– Посмотрел на своего хакера? – спрашивает он, все еще сосредоточенный на фильме. – Ты уже убил ее?

Я огибаю диван, хватаю его за рубашку и дергаю вверх. Затем свободной рукой бью его по лицу.

– Черт, Раф! – Он прижимает руки к окровавленному носу. – Какого черта?

– В следующий раз, когда увидишь, что с женщиной плохо обращаются, и ничего не сделаешь, я сломаю тебе не только нос.

– Не думал, что тебя это волнует. Ты хотел, чтобы хакер умер.

– Я не знал, что хакер на самом деле девушка!

– Раньше это не имело значения.

Он прав. Раньше мне было все равно, кто передо мной: мужчина, женщина, чертов единорог с радугой, торчащей из задницы. Если лезут в мои дела, я уничтожаю. Так какого хрена я стою здесь, после того как побил братца, думаю о женщине в моей комнате и размышляю, не подняться ли мне наверх и накинуть на нее еще одеяло, чтобы уберечься от холода?

– Если хочешь, я ее уберу, – добавляет брат.

– Не вздумай трогать ее, – рычу я и снова бью его.

Гвидо падает на диван.

– Да что с тобой такое? – бормочет он в подушку, которую прижимает к лицу. – И пачкаешь мой ковер своей кровью. Что, черт возьми, произошло?

Да. Что, черт возьми, со мной случилось? Я хватаю со спинки кресла брошенную футболку, сажусь и начинаю обматывать ее вокруг предплечья.

– Девушка порезала меня разбитой винной бутылкой.

Гвидо моргает, на его лице написано замешательство.

– Она что, опытный агент?

– Не думаю. Она просто застала меня врасплох.

– Рафаэля Де Санти. Застали врасплох.

– Да. – Я киваю, закрепляя импровизированную повязку на руке. – Мы знаем ее имя? Она потеряла сознание, так что у меня не было возможности спросить.

– Нет. Но я ее сфотографировал. Я прогоняю ее через систему распознавания лиц и сравниваю с записями автоинспекции Иллинойса и базами данных местных властей в Чикаго. Посмотрю, есть ли у нас совпадения.

Гвидо поднимается с дивана и направляется к своему столу, заваленному всяким хламом.

– И, похоже, у нас есть совпадение. Она... о, черт.

– Что такое?

Он смотрит на меня поверх экрана ноутбука, в его глазах легкое беспокойство.

– Петрова Василиса Романовна. Дочь Петрова. – Брат тяжело сглатывает. – Мы похитили принцессу русской Братвы.

– И не говори. – Я откидываюсь назад и кладу руку на спинку кресла. – Как тесен мир.

– Мы должны вернуть ее. Немедленно, черт возьми! Я звоню пилоту, чтобы подготовил самолет.

Да, отправить ее домой было бы самым разумным решением. Прошло уже почти двадцать четыре часа с тех пор, как Хэнк и Винни забрали ее с улицы. Зная Петрова, он уже собрал своих людей и готов уничтожить виновника в исчезновении его дочери.

Мои мысли уносятся к женщине, которую я оставил спящей в своей постели.

– Положи телефон.

– Что?

– Сейчас же, Гвидо.

– С Братвой лучше не связываться. И я молчу о возможной будущей работе с ними. Даже если похищение было ошибкой, Петрова не переубедить, если оно затрагивает кого-то из его людей, не говоря уже о членах семьи. Сегодня вечером она улетает обратно в Чикаго.

– Я не отправлю ее обратно. По крайней мере, пока.

Гвидо опускает телефон и смотрит на меня в недоумении.

– Ты что, совсем охренел? Что ты собираешься с ней делать?

– Я еще не решил.