— Великий физик той эпохи — Эйнштейн в конце концов признал, что космические законы неизменны только внешне и что принцип неопределённости Гейзенберга может действовать как в космической, так и в атомной физике. Его современник Милликен, всегда настаивал на том, что распад вселенной может быть лишь частью великого цикла.

— Наконец, Дж. Б. С. Холдейн, ещё одно известное научное имя той эпохи, выдвинул свою теорию космического «динамизма», которая утверждала, что мёртвая вселенная со временем возродится.

— Теория Холдейна направила космогонистов последующих поколений по правильному пути. Теперь, благодаря тщательным математическим исследованиям, мы знаем, что каждая трёхмерная вселенная имеет непрерывный цикл распада и возрождения. Она начинается как сравнительно небольшой пузырь трёхмерного пространства. Но по мере того, как вещество её звёзд превращается в излучение, этот пузырь пространства расширяется. Вселенная расширяется до тех пор, пока не превращается в гораздо более обширную сферу, содержащую поток излучений и несколько инертных угольков сгоревших солнц.

— Затем, когда она достигает критического размера, искривлённое пространство пузыря разрушается под действием напряжения. Пузырь сжимается сам по себе, подобно тому, как лопается и разрушается слишком большой воздушный шар. Таким образом, космический пузырь внезапно превращается в гораздо меньшую сферу, в гораздо меньшую вселенную. Огромное количество свободного излучения, которое теперь сжимается в этой меньшей вселенной, быстро превращается в новые туманности, солнца, планеты.

Тёмные глаза Гердека засияли надеждой, когда он понял рассказ Фьючера.

— Тогда, если мой народ сможет сохранить свою расу до тех пор, пока не будет достигнута критическая точка и наша вселенная возродится, будущее нашей расы будет обеспечено!

Шири импульсивно схватила Курта за руку.

— Если бы вы смогли убедить в этом наших тарастов и помогли им сдержать Холодных, вы бы спасли нас.

Капитан Фьючер нахмурился.

— Я бы, конечно, хотел помочь вашему народу. Но они не прислушались к вашим собственным заверениям. Станут ли они слушать нас, чужаков, какие бы научные доказательства мы ни представили?

— Они бы послушали вас! — воскликнула Шири, когда Тико перевёл его слова. — Они поверили бы всему, что вы сказали, из-за ваших рыжих волос.

— Моих волос? — Курт выглядел озадаченным. — Я всё ещё не понимаю, какое отношение к делу имеют мои волосы.

Шири принялась нетерпеливо объяснять.

— У нас, тарастов, есть легенда о великом герое нашей расы, память о котором до сих пор почитается среди нас. Его звали Каффр, он жил много веков назад и повёл наш народ на завоевание вселенной.

— Предание гласит, что у него были огненно-рыжие волосы, чего не видели среди моего народа на протяжении сотен поколений. Предание также гласит, что в час нашей величайшей нужды Каффр восстанет из мёртвых, чтобы помочь своему народу.

Курт понимающе кивнул.

— Конечно, у каждой расы есть подобные древние легенды. Но что с того?

Огромные фиалковые глаза Шири вспыхнули.

— Если бы вы, с вашими огненно-рыжими волосами, появился в нашей вселенной, ты могли бы сказать моему народу, что вы — Каффр, вернувшийся из мёртвых, чтобы помочь им. Они бы вам поверили! И они бы поверили и сделали всё, что вы им сказали.

— Святые космические бесы! — изумлённо воскликнул Грэг. — Шеф, они хотят, чтобы ты выдал себя за их национального героя!