словах был смысл.

Я медленно отстранил бутылку от груди, следя за тем, чтобы её никто не схватил, а затем, когда я начал снимать обёртку вокруг пробки, Шоу махнул рукой, чтобы привлечь внимание Ванды.

— Можно нам ещё одну бутылку, пожалуйста, Озорная? У Баша сегодня небольшой сушняк.

— Скорее приступ эгоизма, — пробормотал Лукас.

Озорная Ванда, как мы звали нашу постоянную официантку в «Оверлуке», подмигнула поверх очков, низко сидящих у неё на носу.

— Что угодно для моих мальчиков.

Пока я улыбался ей, Лукас попытался схватить бутылку, и я хлопнул его по руке.

— Тебе пора научиться делиться, — пожаловался Лукас, садясь обратно на своё место.

— Ха! — произнёс я, когда вылетела пробка. — Я не люблю делиться. И почему же?

— О, выбери меня, — саркастично попросил Трент, поднимая руку.

— Да, Нокс?

— Потому что если делиться, не окажешься на вершине.

— Динь-динь-динь. Значит, делиться нельзя. Не с вами, хоть иногда вы мне и нравитесь. И определённо нельзя делиться с противоположным полом. Они только берут, берут, берут, крадут всё хорошее. Могли бы найти себе свою чёртову бутылку.

Я наполнил свой бокал до краёв, выпил половину и затем долил ещё.

— Я же говорил вам, что это из-за него, — прошептал Джексон.

— Противоположный пол, да? — переспросил Лукас. — Что ж, поэтому нельзя...

— Бегать за натуралками, да, я в курсе. Можете меня ударить.

Я протянул руку, чтобы кто-нибудь именно это и сделал, и захотелось этого только Лукасу. Но прежде чем он успел хорошенько меня ударить, Джексон перехватил его руку.

— Жестокость не ответ, детка, — сказал он, и Лукас закатил глаза, но опустил руку.

— Иногда ответ. Баш выглядит так, будто ему не помешал бы хороший нокаут.

— В любом случае. Ты расскажешь нам, что случилось, что ты так завёлся? — Джексон набрал на вилку омлет. — И не говори «ничего», потому что я видел, что большую часть пятницы ты что-то ворчал в своём кабинете и отдирал лак с ногтей.

Я опустил взгляд на свои пустые ногти — которые никогда не были пустыми — и нахмурился.

— Прошу прощения за клише, но ответ в том... что я играл с огнём и обжёгся. Вот так. Как вам такая причина завестись?

— Подробности могут помочь, — тихо произнёс рядом со мной Шоу, но не достаточно тихо, видимо.

— Подожди, ты знаешь? Какого чёрта? — Лукас по очереди бросал злобные взгляды на меня и Шоу, пока на террасу не вышла Ванда, неся на подносе бутылку шампанского, графин апельсинового сока и несколько дополнительных бокалов. Она открыла бутылку, а затем ушла, позволяя парням взяться за дело.

Как только они все сделали себе мимозу, я поднял бокал.

— Будем, сучки, — сказал я, чокаясь бокалом с остальными, а затем делая большой глоток. Это было необходимо для истории, которую я собирался рассказать.

Я начал с самого начала, хоть они уже и слышали о спасении из пожара, но напомнить было необходимо для контекста. Затем я поделился всеми подробностями, обнаружив, что алкоголь более чем помог справиться со стыдом от того, что я такой дурак.

Пока они все молча обдумывали то, что я им рассказал, Трент потянулся за печеньем в коризнку, которую Ванда для нас оставила, и аккуратно разрезал его пополам.

— Не убивай меня за это, приятель, но... Мне отчасти нравится тот факт, что кто-то довёл тебя до такого состояния. Ты всегда такой... Как же сказать...

— Твердолобый? — подсказал Лукас.

Я ахнул.

— Как грубо.

— Я собирался сказать, что другие назвали бы его притягательным, но недосягаемым, но это тоже подойдёт, — Трент подмигнул, и я закатил глаза.

— Я тебя умоляю. Я чертовски великолепен. В смысле, кто меня не любит? Это невозможно.

— Да, перед твоим скромным характером невозможно устоять, — сухо сказал Лукас.

Я нахмурился.

— Я знаю. Что есть у этой девушки, чего нет у меня?

Шоу взял банан из корзины на середине стола.

— Уж точно не это.

Вокруг меня раздался смех, и я должен был признать, что если бы это не было раздражающе правдивым, наверное, я бы к ним присоединился.

— Видишь, вот в чём дело, — Шоу снова потянулся в корзину с фруктами и поднял рядом с бананом персик. — Некоторым людям нравятся персики. Мне нет. Тебе нет. Лукасу нет. Очевидно, Джексон и Трент их пробовали и считают, что они вполне нормальные. Ну, то есть, если сравнивать с бананом, то и говорить не о чем, но, может быть, если кто-то пробовал только персики, то и не поймёт, что ему чертовски понравился бы банан.

