Ее глаза темнеют. 

— Заткнись, — выплевывает Райли, ее подбородок трясется.

Я не заткнусь. Потому что сейчас я вижу это в ее взгляде. Пылающий огонь и неприкрытая ярость. Вот ты где, Райли. Я тебя вижу.

— Знаешь, в чем твоя проблема? — Я сухо посмеиваюсь. — Ты была слишком одинока и отчаянно нуждалась в любви, поэтому ты держалась за первого парня, который был к тебе добр. Он был нежным, и ты подумала: вот идеальный мужчина для меня. Теперь ты лечишь свое разбитое сердце, вся подавленная и бедная, Райли. Мне не жаль доверчивых девушек.

Ее руки ложатся мне на грудь, и она толкает меня со всей силы. Недостаточно оттолкнуть меня, но я все равно отступаю.

Она резко принимает сидячее положение. 

— Ты не имеешь права судить меня и мою любовь, — шипит Райли, ее щеки краснеют от гнева.

— О, я не сужу. — Я одариваю ее хрупкой улыбкой. — Я просто рассказываю тебе, как это есть. Ты намеренно слепа. Но это не моя проблема.

Райли показывает на дверь, ее палец трясется. 

— Убирайся.

— Я сделаю это после того, как ты поешь. — Я скрещиваю руки на груди и упрямо жду.

Ее грудь вздымается, и когда она понимает, что я не двигаюсь с места, Райли издает звук негодования в глубине горла. Что-то похожее на рычание хрупкого детеныша. Она тянется к тарелке, которую я ей приготовил, и сердито откусывает большой кусок сэндвича.

Она агрессивно жует, глядя на меня. Красиво, мрачно и разочарованно.

Райли съедает сэндвич всего за несколько укусов, а затем пихает мне тарелку. 

— Готово, теперь уходи! — говорит она с полным ртом.

Я просто указываю на бутылку с водой на ее тумбочке. 

— Вода.

— А-х! — Она хватает бутылку и делает два глотка.

Наконец, удовлетворенный, я поднимаюсь на ноги, выпрямляясь во весь рост. Вот и все, работа сделана.

Подождите…

Я засовываю руку в карман и достаю мятную конфету, которую храню там. Я оставляю его на тумбочке Райли и ухожу.

Видите, я могу быть вежливым.

Лиле не о чем беспокоиться.