ГЛАВА 22

ГЛАВА 22

Айви поглаживала спину Эллы медленными успокаивающими движениями, пока женщина перевалилась через край своей криокамеры. Все, что Элла ела накануне, вышло прошлой ночью, и с тех пор у нее не было аппетита — не то чтобы она была в состоянии что-то проглотить.

Беспомощная Айви стояла рядом, пока Эллу мучительно рвало, и ее тело сотрясали конвульсии. Единственное утешение, которое она могла предложить, это убедиться, что Элла знает, что она не одна. Айви не знала, что еще делать, не знала, как облегчить страдания женщины.

— Ты в порядке, — сказала Айви, почувствовав горечь лжи, как только слова слетели с ее губ, и возненавидев это.

— Нет, я не в порядке, — Элла покачала головой, отчего волосы выбились из пучка и упали ей на лицо. Ее тело задрожало, и из горла вырвался сдавленный всхлип. — Я не в порядке, и мне… мне не становится лучше”.

Она ухватилась за борт капсулы, и ее снова вырвало.

С тяжестью в груди, Айви собрала волосы Эллы и откинула их назад. Слезы защипали ей глаза, когда отчаяние и вина затопили ее. Она не могла избавиться от чувства, что все из-за нее. Она вывела Эллу из стазиса; неужели она сделала что-то не так?

Я разбудила их всех одним и тем же способом.

Но почему это случилось с Эллой, и ни с кем другим?

Мы знали, что есть вероятность заболеть стазисной болезнью, когда нас погрузили в сон. Нам это объяснили. Мы приняли это.

Потому что они сказали, что могут это вылечить. Они сказали, что это можно исправить.

Айви поджала губы.

Если бы я просто оставила ее спать, она могла бы спокойно умереть. Ей не пришлось бы проходить через… это.

Откуда я могла знать? Я не могла знать. Я просто… Я просто хотела, чтобы у них был шанс. Я хотела, чтобы у них у всех был шанс.

Элла сделала несколько неглубоких, хриплых вдохов и попыталась сесть. Айви помогла ей откинуться на подушки в криокамере. Элла поморщилась, зашипела сквозь зубы и схватилась за бок.

Айви не торопила ее, делая паузу всякий раз, когда это было необходимо, пока, наконец, не устроила ее поудобнее, подоткнув вокруг нее одеяло.

Элла закрыла глаза и замерла, если не считать беспорядочного движения ее груди от хриплого дыхания. Было невыносимо видеть ее лежащей там, такую худую и бледную, со впалыми щеками и глубокими темными кругами под глазами. Одна ее рука лежала на груди, тонкая, как у скелета, костяшки пальцев и сухожилия проступали сквозь кожу. Щеки женщины были мокрыми от слез.

Она выглядела совсем не так, как несколько дней назад, когда очнулась от криосна.

Айви убрала влажные волосы со лба Эллы.

— Я умираю, не так ли? — спросила Элла, открывая глаза, чтобы посмотреть на Айви. Несмотря на ее болезнь, в их зеленой глубине была такая ясность.

Не в силах снова солгать, но и не способная говорить из-за комка в горле, Айви кивнула.

— Я… я так и думала. Я имею в виду, как могло быть иначе? — Элла подняла глаза, полные слез, к девственно белому потолку. — Я увидела это в глазах Диего. Страх, жалость. Я вижу это в том, как все смотрят на меня. И я… Боже, я тоже это чувствую. Я чувствую, что умираю.

Айви положила свою руку на руку Эллы.

— Мне так жаль, Элла. Я не хотела, чтобы это произошло.

Дрожа, Элла повернула ладонь и, взяв Айви за руку, слабо сжала ее.

— Я знаю. Я просто… — она повернула голову и посмотрела на Айви, из ее глаз текли слезы. — Я бы хотела больше увидеть этот мир. Исследовать его. Я бы хотела больше узнать о вриксах. Я бы хотела выучить их язык, их культуру, просто… познакомиться с ними. Они такие, такие очаровательные, Айви.

Айви не смогла сдержать мягкой улыбки, которая тронула ее губы, когда она подумала о Кетане. О том, как далеко они продвинулись с тех пор, как впервые встретились.

— Да, это так.

Элла улыбнулась в ответ.

— Я понимаю, почему он тебе небезразличен. Я видела, как он защищает тебя, как он смотрит на тебя, заботится о тебе. Я думаю, в глубине души мы все одинаковы. Наши души видят то, чего не видят наши глаза, и они соединяются независимо от того, что снаружи. Наши тела… это всего лишь оболочки.

Наши души видят то, чего не видят наши глаза.

Айви поначалу не могла видеть ничего за внешностью. По всем параметрам Кетан был монстром. Как она могла разглядеть мужчину в нем, если так боялась его внешности? Но как только этот страх утих, как только она позволила себе узнать его получше, ее влечение к нему стало непреодолимым. Не имело значения, как сильно она боролась с этим, не имело значения, насколько неправильным это должно было быть.

Ее неудержимо тянуло к Кетану. И теперь… теперь она навсегда была связана с ним неразрывной нитью.

— Ты говоришь так, будто мы родственные души, — сказала Айви.

— Может быть, так и есть. Как еще вы могли найти друг друга?

— Все, что потребовалось, — это путешествие в космосе и сто шестьдесят восемь лет, — Айви ухмыльнулась. — И что ж… он был практически первым парнем, который появился рядом, а у женщины есть… потребности.

