Глава 10

Киран

Мы наконец-то были одни.

Как минимум следующие несколько минут, или сколько нужно было времени, чтобы доехать до его дома, Баш был пристёгнут на пассажирском сидении и не мог сбежать от кучи вопросов, которые у меня были к нему. Это было идеальное время, чтобы наконец понять, почему он сбежал так, как сбежал.

Только нет, время было не то.

Мы оба молчали, пока я выезжал с парковки и на главную дорогу следом за Шоу и Трентом. Я даже не знал, с чего начать или что спросить, и был ли Баш вообще в себе после всего выпитого?

Чем больше я думал об этом, тем больше проходило времени, когда ни один из нас не говорил ни слова, пока напряжение в машине не стало осязаемым.

— Я... — Баш откашлялся, глядя прямо вперёд. — Я хотел тебе позвонить.

Я не ожидал, что он заговорит первым.

— Не обязательно было звонить. Нужно было просто ответить.

— Это я тоже хотел сделать.

— Тогда почему не сделал?

Баш долгое время молчал, подпирая рукой подбородок, глядя в пассажирское окно.

— Я не думал, что хочешь от меня этого.

— Что? — я хотел раздражённо потереть голову, только понял, что моя рука всё ещё в этом чёртовом слинге. — Почему? Почему ты так думал? Я сказал что-то, что ты не так понял?

— Нет. Ты ничего не говорил.

— Тогда ты должен мне помочь, Баш, потому что я не понимаю. Чёрт, я даже не знаю, правильно ли было приезжать сюда или нет...

— Я рад, что ты здесь.

Я сделал паузу.

— Правда?

— Да, правда.

Считайте, что я был в шоке, потому что я никак не мог ничего понять. Опять же, сейчас я вёз нас к нему домой, так что это должен был быть хороший знак.

Пока я съезжал за Шоу и Трентом с главной дороги и глубже в остров, я решил ни на что не давить с Башем, пока мы не доберёмся до его дома, чтобы действительно во всём разобраться. Казалось, Баша это тоже устраивало, или, по крайней мере, так говорило мне его молчание. В таком маленьком, закрытом пространстве про присутствие всё ещё было огромным, и головокружительный запах его одеколона снова заставил меня вспомнить то время, что мы проводили вместе в Чикаго. Как мы могли проводить вместе те мгновение, а теперь не говорить друг другу ни слова? У меня было такое чувство, будто в последнее время я щёлкал так чертовски много переключателей, что уже не знал, в какой стороне включение.

Мы повернули в район без опознавательных знаков, с огромными домами, которые стояли на реке. Дома были покрашены так, что смешивались с пейзажем... кроме одного впереди.

Башу даже не пришлось говорить, какой дом принадлежал ему. Он выделялся словно современное чудо, с окнами от пола до потолка на каждом этаже, отделанными тёмным деревом. Совершенно потрясающе, каким был и сам мужчина.

Шоу и Трент дважды просигналили и помахали руками, уезжая к следующему дому, а я повернул на длинную подъездную дорожку Баша. Чёрт, у него даже был пирс и лодка. Почему-то я не мог представить Баша на лодке, но хотел бы это увидеть.

Если пробуду здесь дольше часа.

Я припарковался и ждал, пока Баш выйдет первым, но он будто задремал и не заметил, что мы приехали.

— Баш, — я осторожно потряс его за плечо, и он зашевелился. — Думаю, мы на месте.

Он открыл глаза и несколько раз моргнул, прежде чем кивнуть.

— Это мой дом.

Я не знал, чего ожидать от его дома, но видя его сейчас понял, что он идеально подходит этому мужчине. Особенно, когда мы вошли, и я хорошенько рассмотрел всё внутри.

Боже.

Холл был изысканным, с одной из таких массивных люстр, которые видишь в кино, а за ней перед нами поднималась будто бы бесконечная лестница.

Пентхаусы, в которых он останавливался, никак не могли сравниться с этим местом.

— Добро пожаловать, — Баш махнул рукой в сторону лестницы и холла, шагая дальше. Его длинные ноги были облачены в приталенные чёрные брюки, которые обтягивали его зад, а рубашка без рукавов с леопардовым принтом была аккуратно заправлена в районе его узкой талии. Я не был уверен, что меня впечатляло больше, он, его дома или тот факт, что он всё ещё стоял прямо после множества алкоголя, который явно выпил за бранчем.

Затем, в настоящем стиле Баша, он взялся за перила и повернулся лицом ко мне в самой драматичной манере.

— Итак, лейтенант, что вы думаете? Вам нравится мой маленький уголок рая?

— Маленький? — я засунул руку в карман своих шорт, чтобы, не знаю, ничего не сломать. — Я не уверен, что ты знаешь значение этого слова, если определяешь им это.

— Хмм, — Баш провёл рукой по перилам, оглядываясь вокруг, его взгляд поднялся к люстре над головой. — Ты можешь быть прав. Я всегда придерживался девиза «чем больше, тем лучше». Так что ты, дорогой, был приятным сюрпризом.

— Таким приятным, что ты уехал, не попрощавшись?

— Или слишком приятным, чтобы пережить прощание, — Баш пожал плечами. — Правда, всё зависит от того, как на это посмотреть, — он посмотрел вверх по ступенькам. — Спальни все наверху. Я бы предложил устроить для тебя экскурсию, однако, не думаю, что ты здесь для этого. Или для этого?

— Нет, — я покачал головой и зашёл внутрь, закрывая за собой дверь.