— Господи, думаю, мы знаем эту концепцию, — сказал Лукас.

Трент вмешался, отмахиваясь от Лукаса.

— Я думаю, Шоу хотел этим сказать, что ты особо не дал этому Кирану шанс рассказать о своих предпочтениях, когда он всё попробовал. Чёрт, судя по всему, что ты знаешь, и как всё звучит, ему очень даже нравился этот проклятый банан. Что значит, что может быть, ты распсиховался без причины.

— А может и нет, — сказал Джексон.

Шоу кивнул, но я не мог сказать, с кем он согласился, пока он не сказал:

— Потому что ты струсил и улетел, потерял своё преимущество. Ещё и совсем ему не отвечаешь? Ты как бы вынуждаешь его руку выбрать персик. Понимаешь, о чём я?

— Бедный парень, — Джексон покачал головой, поднимая к губам бокал. — Мог бы заглотить банан поглубже.

Когда мы все резко повернули головы в сторону Джексона, он опустил бокал, немного краснея.

— Что? Вы же об этом думали.

Лукас довольно рассмеялся и положил руку на спинку стула Джексона.

— Этой мой парень, вот он. Мастер глубокой глотки, и ему это нравится.

— Ты чертовски плохо на него влияешь, — сказал Шоу.

— Завидуешь?

Шоу и Трент посмотрели друг на друга и одновременно фыркнули.

— Едва ли, — ответил Шоу.

— Алло, — я взял вилку со своей едва тронутой тарелки и постучал по бокалу, чтобы привлечь их внимание. — Я рад, что ваша личная жизнь в процессе цветения и все эти бла-бла-бла, но мы можем, пожалуйста, снова сосредоточиться на моём неприятном положении?

Пока я пил ещё шампанское, Лукас усмехнулся.

— Да, давай, пожалуйста, поговорим о твоём неприятном положении. Как думаешь, твоё неприятное положение ещё когда-нибудь исправится, или пожарный сжёг и этот шанс?

— Я думал, ты говорил, что его на самом деле не существует, — парировал Трент.

Лукас пожал плечами.

— Ладно, так пожарный, который тебе привиделся, нарушил твоё положение...

— Ох, ради милой Сьюзи Кью, пожалуйста, перестань говорить это слово, — я налил себе ещё бокал, хотя более чем осознавал, что лучше замедлиться.

— Может, ты съешь что-нибудь стоящее, пока уничтожаешь свою печень? — Шоу взял мою вилку, наколол кусочек яйца Бенедикт, которое я разрезал, и поднёс к моим губам. — Я не особо хочу потом держать тебе волосы.

— Нет? — я взял еду зубами, и пока жевал, напевал: — Но для этого и есть друзья.

— Накормите его, — хохотнул Джексон. — Иначе он скоро попытается залезть на стол и устроить караоке.

Я ахнул, оживляясь.

— Это фантастическая идея. Есть пожелания? — я отодвинулся от стола, но когда собрался встать, вокруг всё немного закружилось, и Шоу поймал меня за руку. Он опустил меня обратно на стул и отодвинул практически пустую бутылку подальше, прежде чем указать на мою тарелку.

— Ешь, а мы поможем тебе придумать план.

— Ооо, план, — произнёс я, закидывая в рот ещё еды. — Я люблю планы.

— Где твой телефон?

Когда я пожал плечами, Шоу вздохнул и полез в мой карман, заставляя меня хихикать.

— Шоу, сладкий, здесь же Трент.

Он усмехнулся, залазя рукой чуть глубже, и наконец добрался до моего телефона. Достав его, Шоу поднёс телефон к моему лицу, чтобы разблокировать, а затем открыл мои сообщения.

— Это вторжение в частную жизнь, Бэтмен, — сказал я, потянувшись за телефоном и ни к чему не придя... особенно потому, что их было будто бы два.

— Заткнись. Мы тебе поможем. Верно, парни? — раздалось бормотание согласия, и Шоу кликнул на имя Кирана. Он цыкнул. — Себастиан Вогель, ты очень плохой мальчик. Ребята, у нас даже есть фотография.

— Что? — я подскочил с места, готовый на этой раз по-настоящему выхватить телефоне, но рука Шоу была как чёртов ствол дерева, и я не мог сдвинуться, пока он меня держал.

Когда Шоу поднял телефоне, чтобы остальные увидели экран, каждый из них присвистнул и одобрительно выругался. Затем он повернул экран ко мне и подмигнул.

— Чёрт, Баш. Уверен, что хочешь его отпустить?