ГЛАВА 34

Райли - 19 лет

Предательство Грейсона причинило мне боль.

Но я думаю, что по-настоящему меня потряс тот день, когда я перестала получать его желтые лилии.

Даже когда мы были порознь, Грейсон следил за тем, чтобы я ни дня не проводила без них. Подарок от него. В тот день, когда я сюда переехала, он связался с ближайшим ко мне местным цветочным магазином и платил им дополнительно, чтобы они доставляли мне по одной желтой лилии каждый день. Ни один день не был пропущен.

Его телефонный звонок и жестокие слова заставили меня кровоточить изнутри.

Но на следующий день, когда я ждала этой желтой лилии… а она так и не пришла, тогда началась настоящая тоска. Именно тогда я поняла, что все действительно закончилось. Я ждала у двери знакомого стука. Я ждала целый день, и когда, наконец, наступила ночь, тогда душа моя погрузилась в полное отчаяние. Все казалось таким окончательным. Реальность моего горя поразила меня, и я впала в жестокую агонию.

Любовь к Грейсону Хейлу была для меня предсмертной агонии.

Я просто никогда не думала, что доживу до этого дня. Долгое время я погружалась в фантазии о любви и романтике, думая, что это моя вечность. Мой счастливый конец.

Боже, я была чертовски слепа.

Прошло две недели с той ночи, когда он разбил мне сердце. Я несколько раз пыталась позвонить Грейсону, желая объяснений и выплескивая гнев. Часть меня хочет умолять его снова полюбить меня.

Но он никогда не отвечал ни на один мой звонок.

Он полностью отстранился от меня, как будто меня никогда не существовало в его жизни. Как будто он был для меня всего лишь призраком. Простая иллюзия, которую я создала, чтобы обмануть себя.

Но, ох, это был такой сладкий обман.

Его слова до сих пор эхом звучат в моих ушах, и мне интересно, сколько в них правды. Неужели я действительно поступила так глупо? Так отчаянно нуждалась в любви, что выдумала в своей голове Грейсона, которого люблю? Он сказал, что я видела и верила в то, что хотела увидеть…

Но я просто видела то, что он мне показывал.

— Я не виноват, что ты влюбилась в кого-то ненастоящего. Это было твое собственное проклятое заблуждение, и ты безрассудно втянула в него свое сердце.

Было ли все… фальшивкой, и я была слишком слепа, чтобы это увидеть? Кто тогда настоящий Грейсон?

Я так растеряна, а Грейсон отказался дать мне объяснение. Теперь я держусь за разорванные нити своей любви и не знаю, что делать. Я не знаю, как двигаться дальше.

Я знаю, что Лила очень беспокоится обо мне, и мне не нравится, что я доставляю ей неприятности. Я ненавижу, что Грейсон вошел в мою жизнь только для того, чтобы оставить после себя ураган горя. И теперь я вынуждена собирать осколки.

Грейсон был тем теплом, которого я так жаждала, и безопасностью, в которой я нуждалась…

Но теперь одна мысль о его имени приносит мне страдания.

Кажется, я всегда привлекаю не тех парней. Сначала Джаспер. Потом Грейсон.

И теперь есть он.

Колтон Беннетт преследовал меня повсюду, как моя чертова тень.

— Ты можешь перестать это делать? — рычу я, входя в библиотеку. Моя смена начинается через пять минут. Развернувшись на пятках, я поворачиваюсь к нему лицом и скрещиваю руки на груди.

Колтон одет в темные джинсы и черный свитер. Его каштановые волосы спутаны, как будто он постоянно проводил по ним пальцами. Его бровь взлетает вверх. 

— Что делать? — спрашивает он, изображая невиновность, но я на это не куплюсь.

Колтон далеко не невиновен. Он отродье дьявола.

— Преследовать меня! — Я вскидываю руки вверх. Он слишком очевиден.

— И зачем мне это делать? Я имею в виду, следовать за тобой.

Я не знаю, почему Лила сказала ему «позаботиться» обо мне, как будто мне нужна чертова няня. Я б ...

Я не знаю, почему Лила сказала ему «позаботиться» обо мне, как будто мне нужна чертова няня. Я была убита горем, но я не больной ребенок, нуждающийся в постоянном присмотре. Что вообще заставило ее предположить такое?

Я знаю, она волнуется…

Это справедливо.

Потому что две недели назад я чуть не вернулась к вредным привычкам. Думаю, разбитое сердце было еще одним триггером, о котором я даже не подозревала. Я не понимала, что со мной происходило, когда я переедала. И только после того, как я закончила чистку, меня осенило.

