31

КИЛЛИАН

Водитель подъезжает к жилому комплексу Кьяры и останавливается прямо перед внедорожником, который я выделил для службы безопасности Кьяры, хотя их здесь уже быть не должно. Она должна была уйти на работу несколько часов назад.

Когда она позвонила мне сегодня днем, мне показалось, что что-то не так. Звонок прозвучал всего один раз, недостаточно долго, чтобы я успел ответить и понять, что ей нужно, а когда я попытался перезвонить, звонок был отключен. Это можно было бы списать на то, что ее эмоции разыгрались и она скучает по мне так же отчаянно, как я скучал по ней последние несколько дней, но когда я связался с ее службой безопасности, никто не ответил. Моя команда всегда отвечает. Что-то не так.

Едва я выхожу из машины, как замечаю засохшую кровь на тротуаре, и, когда меня охватывает паника, я оглядываюсь на внедорожник, припаркованный позади моего.

Там пусто, но я больше сосредоточен на пулевом отверстии, которое проходит прямо через лобовое стекло, прямо по центру того места, где должен был сидеть водитель.

Черт.

Трэвис и Джейк были моими лучшими людьми, именно поэтому я приставил их к Кьяре. С ними я знал, что она в безопасности. Они были сосредоточены, брутальны и уделяли пристальное внимание деталям, при этом оставаясь способными сливаться с толпой. Они бы не запугали ее, и со временем, я уверен, все они стали бы довольно дружелюбными.

Ужас тяжело разливается по моим венам.

Кьяра.

Если с ней что-то случилось... Черт возьми.

Пересекая тротуар, я поднимаю взгляд на окно спальни Кьяры и обнаруживаю, что оно широко распахнуто. Она не производит на меня впечатления человека, беспечно относящегося к своей безопасности, независимо от того, находится ее квартира на третьем этаже или нет. Она должна быть на работе, и я сомневаюсь, что она ушла бы на ночь, не заперев дверь как следует.

У входной двери комплекса я пользуюсь запасным ключом, который скопировал, и вхожу в здание, ускоряя шаг с каждой секундой.

Что-то не так. Я был в достаточном количестве подобных ситуаций, чтобы знать, когда что-то не сходится. Черт возьми, я был причиной такого рода ужаса больше раз, чем когда-либо мог сосчитать.

Каковы шансы, что двое мужчин, которых я приставил к Кьяре, просто случайно погибли в результате жестокого уличного ограбления, которое обернулось смертельным исходом? Потому что единственное другое объяснение заключается в том, что кто-то пришел за моей девушкой, и если я открою дверь и обнаружу ее лежащей в луже крови на земле, шторм, который я вызову, разрушит весь этот гребаный мир.

Добравшись до третьего этажа, я бросаюсь к двери Кьяры, но нахожу ее разбитой вдребезги на полу.

Я останавливаюсь, быстро осматривая квартиру.

Стоит мертвая тишина, если не считать шума снаружи, доносящегося через открытое окно спальни, но все, что для меня имеет значение, — это разбитый телефон, который я отдал Кьяре, валяющийся на полу.

Я шагаю вглубь квартиры и присаживаюсь на корточки перед телефоном, прежде чем поднять его. Экран разбит, но при нажатии кнопки "Домой" он загорается, и я провожу большим пальцем по разбитому стеклу, обнаруживая, что оно открыто для нашей текстовой цепочки с неотправленным текстом.

Экран слишком разбит, чтобы попытаться разобрать слова, поэтому я нажимаю "Отправить" и немного жду, пока текст придет на мой телефон.

Кьяра: Перестань быть такой высокомерной задницей и посмотри, что у тебя прямо перед носом. Мое место там, с тобой. Я люблю тебя, и я знаю, что ты тоже любишь меня. Все остальное не должно иметь значения.

Трахните меня. Она не могла быть настолько права.

Я облажался, позволив ей уйти. Я должен был держаться крепче, и вместо того, чтобы позволять страху потерять ее мешать мне любить ее, я должен был выяснить источник этого страха и сжечь его дотла.

После быстрого обхода квартиры Кьяры становится совершенно ясно, что ее здесь нет. Кроме открытого окна, разбитого телефона и сломанной двери, похоже, нет никаких признаков нечестной игры против нее. Если она была ранена здесь, этого было недостаточно, чтобы пролить кровь.

Набирая номер своего водителя на телефоне, я быстро ему звоню.

— Босс?

— Сходи в бар Кьяры, убедись, что она не работает, и доложи о результатах.

— Есть.

Я слышу, как он отстраняется, и как только я снова начинаю кружить по квартире, я слышу кого-то в коридоре снаружи квартиры.

— Что, черт возьми, это было? Ты должен был забрать ее и уехать. Теперь здесь гребаные трупы и свидетели. Копы будут ползать по всему этому.

На мгновение воцаряется тишина, говорящая мне, что он разговаривает по телефону, а не с кем-то рядом. Я не узнаю этот голос, но он мог принадлежать лишь небольшой горстке людей.

— Мне похуй. Я сделал то, что ты просил, и ты заполучил эту гребаную сучку. Какая разница, как это произошло? Просто заплати мне то, что ты мне должен.

Черт. Это может означать миллион разных вещей, но подтверждает то, что я и так знаю, что это правда. Кьяру похитили.

