Глава 39

Шейн

Открытая книга

На следующее утро я паркую машину на парковке для членов клуба и поворачиваюсь к двум своим спутницам. Блейк переночевала у Дианы, так что она снова с нами. Мы позавтракали — без Исаака Гранта, бедняга — перед тем, как отправиться на поле для гольфа.

— Ты когда-нибудь играла в гольф? — спрашиваю я Блейк.

— Да. — Она поджимает губы. — Я ненавижу это.

Это не слишком обнадеживает. И я точно знаю, что Диана никогда не играла в гольф. Она даже не одета для этого. На ней топик и йога-штаны, которые заканчиваются выше её икр. На спине у неё длинная светлая коса, а на носу большие черные очки.

Блейк пользуется теплой сентябрьской погодой в тонком белом топе и крошечных джинсовых шортах. Они не неприличные, по крайней мере не настолько, чтобы вызвать гнев пуритан клуба, но она определенно привлекает внимание.

Так как у меня есть только мужские клюшки, мы сначала заходим в пункт проката, чтобы взять клюшки для девушек.

— Я могу сама взять, — предлагает Диана.

— Нет, я угощаю. У меня есть членство.

После того как парень в пункте проката начисляет аренду на мой счёт, я беру оба мешка на плечо и мы идем по дорожке, обсаженной цветами, к полю для гольфа. Воздух наполняет запах свежескошенной травы. Мы находим дальнее место подальше от большинства других игроков.

Диана смотрит на меня с ожиданием.

— Что? — говорю я, вынимая драйвер из сумки. Снимаю чехол и провожу рукой по гладкой поверхности.

— Ты сказал, что научишь меня играть в гольф, — напоминает она мне.

— Мы только что приехали.

— Да, и я думала, что сразу начнём. — Она надувает губы. — Я ожидала, что ты сделаешь что-то действительно горячее.

— Да, — соглашается Блейк. — Я думала, что ты подойдёшь очень близко и обнимешь меня очень соблазнительно, а затем прошепчешь: Всё дело в захвате.

Я откидываю голову назад и смеюсь. — Ладно, во-первых, я буду использовать эту фразу с этого момента. А во-вторых, я уверен, что твой отец вырвет мне язык, если я когда-нибудь скажу это тебе, и отрубит руки, если я когда-нибудь прикоснусь к тебе. Поэтому я буду только издалека давать тебе советы.

Блейк поднимает бровь. — Трус.

— Трус, — подхватывает Диана с насмешкой.

— Правда, Диксон? Ты хочешь, чтобы я прикасался к другой женщине и шептал ей соблазнительно?

— В духе гольфа, я бы это приняла.

Я фыркаю. — Хорошо, возьми драйвер. Давай поработаем над твоим ударом.

Диана тянется за клюшкой из женской сумки.

— Мне сказали, что секрет идеального удара — в захвате. — Я подмигиваю ей. — И я знаю точно, что у тебя замечательный захват.

Блейк вздыхает. — Я знаю, что ты говоришь о минетах, и мне это не нравится.

Я плечами пожимаю. — Мне не жаль.

— Ему никогда не жаль, — говорит Диана.

Я стою рядом с Дианой и показываю, как правильно держать драйвер. Когда она повторяет захват, который я показываю, я наклоняюсь, чтобы поправить её пальцы.

— Вот так. Отлично. Теперь расставь ноги шире. Тебе нужно, чтобы ноги были на ширине плеч. Расслабь плечи тоже.

Я поворачиваюсь к Блейк, чтобы дать ей тот же совет, и как раз в это время вижу, как она делает удар на сто сорок ярдов.

Моё челюсть отвисает. — Что за хрень, Логан?

— О, я неплохо играю в гольф, — говорит она с усмешкой. — Я просто сказала, что ненавижу это.

— Больше никогда не вводи меня в заблуждение.

Смеясь, она ставит другой мяч на тий. Поскольку она не нуждается в моей помощи, я оставляю её.

Я ставлю мяч для Дианы и затем отступаю. — Всё дело в времени и координации, — советую я. — Следи за мячом. У тебя всё получится.

Она не сразу справляется.

По крайней мере, не с первого раза. Диана срывает первый удар, разбрасывая куски травы по моим туфлям. Но неудача только разжигает её. Вдруг она получает то милое хмурое выражение на лбу, которое говорит мне, что она готова преодолеть вызов или погибнуть, пытаясь.

Она совершает второй удар, отправляя мяч примерно на шестьдесят ярдов.

— Ты это видел? — Диана разворачивается. — Это было прекрасно.

— Это было прекрасно, — говорю я, борясь с улыбкой. — Теперь давай поработаем над дистанцией.

Она поднимает руки в победном жесте, и я замечаю, что несколько парней лет двадцати пяти явно рассматривают её. Да, моя подруга по фиктивным отношениям — горячая штучка.

Если быть честным, то… это уже не кажется таким уж фальшивым. Конечно, мы друзья с привилегиями, но эти привилегии начинают распространяться за пределы сексуальных. Мы постоянно переписываемся. Звоним друг другу. Танцуем вместе. Чёрт возьми, я взял её с собой на последний день отдыха перед началом хоккейного сезона. И она не только не жалуется на то, что проводит утро на поле для гольфа, но и искренне старается научиться.

Единственная женщина, которую я когда-либо брал с собой на гольф, — это Линси. Да, моя бывшая делала мне честь приходить со мной раз в год, может быть, два, если мне повезет. И один из этих разов был на мой день рождения, потому что я умолял её сыграть восемнадцать лунок со мной.