Именно тогда у меня случился срыв.

Я помню, как рухнула на руки Лилы, рыдала и умоляла ее помочь мне. Чтобы это прекратилось. Сказала ей, что мне невыносимо возвращаться к той Райли. К той, которая использовала ее расстройство пищевого поведения, чтобы справиться с повреждением ее сердца. Я не могла вернуться к нездоровой Райли.

Я почти впала в рецидив, едва держась за нити своего хрупкого здравомыслия. Возможно, если бы не Лила, я бы снова погрузилась в эту жалкую пустоту самоуничтожения.

И теперь у меня есть Колтон, который просто не оставит меня в покое.

Лила и Мэддокс вернулись домой на Манхэттен. Бабушка Лилы госпитализирована после внезапного инсульта. Так что она там, чтобы позаботиться о своей бабушке, и Мэддокс, конечно же, с ней. Они не вернутся еще две недели.

А это значит… что я остаюсь наедине с Колтоном Беннеттом. Я не знаю, что сказала ему Лила и почему он вдруг начал вести себя так невыносимо хорошо, но это расстраивает. Мне скорее нравится Колтон как придурок, чем эта его версия.

Потому что, если он начнет хорошо относиться ко мне, я больше не смогу на него злиться. И я не хочу, чтобы он мне нравился. Не после всего, через что он мне заставил пройти. Не после всех тех жестоких и насмешливых слов, которые он мне сказал.

— Ты в библиотеке, — невозмутимо говорю я. Он действительно собирается вести себя невнимательно? — Почему ты здесь?

Колтон оглядывается вокруг, как будто видит это место впервые, а затем кивает. 

— О да. В библиотеке. Я здесь, чтобы читать. Это то, что люди делают в библиотеках, Райли. Еще мне нужен читательский билет. Не могла бы ты меня зарегистрировать?

— Ты не читаешь, — шиплю я.

— Кто сказал? — Колтон хмурится, выглядя весьма оскорбленным моим заявлением. — Я интеллектуальный человек, который ценит любую литературу. Почему ты всегда такая злая?

Я хмурюсь на него.

Он ухмыляется.

Блядь! У меня нет времени разбираться с его ерундой. Я подхожу к стойке и быстро регистрирую его имя в системе. 

— Твой ID.

Он передает мне свое удостоверение личности, и я заканчиваю его регистрацию. Я вручаю ему новенький читательский билет и жду, пока он уйдет. Только он не уходит. Колтон стоит и смотрит на меня. Все еще ухмыляясь. Я не совсем жестокий человек, но мне хочется убрать эту усмешку с его лица. Что, черт возьми, с ним не так? Я думаю, он в буквальном смысле сумасшедший.

— Ты раздражена, — наконец, заявляет он.

Мои кулаки сжимаются, и я смотрю на него.

 — Что-нибудь еще, мистер Беннетт?

Он медленно склоняет голову набок. 

— Сейчас вернусь.

С разочарованным вздохом я наблюдаю, как он исчезает между полками, а через минуту снова оказывается за стойкой. Колтон протягивает мне толстую книгу. 

— Я одолжу это.

Я беру у него книгу. Это автобиография, написанная автором в 1893 году.

— Это? — недоверчиво спрашиваю я. Это одна из тех книг, которые остаются на полках навсегда. Их никто никогда не берет взаймы, и они просто лежат там, собирая пыль.

— Да, это. Есть проблема?

Моя бровь взлетает вверх, и я пожимаю плечами. 

— Не-а. — Я сканирую штрих-код и пишу дату на листке бумаги внутри обложки. — Вот и все. Приятного чтения.

Он берет книгу и просто кивает. А потом он ушел.

Скатертью дорога.

Я прислоняюсь к стойке и тяжело выдыхаю. Мой взгляд скользит по прилавку и разбросанным бумагам. Думаю, мне пора начать уборку.

Я складываю бумаги по порядку, когда мои глаза замечают что-то знакомое. Мое сердце заикается, и я моргаю в замешательстве.

Мятная конфетка. Та, которая мне особенно нравится. Та самая, которую Лила постоянно носит с собой.

Та самая конфета, которую Колтон вчера оставил на моей тумбочке.

Конфета, которой определенно не было на прилавке, когда я пришла сюда.

Я резко поднимаю голову, глядя в сторону выхода, но Колтон уже исчез.

Почему…?

Почему он так поступает? Какова цель его... внезапной доброты? Это не имеет смысла. Он сбивает меня с толку.

Это жалость с его стороны? Или все это просто игра для Колтона Беннета?