Внутри меня начинает назревать буря, и я не могу дождаться, когда обрушу ее на ублюдка, который думал, что может прикоснуться к тому, что принадлежит мне. Я, блядь, имел в виду именно это, когда сказал, что она моя жена. Я знаю, что на пунктирной линии нет подписи, но в тот момент, когда я объявил ее своей, это показалось правильным.

Черт. Если я опоздаю...

Слыша, как кто-то в коридоре приближается, я обхожу кухню, стараясь держаться подальше от двери. Он шагает прямо внутрь, совершенно не подозревая об урагане, с которым ему предстоит столкнуться.

Я узнал его по досье, которое Серджиу дал мне на Кьяру в самом начале. Это ее бывший, Дерек Монро, и из того, что я смог о нем узнать, он ничего особенного собой не представляет. Просто заблудший неудачник, который использует окружающих его людей для продвижения вверх. И очевидно, что это именно то, что он сделал с Кьярой. Он бросил ее ради денег, и это не то, на что я могу смотреть сквозь пальцы.

Проходя через другой конец кухни, я становлюсь между Дереком и его единственным спасением, прежде чем прочистить горло.

Он взвизгивает, прежде чем развернуться с широко раскрытыми глазами, его руки подняты в стойке бойца, которая только заставляет его выглядеть слабым. Я не дерусь на кулаках, когда могу этого избежать. Я предпочитаю пули.

— Где Кьяра? — спрашиваю я, не желая тратить время на танцы вокруг темы.

— Кто ты, черт возьми, такой?

— Единственный мужчина, которому ты не хочешь перечить. А теперь скажи мне, где она.

Дерек усмехается и обходит меня.

— Да, трахнись, братан. Я тебе ни хрена не скажу.

Когда он проходит мимо меня, я хватаю его за рубашку и швыряю через половину квартиры, наблюдая, как он приваливается спиной к стене и падает на задницу. Я шагаю к нему, не теряя ни секунды, вытаскиваю пистолет и направляю ему прямо между глаз, мои пальцы дергаются, чтобы нажать на спусковой крючок.

— Давай попробуем еще раз, хорошо?

Его глаза расширяются от страха, и я наблюдаю, как джинсовая ткань на его члене начинает темнеть. Я тяжело вздыхаю. Почему мужчинам так трудно контролировать свой мочевой пузырь перед лицом страха? На самом деле это не так уж и сложно. Когда я был моложе и незрелее, я находил это забавным, теперь же я нахожу это только унизительным.

— Вау. Вау, — начинает он, поднимая руки в знак капитуляции. — Я расскажу тебе все, что тебе нужно знать. Просто убери пистолет.

— Нет, говори.

Он заметно сглатывает, не сводя глаз с пистолета, ведя себя так, словно никогда в жизни его не видел.

— Я... я не знаю, что тебе сказать, старик. Этот засранец позвонил мне и сказал, что знает, чем я занимаюсь, и если я помогу ему сделать это снова, он заплатит мне сто тысяч.

Я чуть наклоняю голову, выглядя как психопат, за которую меня многие принимают.

— И что именно ты сделал?

— Я... Пожалуйста.

Я стреляю, и пуля проходит прямо через середину его колена. Дерек кричит в агонии, но у меня нет времени на его бредни. Мне нужны ответы, и они нужны мне сейчас.

— Говори, — приказываю я, как будто он гребаное животное.

— Я продал ее Иезекиилю Лопесу после того, как эта сучка меня бросила. Он...

— Я знаю, кто он, — рычу я, когда мое терпение на исходе.

— Предполагалось, что сделка будет заключаться в том, что она уедет. Какой-нибудь мудак купит ее, и она никогда сюда не вернется, но потом она вернулась. Она вела себя так, словно ничего не произошло, и эта сука по-прежнему не уделяла мне внимания.

Присев на корточки, я прижимаю пистолет прямо к центру его лба.

— Что ты сделал?

— Я не собирался ничего делать, но тогда... Как я мог отказаться от ста тысяч?

— ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ? — рычу я. — ГДЕ КЬЯРА?

Он вздрагивает от моего тона, но в конце концов дает ответы, которые мне нужны.

— Я... я не знаю. Этот парень и его гребаная сучка жена сказали, что заберут ее обратно к Иезекиилю, но как только они уедут отсюда, мне конец. Как, черт возьми, я должен знать, действительно ли они забрали ее туда? Но если повезет, к концу ночи она уйдет.

Мое разочарование берет надо мной верх, и когда я поднимаюсь со своего места, Дерек испускает тяжелый вздох, как будто он только что избежал смерти, но я не милосердный человек, и, несмотря на то, что он сыграл лишь небольшую роль в этом, этого было достаточно, чтобы обеспечить конец его жизни.

Я без колебаний нажимаю на спусковой крючок, отворачиваясь, пока его мозг не разлетелся по стене, и вот так ухожу, готовясь к гребаной битве.

Я должен предположить, что мудак и его сучка жена — Серджиу и Моника, и если предположить, что они придерживались плана, а Кьяра с Иезекиилем, то мое время на исходе. Скоро начнутся аукционы, и на этот раз я не просто собираюсь найти себе приз; я забираю то, что принадлежит мне, а остальное сжигаю дотла.