Глава тридцать пятая

Шон

– Значит, ты будешь во Флориде, а мне все равно придется спать в этом чертовом крошечном сарае в лесу?

Деклан смеется и поднимает свою бутылку в мою сторону.

– Это теперь ритуал посвящения.

– Да, блядь, это так.

– Ты должен быть большим, сильным, супергероем. Ты не можешь вынести жизнь в коробке, где практически нет тепла?

Джейкоб отмахивается от меня.

– Тебя не будет дома!

– Это не значит, что я хочу, чтобы ты вторгался в мое пространство.

Он хмыкает и обращается за помощью к Коннору, но тот лишь пожимает плечами.

– Серьезно? Даже ты не встанешь на мою сторону. Подожди! – Джейкоб хлопает в ладоши. – Коннору никогда не приходилось ночевать там.

– Мне пришлось ремонтировать главный дом, который был в сто раз хуже, чем крошечный, когда я только приехал туда. Так что, да, роскошь, которой вы, засранцы, наслаждаетесь – это моя заслуга.

Коннор прав.

– Что бы там ни было, это какая-то херня.

– Можешь злиться, брат, но ты не останешься со мной и Сидни, – добавляет Дек, чтобы поглубже вонзить нож.

– У меня младенец и жена, настроение которой меняется очень быстро, – с ухмылкой говорит Коннор.

– А я просто не хочу, чтобы ты был в доме, – у меня действительно нет никакой веской причины, кроме желания позлить его.

Джейкоб опускается на диван.

– Я вас всех ненавижу.

В комнату входит Элли, держа на руках Бетанни.

– Мальчики, вы собираетесь помочь с ужином или просто предоставите все это делать женщинам рядом с вами?

– Я предложил свою помощь, но Коннор сказал, что тебе она не нужна, – я говорю первым.

Если бы внешность могла убивать, мой брат разделал бы меня на филе.

– Ну... – она сверкнула на него глазами. – Ты можешь закончить готовить за нас.

Он встает и целует ее в щеку.

– Ты же знаешь, я бы никогда так не сказал.

Она улыбается ему.

– Знаю, но ты все равно поможешь.

Они обмениваются взглядом, от которого у меня чертовски болит сердце. Они любят друг друга так сильно, что ничто не может встать между ними – ни расстояние, ни время, ни другой человек, ни препятствие. Они любят друг друга настолько, что могут разобраться в ситуации, даже если она кажется непреодолимой. Я чувствую себя так же. Я бы сразился с сотней мужчин, если бы это было необходимо, чтобы удержать Девни.

Элли касается моей руки.

– Что случилось?

– Ничего, – я качаю головой, стараясь не думать о возможностях будущего.

– Шон, давай, поговори со мной. Я же твоя сестра.

– За последний год я обзавелась несколькими такими.

Она смеется.

– Да, это точно. Хотелось бы думать, что ты рад этому.

– Определенно.

Я люблю их обоих. Элли идеально дополняет Коннора, а Сид всегда была противовесом Деклану.

– Тогда поговори со мной, – подбадривает она.

– Да, расскажи нам обо всех своих переживаниях, чтобы мы могли их исправить, – подхватывает Джейкоб.

– Ты, – она показывает на него. – Я тоже должна с тобой кое о чем поговорить.

– О, пожалуйста, поговорите с Джейкобом, – настаиваю я.

Она улыбается мне, а затем поворачивается к нему. Мне действительно нравится моя новая невестка.

– В школе появился новый ребенок, у которого сейчас трудные времена. Его отец был морским котиком и погиб.

Джейкоб смотрит на меня. Ему не нужно это говорить, я знаю, о чем он думает... Это то, чего мы боялись, что случится с Коннором. Каждый раз, когда звонил телефон, пока он был на службе, часть меня готова была взорваться. Мы втроем ненавидели этот страх.

– Мне жаль это слышать.

Элли тянется к его руке.

– Я знаю, что ты очень добр к своим фанатам, и оказалось, что он – твой самый большой фанат. Его мать заняла новую должность в школе, и когда она узнала, что я Эрроувуд, то спросила, может быть, ты придешь познакомиться с Себастьяном. Я ничего не обещала.

Джейкоб поднимает другую руку.

– Больше ничего не говори. Что бы ты ни попросила меня сделать, я сделаю это. Я буду рад помочь ребенку, чей отец – герой.

Она приподнимается и целует его в щеку.

– Ты хороший человек, Джейкоб Эрроувуд.

Он притягивает ее к себе и обнимает.

– Лучше, чем все эти дураки вместе взятые.

– Да, конечно, – говорит Девни, входя в комнату. – Ты очаровашка с острым язычком, но ты никого не обманешь.

Я обнимаю ее за плечи, прижимая к себе. Прямо туда, куда я хочу.

– Боже, я люблю тебя.

Она улыбается мне в ответ.

– Я тоже тебя люблю.

– И... Меня сейчас вырвет, – Джейкоб издает рвотный звук.

– Подожди, Джейкоб. Когда-нибудь ты встретишь девушку, которая поставит тебя на место, и я не могу дождаться, когда это произойдет, – говорит Элли, кивая на Девни.

– И когда это случится, – говорю я, не отрывая взгляда от Девни, – надеюсь, тебе повезет хотя бы наполовину так же, как мне.

Она кладет голову мне на плечо, и я молюсь, чтобы мне удалось прижать ее к себе достаточно крепко.

***

– Это лучший день после Рождества! – говорит Остин, и мне хочется увидеть парк его глазами.