Я помню этот день рождения очень хорошо. Линси большую часть времени сидела в гольф-карте, проверяя телефон, совершенно пропустив момент, когда я сделал хол-ин-уан на поле. Она немного подлила воодушевления, когда я гордо закричал, но я мог сказать, что ей было плевать.

Теперь я стою здесь, представляя, как делаю хол-ин-уан с Дианой на поле рядом со мной. Чёрт. Диксон, наверное, устроит целый танцевальный номер в честь моего достижения. Уверенность в этом вызывает прилив удовольствия.

О, черт. Моё сердце переполнено эмоциями. Я такой чёртов сентименталист.

Когда я переключаюсь на девятку, чтобы поработать над короткими ударами, я улыбаюсь, глядя на то, как Диана воодушевляет Блейк. — Ты справишься, Блэйки. Думаю, ты сможешь добавить пять ярдов к следующему удару.

— Боже, ты такой чирлидер, — говорит Блейк сухо.

— Я не могу помочь. — Диана подпрыгивает на месте. — Я просто хочу, чтобы у людей всё получалось. — Когда она возвращается ко мне, в её зелёных глазах танцует искренняя радость. — Это так весело. Спасибо, что привёл нас.

— Мне приятно, что ты здесь, — говорю я с чувством.

Что бы она ни увидела на моём лице, это вызывает у неё улыбку. — Правда?

— Да. И мне приятно, что ты действительно получаешь удовольствие.

— Я отлично провожу время. Думаю, в следующий раз мы должны сыграть полную игру.

Я глотаю внезапно мешающий глоток. — Да, мы должны. Это, эээ, действительно круто, что ты здесь.

Трудно выразить, что я чувствую сейчас. Это почти немного смешно, чувствовать такой уровень радости и нежности из-за чего-то столь глупого, как то, что женщина проявляет интерес к одному из моих увлечений.

Диана хмурится, и я знаю, что она читает мои мысли. — Линси ненавидела гольф или что? Её семья погибла в трагической гольф-аварии, и она никогда не сможет играть в эту игру снова?

— Нет, её семья жива и здорова. — Я пожимаю плечами. — Она играла в гольф на мой день рождения, если я её просил, но это было всё. Она не проявляла большого интереса к тем вещам, которые меня интересовали.

— И я уверена, что ты посещал все её танцевальные конкурсы и сидел в первом ряду с огромным плакатом, на котором написано танцуй, детка, танцуй.

— Ну, нет, плакатов не было. — Я усмехаюсь. — Но да, конечно, я ходил на её выступления.

— Не пойми меня неправильно, но… — Её тон осторожен. — Эти отношения, похоже, были односторонними.

Я оглядываюсь на Блейк, которая проверяет телефон на некотором расстоянии. Затем я понижаю голос. — Что это означает?

— Это означает, что ты, похоже, делал всю работу. Или, вернее, прогибался.

— Это не так.

Диана на мгновение замолкает. Когда она говорит, в её голосе звучит нотка обиды. — Помнишь, как по дороге к родителям ты сказал мне быть скромнее? Когда мы говорили в машине?

Её обвинение вызывает искру вины. Чёрт. Я даже не помню, что сказал это. Но я всё равно извиняюсь.

— Извини. Это было подло.

— Да, было. И Перси иногда говорил то же самое, говоря, что мне нужно изменить что-то в себе. — Диана морщится при упоминании его имени, как будто больно произносить его. — Но это не моя точка зрения. То, что я пытаюсь сказать, — из того, что я видела и слышала, кажется, что ты сам себя сдерживал.

— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю я настороженно.

— Прости за супер-клише, но это как будто Линси приглушала некоторый свет в тебе.

Мои губы скривляются в гримасе.

— Похоже, ты старался очень впечатлить её или что-то в этом роде.

— Окей, это звучит жалко.

— Это не так. Это естественно — хотеть сделать человека, с которым ты рядом, счастливым. Ты хочешь впечатлить его. Но кажется, что ты делал все компромиссы. Тебе пришлось просить её прийти на гольф на твой день рождения. Что она делала, чтобы поддержать тебя? Она приходила на твои хоккейные игры?

Я начинаю неудобно ёрзать. — Она была занята репетициями.

Диана не комментирует это, но её выражение лица говорит: Что и требовалось доказать.

Она снова замолкает, затем вздыхает. — У меня есть ощущение, что эти отношения могли быть не такими волшебными, как ты помнишь. Потому что с точки зрения со стороны, они не кажутся особенно здоровыми. — Она пожимает плечами. — И я подозреваю, что я не единственная, кто так думает.

Моё хмурое лицо становится ещё более напряжённым. — Что ты имеешь в виду?

— Просто некоторые вещи, которые сказал твой папа. Он сказал мне, что ты часто смеёшься, когда рядом со мной. Что ты ведёшь себя по-другому. Он не упомянул Линси конкретно, но подразумевалось, что, возможно, ты не был собой, когда был с ней.

Я возражаю. — У меня были отличные моменты с Линси.

— Я не говорю, что их не было. Но я действительно задаюсь вопросом, был ли ты когда-либо полностью собой с ней. Открылся ли ты ей полностью? Показывал ей каждую часть себя?

— О, боже, Диана, — перебивает Блейк. — Иди посмотри на это.

— Извини. Я скоро вернусь. — Диана сжимает мою руку и идет к Блейк, которая держит телефон.