Рюкзак врезался с глухим стуком. Одиннадцать банок еды врезались в череп Томаса сбоку и опрокинули его, как мешок с дерьмом.

Мои губы приоткрылись, когда я в шоке уставилась на его распростертое тело, ревущую тишину в моем черепе нарушал лишь стук дождевых капель по цементу. Томас лежал в растущей луже крови, которая просачивалась в окружающие его мутные лужи. Я выпустила свой рюкзак, и он упал рядом со мной, забрызгав водой мои ботинки.

Мое сердце бешено заколотилось в груди.

Я убила его. Срань господня, я, блядь, убила его.

Я начала пятиться, потом остановилась. Если бы я действительно убила его, мне пришлось бы признаться в этом. Если бы вампиры нашли его… Они ненавидели мертвые тела, это означало впустую потраченную кровь. Может быть, я смогла бы придумать оправдание или еще какую-нибудь причину, чтобы они меня отпустили. Сказать им, что он напал на меня, или… Возьми себя в руки, Келли. Проверь его гребаный пульс.

Я боролась со своим страхом и подошла ближе к распластавшемуся телу Томаса. Я медленно наклонилась, встав подальше от крови, собирающейся возле его головы. Мои пальцы слегка дрожали, когда я протянула их к его шее, наполовину ожидая, что он выпрямится и снова нападет на меня в любой момент, моя свободная рука на всякий случай сжала нож в кармане.

Его кожа была теплой под моими холодными пальцами. Сначала я ничего не почувствовала, но затем слабое биение его пульса ожило под моим прикосновением. Я вздохнула с облегчением. Он был мудаком, и с этого момента мне придется обходить его стороной, но лучше живой мудак, чем мертвый. И теперь он знал, что я могу защитить себя, если он меня вынудит.

Томас застонал и пошевелился подо мной, заставляя меня отшатнуться. Я быстро попятилась и чуть не споткнулась о свой рюкзак, валявшийся на земле, но сумела удержаться на ногах.

Томас открыл глаза на шум, и я уставилась на него, когда он встретился со мной взглядом, проклятие сопровождало движение руки к ране на его голове.

— Я знаю твой секрет, и теперь он мой тоже, — сказала я смелее, чем чувствовала, но к черту его и к черту этот дерьмовый жребий, выпавший нам в жизни. Я не собиралась позволять ему лишать меня этой возможности, я не собиралась позволять ему запугивать меня, когда все эти припасы лежали прямо там, за забором, больше, чем требовалось моей семье, чтобы пережить эту зиму. — Так что просто держи рот на замке, и я буду тоже. Они никогда не узнают.

Они. Вампиры. Единственное, чего он должен был бояться, независимо от того, что он думал обо мне. Правда заключалась в том, что он не смог бы убить меня, даже если бы захотел. Никто из нас не мог рисковать таким вниманием, и позволить мне воспользоваться его драгоценным туннелем было гораздо лучше, чем пытаться избежать наказания за убийство их домашнего скота.

Его лицо исказилось от гнева, но я не дала ему возможности ответить. Я сказала ему все, что было важно, и показала, как я реагировала на его угрозы. Дело сделано.

Я схватила свой рюкзак из лужи рядом со мной и повернулась, чтобы перемахнуть через заднюю стенку фонтана. Я тяжело приземлилась на дальней стороне, зашлепала по воде, перелезла через нижнюю стенку за ней, затем сорвалась с места, чтобы убраться как можно дальше от этого придурка.

Банки загремели, натыкаясь друг на друга, и, несмотря на вкус крови на разбитой губе, двух диких зверей, покушавшихся на мою жизнь, и тот факт, что я промокла до нитки, я не могла не чувствовать себя легче, чем за последние месяцы.

Я продолжала бежать к захваченной части Сферы, петляя между обломками каменной кладки и по разрушающимся улицам, которые зигзагами петляли между полуразрушенными зданиями. Не было никаких правил, запрещающих исследовать руины, но вряд ли кто-то беспокоился. Здесь не осталось ничего, что стоило бы взять, и большинство людей не видели смысла тратить свою энергию.

Однако мне нравилось в руинах. Это было единственное место, где было по-настоящему тихо, где мои мысли не были заперты в клетке и где я могла мельком взглянуть на мир за оградой.

Я побежала дальше, но внезапно стук дождя стал не единственным звуком, который я слышала. Из центра города доносился пронзительный звон, который повторялся снова и снова, вызывая трепет, закручивающийся спиралью в моей душе. Я знала этот звук. И это означало, что я должна была вернуться домой прямо сейчас.

Я прибавила темп и перешла на спринт. Рюкзак за моей спиной внезапно показался намного более заметным, чем минуту назад. Я не знала, должна ли я попытаться спрятать его до того, как вернусь, или мне лучше спрятать его в безопасности нашего дома. Не было никакого объяснения, которое я могла бы дать содержимому этого рюкзака, ничего, что я могла бы сказать, что могло бы скрыть правду, если бы его нашли.