В детстве у нас не было семейных каникул или даже просто идеи приехать в Дисней. Мы выезжали на пастбище в лагерь, и это нас вполне устраивало, но, когда я выбрался из Шугарлоуф, мне захотелось сделать все это. На следующий день после переезда во Флориду я впервые побывал в Диснее.

– Я рад, что ты в восторге, – говорю я, касаясь его макушки.

– Ты лучший, Шон.

– Я очень стараюсь.

Он ухмыляется.

– Можно мне зайти в магазин?

Девни кивает.

– Только не уходи слишком далеко, хорошо?

Остин, ставший профессионалом в своем инвалидном кресле, которое я арендовал для этой поездки, отправляется проверять магазин, даже не ответив. С тех пор как мы приехали сюда, он стал тем жизнерадостным парнем, с которым я познакомился несколько месяцев назад. Он улыбается, болтает без умолку, и в нем чувствуется волнение, которого так не хватало.

– Спасибо, – говорит Девни, наблюдая за ним.

– За что?

– За все это.

Ее улыбка стоит каждого потраченного пенни.

– Ты не должна меня благодарить.

– Думаю, должна. Даже если это все... слишком дорого... – голос Девни звучит мягко, когда она оглядывается по сторонам.

– Нет, это Рождество. Я хотел, чтобы у нас было все, что мы захотим.

Она подходит ко мне.

– Все, что я хотела, – это мы.

– У тебя есть это.

Я вижу нерешительность в ее глазах.

– А как же его нога? Я имею в виду, что это будет паршиво.

– Все в порядке, милая. Я говорил с его командой физиотерапевтов, и он знает свои пределы. Мы купили кресло-каталку, и теперь сможем попасть на аттракционы без очереди!

Я позвонил врачам, прежде чем заказать билеты, чтобы убедиться, что он сможет это делать, и это не будет похоже на то, как если бы мы бросали конфеты перед диабетиком. Он сказал, что если Остин будет носить корсет, пользоваться костылями или инвалидным креслом, то все будет в порядке. Американские горки – запрет, но все остальное должно быть в порядке. К счастью, парень даже не любит американские горки, так что он ничего не теряет. К тому же Остин знает, чем аккуратнее он будет, тем быстрее вернется на поле. Для ребенка, который просто хочет играть в мяч, просьба не напрягаться будет иметь один из двух вариантов. Он либо будет слишком торопиться, либо медлить. Остин, похоже, придерживается последнего варианта, и это хорошо. Вы можете подтолкнуть кого-то к тому, чтобы он начал делать больше, но попытка сбавить обороты часто оказывается сложной задачей.

– Я знаю, и это замечательно, но... Я не знаю. Нам бы хватило обычного перелета или обычного номера, и нам не нужны все эти... привилегии.

Я пожимаю плечами, притягивая ее бедра к своим.

– Я лучше буду баловать тебя до чертиков.

– Я знаю, что ты делаешь.

– И что же это?

Она поднимает одну бровь.

– Ты пытаешься заставить меня полюбить Флориду так же сильно, как я люблю тебя, чтобы я согласилась переехать.

Она была бы права.

– Это работает?

– Я здесь меньше двадцати четырех часов.

– Но разве это время не было впечатляющим?

Девни играет со шнурком на моей толстовке.

– Ты впечатляющий.

– Это мы знали.

Ее смех не требует усилий.

– Ты – полный беспорядок.

– Да, ну... это то, что делает вещи интересными.

Остин возвращается как раз в тот момент, когда начинают открывать ворота. Девни стоит возле него, чтобы он мог сосредоточиться на осмотре окрестностей. Мы видим, как загораются его глаза, и именно это выражение делает все это стоящим. Мы ни о чем не беспокоимся и можем просто наслаждаться временем. Когда мы вернемся, проблемы все равно останутся, и нам придется их решать, но сейчас все это не имеет значения.

– Это так здорово! Мама бы с удовольствием пошла на...

– Остин замолчал, и волнение в его голосе угасло.

Девни кладет руки ему на плечи, и я перемещаюсь так, чтобы мы оказались на уровне глаз. Я помню это чувство. Когда ты хотел, чтобы мама была рядом, но ее не было. Я так часто переживал эту паузу, что мне хотелось кричать, плакать или ударить кого-нибудь. Она должна была быть рядом, когда я получал пятерку на экзамене. Мне нужна была ее улыбка, когда я забивал гол. Но она ушла, и ее уже не вернуть.

– Куда бы хотела пойти твоя мама?

– Это не имеет значения.

Я жду, пока Остин посмотрит на меня.

– Имеет. Это всегда имеет значение, и ты не можешь позволить памяти о ней уйти. Что поможет тебе пройти через это, так это воспоминания о ней, о том, что она говорила и что делала. Это трудно, и будут дни, когда вспоминать будет так больно, что захочется просто забыть, но она любила тебя и хотела бы, чтобы ты думал о ней.

Девни подходит и целует Остина в макушку.

– Никогда не забывай о них, Остин. Я и не буду. Джасперу понравилось бы все это видеть. Он любил машины, строить что-то и свою семью. Представь, что бы он сказал, если бы увидел этот замок.

Остин поднял на него глаза.

– Он бы задумался, правильно ли они использовали гвозди.

Мы оба смеемся, и Девни берет его за руку.

– Да, и он бы спросил, не было ли у них предварительной сборки.

– Он был странным, – говорит Остин, мыслями находясь за миллион миль от нас.

– Был, но я его очень любила.

Остин оглядывается на нее.