Глава 25. Поставь меня на первое место

Макайла

Список выполнен.

Я выполнила все десять пунктов и действительно чувствую себя новой версией самой себя. Хотя, думая об этом, о моем душевном состоянии после того, как я застала Себастьяна с той проституткой, я должна задаться вопросом, действительно ли мне нужен был список, чтобы переосмыслить себя, или просто какое-то время побыть наедине с самой собой.

Между Себастьяном и мной было так много неправильного, что я сосредоточилась на этих неправильных вещах. Я просто не могла понять, что мы не подходим друг другу идеально, потому что я так сильно хотела совершенства. Я хотела иметь семью. Принадлежать кому-то. Быть любимой. И у него было то, чего я хотела. Он предложил это мне. Себастьян был действительно близок со своей семьей, и мне это в нем нравилось. Я любила их. Они тоже любили меня. Но он всегда ставил их превыше меня. Он объяснил мне это. Обычно это не было проблемой, но иногда все же было.

Его постоянные опоздания тоже беспокоили меня. Как и тот факт, что он забывал сделать примерно половину из того, что обещал сделать. Ничего особенного. Просто мелочи, например, он говорил, что купит мороженое после ужина, но приходил ко мне без него. Обещал, что принесет мне кофе утром, но никогда при этом не появлялся. Когда мы разговаривали позже, он объяснял мне, что его вызвали на работу. Может быть, это было правдой, а может быть, и нет. Я никогда не смогу сказать этого наверняка.

Сегодня на самом голубом небе ярко светит солнце. Воздух теплый. И пальмы раскачиваются взад-вперед. Мне действительно здесь нравится.

Как только я заворачиваю за угол, то замечаю копну темно-каштановых волос Кама. Он сидит за столиком на открытом воздухе в кафе за квартал от моей работы, точно так, как он сказал мне, что будет делать сегодня в полдень, когда мы уточняли наши планы на обед, но он не один, с Бруклином.

— Я не знаю, чувак, но я бы сказал, что это просто, — говорит Бруклин Каму, снимая свои солнечные очки. Его светло-голубые глаза почти исчезают, когда он щурится от солнца.

— От тебя там много пользы, — отвечает ему Кам.

— Что просто? — спрашиваю я, подходя сзади.

Его голова резко поворачивается. Он выглядит немного виноватым. С тех пор как я испугалась возможной беременности, я чувствовала, что что-то с нами происходит. Возможно, мой разум вкладывает слишком много во все происходящее, но я не могу остановиться. Кажется, он отдаляется от меня. И после того, как он вчера забыл об обеде, все, о чем я могу думать, — это о том, что именно таким образом все начало разваливаться у нас с Себастьяном. Мелочи, которые в то время ничего не значили, но их следовало воспринимать как знаки.

— Привет. Ты здесь. — Кам встает.

Я бросаю взгляд на Бруклина, чтобы посмотреть, ответит ли он, но, очевидно, он тоже не собирается этого делать.

— Простите, что опоздала, — говорю я.

— Ты не опоздала, — отвечает Кам, опуская голову.

Я подставляю щеку, чтобы он запечатлел на ней свой поцелуй. Я понятия не имею, зачем так делаю.

Его взгляд скользит по моей короткой юбке и жакету, и я знаю, что у него на уме секс. Он всегда о нем думает. Не то чтобы я об этом не думаю, но я также начинаю чувствовать, что, возможно, мы слишком зациклены на сексе. Что нам нужно больше баланса. Прошлой ночью он не пришел, но позвонил мне, и у нас был секс — секс по телефону, но, тем не менее, секс.

— Что? У меня пахнет изо рта? — шутит он, отодвигая мой стул.

Чувствуя вину за то, что перенесла свои старые чувства с Себастьяна на него, я решаю прекратить это. Поэтому, когда он наклоняется, чтобы положить салфетку мне на колени, я шепчу:

— Ты действительно пахнешь — достаточно вкусно, чтобы съесть.

Я полна противоречивых сигналов и осознаю это. Если это сводит с ума меня, то, должно быть, сводит с ума и его. Я должна сказать ему... сказать ему, что я чувствую, чтобы он знал. И тогда мы сможем вместе обсудить то, что происходит между нами.

Я скажу ему.

Скоро.