Звон становился все громче, когда я добралась до окраины обитаемой части Сферы. Дороги были пустынны. Все уже разошлись по домам, следуя правилам, которые мы все так хорошо знали. У меня не было времени пытаться спрятать свой драгоценный рюкзак. Мне просто нужно было отнести его в нашу квартиру и спрятать там. При условии, что я вообще успею вернуться вовремя.

Блядь, блядь.

Почему из всех дней, когда это должно было произойти, именно этот был тем, когда мне нужно было больше времени, когда у меня на лбу было написано, что я что-то скрываю?

Я мчалась по заброшенной улице за заброшенной улицей, от пустоты у меня мурашки бежали по коже. Я опоздала. Я не знала, что бы значило, если бы они постучали в нашу дверь до того, как я вернусь, но это не могло быть к добру. Они не потерпят нарушения правил, и я знала, что кровососам насрать, какое у меня оправдание. Звенит сигнал, и ты тащишь свою задницу домой. Все это знали, а я была просто тупой сукой, которая забралась так далеко в руины, что не услышала его звона.

Наконец я добралась до перекрестка с нашей улицей и свернула на нее, низко опустив голову и твердо помня направление, в то время как окна окружающих меня зданий, казалось, стали ближе. Сколько из них обратили внимание на полный рюкзак на моей спине или на грязь, которая не успела полностью смыться с моей одежды под дождем? Хуже того, как насчет крови, которая все еще окрашивала мою нижнюю губу?

Я резко затормозила, мои ботинки заскользили по грязи, когда я заметила группу вампиров, направляющихся прямо к дверям нашего многоквартирного дома, мое дыхание застряло в легких, удача отвернулась от меня, как от отвергнутого любовника.

Дерьмо.

Я не двигалась, просто стояла там, как гребаная статуя, уставившись на них, каким-то образом оставаясь незамеченной, пока я дрожала под дождем и наблюдала. Я никогда не видела, чтобы они вот так бродили по Сфере. Не группой. Иногда стражи порядка разгуливали по улицам, когда чувствовали себя мстительными, выслеживая мелких нарушителей правил и сурово наказывая тех, кого ловили, но они всегда были по одиночке. Это была насмешка сама по себе. Выставлять напоказ тот факт, что один из них легко мог справиться со многими из нас.

Но сейчас там была группа, всего их было пятеро: четверо стояли в форме наконечника стрелы вокруг того, кто был в центре, который явно был намного важнее любого из кровососов, которые регулярно патрулировали нашу Сферу. Все они двигались с кошачьей грацией, их движения были такими плавными, что бросали вызов природе и заставляли волосы у меня на затылке вставать дыбом. Это было неестественно. Ничто в них не казалось мне даже отдаленно человеческим, кроме смутных очертаний их тел. Они были чудовищны в своем совершенстве, нечестивы в своем существовании и совершенно ужасающи в своей силе.

Четверо стражников были одеты в толстые красные плащи, подбитые золотой нитью, подолы которых волочились по грязи — явно какая-то униформа. За спинами у них были длинные мечи, но они выглядели скорее декоративно, чем практично, металл блестел, когда дождь попадал на их ножны. В любом случае, им не нужно было оружие, чтобы одолеть нас.

Их кожа сияла в слабых солнечных лучах, пробивавшихся сквозь дождевые облака. Я знала, что этого недостаточно, чтобы причинить им вред в такой день, как этот, но если тучи просто разойдутся, то пуф. Или, может быть, не «пуф», может быть, медленное горение, тление, переходящее в мерцание, а затем в пламя, испепеляющее их на глазах у всех.

Я не была уверена точно, как это их убьет, но подозревала, что убьет, и папа сказал, что именно так говорилось в старых историях о них. Один шаг на солнце, и с ними будет покончено. Возможно, нам было бы даровано чудо, и тучи разошлись бы именно с этой целью. Я с надеждой посмотрела на густые дождевые тучи, но если судить по их зловещему серому цвету, то шансов на это не было. И, честно говоря, никто не знал наверняка, убьет ли их солнце. Единственное, в чем я могла быть уверена, так это в том, что они по тем или иным причинам не могут находиться под прямыми солнечными лучами; если солнце светило, мы их не видели. Не то чтобы во время этого шторма на это было много надежды.

Вампир в центре группы, словно почувствовав мое внимание, замер и повернулся ко мне. Его движения были такими неестественными. Мне даже показалось, что он не дышит. Да и нужно ли им вообще дышать?

Его ледяные голубые глаза встретились с моими, и его слишком совершенный рот изогнулся в насмешливой улыбке. Он был сногсшибателен, его волосы отливали гладким серебром, зачесанные назад без единой выбившейся пряди, его лицо с идеальными углами и высокими скулами было создано из мечты соблазнять и заманивать в ловушку, но я ни разу не смотрела ни на одного из них с какой-либо похотью или чувством влечения. Их внешность была просто еще одним оружием, способом заманить нас, прежде чем они вонзят в нас свои зубы, и это меня не обманывало.