— Хорошо. Разочаровывающе. Но хорошо.

— Нам нужно поговорить, Баш.

— Ах да, поговорить. Тогда ладно, идём за мной, — когда он прошёл мимо лестницы, я пошел следом за ним, потому что создавалось впечатление, что в таком месте будет легко потеряться. Здесь повсюду были коридоры с дверьми, ведущими куда угодно.

Мы прошли в главное жилое пространство, и мои ноги резко затормозили. Чёрт возьми. Поразительный холл был ничем, по сравнению с этим. Справа располагалась красивая, современная кухня, заполненная всей новейшей и лучшей техникой, известной людям. И эта техника сверкала безупречной сталью и была отполирована так, что в ней можно было увидеть своё отражение. Массивная кухонная стойка из прохладного белого мрамора с серыми прожилками располагалась лицом к гостиной зоне, и по всю её длину стояли чёрные барные стулья.

Это было шикарно и современно, изысканно и сексуально, и за исключением основной техники, кухня была избавлена от любого другого хлама, оставляя ощущение минимализма. На самом деле, весь этот белый мрамор навевал мне мысли о гладкой коже Баша, не говоря уже о гладких чёрных волосах, которые всегда были идеально уложены.

Баш подошёл к белому кожаному дивану, стоящему на ковре, который на вид был мягче облака. Упав на диван, Баш бросил ключи и телефон на стеклянный кофейный столик с позолоченными ножками.

Учитывая, каким богатым и броским был Баш, я не удивился бы, если бы у него была мебель с по-настоящему золотыми ножками.

— Ну, не стой там просто так, лейтенант, — Баш повернул голову вдоль спинки дивана, пока не оказался лицом ко мне. — Или, может быть, стой. Мне нравится смотреть на тебя там.

Как он это делал? В одну минуту я чувствовал боль и унижение, желая узнать, как он взял и так легко меня бросил, а в следующую мне хотелось зацеловать его до смерти. В Баше было то, что заставило меня совершенно забыть обо всех причинах, из-за которых я сомневался, проводя с ним время. Но я не мог позволить этому взять надо мной верх. Я не мог просто забыть о том, что он сделал, и что я из-за этого чувствовал. Если только не хотел оказаться в такой же ситуации.

Мне нужно было знать: что было реальным? Или я чувствовал то, что чувствовал, только из-за обстоятельств? Но пока я стоял сейчас здесь и смотрел на него, глубоко внутри я знал — дело было в нём.

Баш был причиной, по которой я испытывал все эти смешанные эмоции, поэтому я и был так расстроен, когда он взял и уехал, оставляя меня в ещё большем замешательстве.

Я прошёл дальше в комнату и сел на реклайнер, стоящий лицом к окнам во всю стену, которые окружали весь дом. Но отсюда вид был совершенно другой. Дом определённо подпирал реку, на него отбрасывали тень длинные ветки ив, и у Баша был красивый балкон с видом на частный причал и лодку, которые я видел по пути.

Если я когда-нибудь и сомневался, что компания Баша заслуживает быть хедлайнером на технической выставке, это сомнение вскоре исчезло. Этот парень явно был чертовски успешным.

— Это тот ещё дом.

Баш кивнул.

— Мне нравится. Но до меня дошло, что я никогда не видел, где спишь ты. Почему-то ты всегда оказывался у моей двери.

Я никогда об этом не думал, но он был прав.

— Я должен извиниться?

— Нет. Я уже говорил, я рад, что ты здесь.

— Видишь ли... — я нахмурился и наклонился вперёд, опираясь предплечьями на колени. — ...Я не знаю, верю ли в это.

— Почему нет? Тебе не кажется, что я рад?

— Ты кажешься пьяным, будто едва можешь ходить ровно, и судя по тому, что говорили об этом твои друзья, я одна из причин этого. Так что, думаю, слово «рад» может быть не совсем правдой.

Баш вздохнул и растянулся на боку, подняв ноги на диван и подперев рукой голову.

— Ох, не будь таким драматичным.

Я не представлял, как он говорил это с серьёзным лицом, когда лежал на диване словно сердцеед с экрана.

— Я выпил за бранчем несколько бокалов шампанского. Я всегда выпиваю несколько бокалов. Вот и всё.

— Ага.

— Что? Ты мне будто не веришь.

— Потому что не верю, — я поднялся на ноги, снова раздражённый на него, потому что если то, что он говорил, было правдой, что это значило? Что только я вёл себя как больной на голову последние пару дней? — То есть ты пытаешься сказать, что совсем не был расстроен из-за всего этого? Из-за того, что бросил меня... совсем.

Баш моргнул, и мне показалось, что в его глазах что-то промелькнуло, но быстро исчезло, и он улыбнулся.

— Верно.

Я не верил в это ни на секунду. По какой-то причине он пытался храбриться, но я не хотел этого. Я хотел правды. Я подошёл к окнам, выходящим на балкон, и посмотрел на воду внизу. Может, будет легче сказать это, если я не буду смотреть на него.

— Послушай, эти последние пару дней были для меня адом. Когда я приехал в тот отель и узнал, что тебя нет, я думал, что сойду с ума. Я не знал, случилось ли с тобой что-то. Расстроил ли я тебя или сделал что-то не так. Я знал только то, что мне нужно с тобой поговорить и всё выяснить, — я выпустил глубокий выдох и потёр загривок. — Но затем, когда я звонил, а ты не отвечал... Я... В смысле, какого чёрта, Баш?