— Привет, Бруклин, не знала, что ты тоже будешь здесь.

— Да, нам с Камом нужно уладить кое-что сегодня днем. Надеюсь, ты не возражаешь.

Возможно, это все мое воображение, но я клянусь, Кам только что пнул его под столом.

— Нет, вовсе нет, — отвечаю я.

Кое-что.

Что это за кое-что?

Кам сжимает мою руку и наклоняется, чтобы снова поцеловать меня.

Бруклин сидит с блокнотом перед собой и с веселым выражением на лице.

Кам закатывает глаза.

— Что?

— Ты другой, когда со своей девушкой.

Кам пожимает плечами, или, может быть, вздрагивает, я не уверена.

— Нет, это не так.

Бруклин открывает свой блокнот и что-то записывает, затем поднимает глаза.

— Так и есть. Но это хорошо, чувак. Все хорошо. На самом деле, я использую вас обоих в качестве муз для своего сценария.

— Как скажешь, чувак, — комментирует Кам.

Бруклин пожимает плечами, затем подзывает официанта и указывает на меню.

— Три для начала.

— Я сейчас принесу, сэр, — отвечает официант.

— Шоты из пырея, — говорит Кам. — Кстати, что это за ресторан такой?

У меня срабатывает рвотный рефлекс. Я ни за что не выпью ничего из этого.

— Сыроедение, — отвечаю я, оборачиваясь и указывая на вывеску под названием. — Ты выбрал это место, поэтому я предположила, что тебе здесь понравилось.

Он отрицательно качает головой.

— Бруклин предложил это место.

Я чувствую себя немного более опустошенной. Это было наше свидание за ланчем, и он позволил кому-то другому выбрать место.

Прекрати это, Макайла. В этом нет ничего особенного.

Кам открывает меню.

— Чипсы из капусты, соленые огурцы, морская капуста? Ты что, издеваешься надо мной? Что это за еда такая?

Игнорируя его, я просматриваю свое меню.

— Я здесь еще не ела. Что посоветуешь? — спрашиваю я Бруклина.

Кам разражается смехом.

— Давай просто скажем так, что что бы ты ни заказала, тебе захочется поужинать пораньше.

Я снова пристально смотрю на него.

Он бросает на меня вопросительный взгляд, как будто не знает, почему я так отреагировала. Особенно с учетом того, что он знает, что я постоянно говорю о Мэгги и ее выборе блюд. Опять же, я тоже не знаю, почему я так отреагировала.

— Кстати, об ужине, — начинаю я. — Я подумала, что мы могли бы попробовать приготовить что-нибудь вместе, как мы уже обсуждали ранее.

— Я не смогу, Макайла, прости, — говорит он, — не думаю, что вернусь раньше девяти вечера.

— Точно, — реагирую я, — ты и Бруклин должны уладить кое-что.

Бруклин чувствует себя неуютно.

Я не хочу, чтобы он так себя чувствовал, поэтому улыбаюсь и делаю вид, что все хорошо. Так я раньше делала с Себастьяном.

Разговор во время нашего обеда в основном идет о моем ювелирном бизнесе. У меня такое чувство, что большую часть разговора веду я. Кам кажется чем-то озабоченным. Даже с Бруклином здесь чувствуется напряжение, и как только мы заканчиваем есть, мне не терпится уйти. Поэтому я встаю.

— Куда ты идешь? — спрашивает меня Кам.

— Мне нужно вернуться на работу.

— Я провожу тебя.

— Мне нужно зайти кое-куда. Встретимся позже, — отвечаю ему.

Мне никуда не нужно заходить.

Я хочу, чтобы он настоял на том, чтобы проводить меня. Неубедительно, я знаю. Я хочу чувствовать, что он ставит меня на первое место. Опять неубедительно, я знаю.

— Ладно. — Он наклоняет голову, чтобы поцеловать меня.

Я снова подставляю щеку.

— Что, черт возьми, с тобой не так? — шепчет он.

— Ничего. Просто у меня много дел. Увидимся, Бруклин, — говорю я, разворачиваюсь и ухожу. Слезы текут из моих глаз, и я не могу их остановить.

Ладно, поздний ПМС, должно быть, намного хуже обычного.

Верно?

Не отвечайте.

Так и есть.