Элла хихикнула, хотя смех ее оборвался, когда она напряглась от боли.

Глаза Айви расширились.

— Мне очень жаль!

— Все в порядке. Оно того стоило, — Элла улыбнулась и сделала глубокий вдох, медленно выдыхая. — Я рада, что ты разбудила меня, Айви. Я рада, что мне удалось увидеть нечто настолько удивительное перед концом. Я понимаю… Я стала одним из восьми людей во всей вселенной, встретивших вриксов.

Айви сжала руку Эллы.

— И более того, ты подружилась с ними. Я думаю, что ты действительно нравишься Ансет.

Элла улыбнулась, ее веки опустились.

— Я не могу поверить, какая она большая. И она так добра ко мне. Я просто хотела бы… Я хотела бы, чтобы я могла по-настоящему с ней поговорить. Ты скажешь ей спасибо от меня?

— Ты сможешь поговорить ей позже, когда они вернутся, а я переведу. Я думаю, ей понравится беседовать с тобой.

Когда ее глаза закрылись, а хватка на руке Айви ослабла, Элла снова заговорила. Ее слова были слегка невнятными.

— Да. Я… тоже… так думаю…

Дверь с шипением открылась, привлекая внимание Айви. Вошел Коул, окинув взглядом комнату, прежде чем заметить Айви. Она поднесла палец к губам. Он посмотрел на Эллу и кивнул, скрестив руки на груди и прислонившись к стене. Вскоре после этого дверь закрылась.

Айви подождала, пока затрудненное дыхание Эллы выровняется, прежде чем осторожно высвободить руку. Отойдя, она подобрала с пола свое собственное сложенное одеяло и вернулась к Элле, накинув его на нее для дополнительного тепла. Она не упустила легкой дрожи, пробежавшей по телу женщины.

Вздохнув, Айви отвернулась и взяла один из бурдюков с водой из собранных запасов. Она открыла крышку и сделала глоток.

— Как она? — тихо спросил Коул.

— Хуже.

— Она сейчас спит?

— Да, — нахмурившись, Айви закрыла бурдюк с водой и посмотрела на Эллу. — В последнее время ее утомляют даже простые разговоры, — она снова посмотрела на Коула, сдвинув брови. — Ты рано вернулся. Где остальные?

— Э-э, да, — уголок его рта приподнялся, когда он почесал затылок. — Ну… я не пошел с ними наверх.

— Почему нет?

— Я хотел еще немного исследовать Сомниум. Что от него осталось. Знаешь, прежде чем мы уйдем через пару дней и никогда больше его не увидим? — он опустил руку и оттолкнулся от стены. — И я действительно кое-что нашел в одной из других комнат.

Айви вернула бурдюк с водой на место и склонила голову набок.

— Что ты нашел?

— Думаю, будет лучше, если я покажу тебе. Я сам не совсем уверен.

Айви перевела взгляд на Эллу. Женщина, вероятно, какое-то время поспит, и в этой комнате она будет в безопасности. Айви могла бы тем временем ненадолго выйти.

— Хорошо, но давай побыстрее, — Айви подошла к Коулу. — Я не хочу оставлять ее одну слишком надолго на случай, если ей что-нибудь понадобится.

Коул нажал кнопку, и дверь скользнула в сторону.

— Мы не должны задержаться надолго.

Он вышел в коридор, и Айви последовала за ним. Хотя воздух здесь был теплее и более влажный, чем в стазисной комнате, он также был подвижным, и от сквозняка по ее обнаженным рукам и ногам побежали мурашки. Поскольку она не пошла вместе с остальными в джунгли, вместо комбинезона она надела шелковое платье, которое сшил для нее Кетан. После нескольких недель жизни в минимуме легкой одежды в комбинезоне она чувствовала себя стесненно и некомфортно, особенно в жаре Клубка.

Когда они проходили мимо одной из дверей, Айви подняла глаза на красную лампочку над ней. Сколько бы раз она ни ходила по этому багровому коридору с его глубокими темными тенями, она так и не смогла избавиться от холода, который пробирал у нее по коже всякий раз, когда она оказывалась внутри.

Коул не успел уйти далеко, как остановился у двери, которая была наполовину приоткрыта. В отличие от других дверей в коридоре, эта была вровень со стеной, и над ней не было лампочки. Из комнаты исходило мягкое белое свечение.

Повернувшись всем телом в сторону, Коул посмотрел на нее и сверкнул улыбкой.

— Здесь.

Он протиснулся в дверной проем.

Айви проскользнула в комнату и, оказавшись внутри, огляделась.

Эта комната была намного меньше стазисных, не более пятнадцати на пятнадцать футов. У каждой стены стояли по две кровати, одна над другой, встроенные в изящные ниши, а рядом с каждой парой коек стоял большой шкаф. Как и в помещении, где жили Айви и другие выжившие, здесь не было грязи и повреждений от воды, но внутри не было притока воздуха, а белое свечение создавалось не верхним освещением, а солнечным фонарем из запасного хранилища, стоявшим в центре комнаты.

Этот фонарь отбрасывал странные тени, придавая пространству древний, потусторонний вид. Эта комната должна была быть обычной — койки, плакаты и фотографии на стенах, некоторые из которых покоробились от времени, предметы одежды и одеяла, разбросанные по полу. Но, как и на остальном корабле, все было лишь грустно, одиноко и более торжественно, чем когда-либо должно было быть.