ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Каролина

Шесть месяцев ранее

Сообщение на моем телефоне заставляет меня улыбаться, как ребенка на Рождество.

Джеймс: Я люблю тебя, моя жена. Приезжай.

Жена!

Ухмылка переполняет мое лицо при этом ласковом слове.

Я: Я думала, ты сегодня занят?

Я предложила ему поужинать у него дома, но он сказал, что у него деловой ужин.

Джеймс: Планы изменились.

Я: Только что добралась до общежития. Дай мне час, и я буду на месте.

Джеймс: Развернись и иди ко мне. Я скучаю по тебе, детка.

Я: Хорошо. Двадцать минут.

Джеймс: Твоя соседка там?

Странный вопрос.

Я: Не знаю?

Джеймс: Ты с ней сегодня разговаривала?

Я: Сегодня утром. А что?

Джеймс: Неважно. Поторопись и приведи сюда свою симпатичную задницу.

Дверь моей комнаты в общежитии не заперта, и я слышу всхлипывания, как только вхожу. Марджи лежит на полу, привалившись спиной к кровати, ее лицо красное и опухшее, когда она смотрит на меня.

— Марджи? — Я бросаю сумку и падаю на колени рядом с ней. — Ты в порядке? — Глупый вопрос с моей стороны, учитывая, что она плачет.

Она шмыгает, тушь стекает по ее щекам.

— Да... — Шмыгает. — Нет.

Мой желудок переворачивается, и в голову лезут плохие мысли.

— Тебя кто-то обидел?

Она качает головой.

— Что тогда?

Она трет глаза, еще больше размазывая макияж, и смахивает слезы.

— Обещай, что не будешь осуждать.

Я тянусь вперед и сжимаю ее руку.

— Обещаю не осуждать.

Она смело вдыхает воздух.

— Я сплю с профессором.

О, Боже.

Это признание бьет в самое сердце.

— Я так понимаю, все развалилось? — спрашиваю я с беспокойством.

— Я не знала, что он женат! — кричит она, и слезы снова наворачиваются на глаза. — Я была у него дома и просмотрела его телефон. — Ее голос повышается. — Он переписывался с кем-то, кого записал как «Моя Жена». Он женился в Вегасе в прошлые выходные! — Она подхватывает с пола шлепанцы и бросает их через всю комнату. — Я такая чертова дура!

Мое тело напрягается, по венам пробегает лед.

— Что?

— Он спал с какой-то другой шлюхой и женился на ней, — рыдает она, слова выплескиваются как яд. Она прижимает ладонь к груди, ее крики становятся громче. — Почему он женился не на мне? Почему он выбрал какую-то шлюху, а не меня?

Я боюсь ответа, прежде чем задать вопрос:

— Кто этот профессор?

— Это не имеет значения. — Она подтягивает колени к груди, упираясь в них подбородком.

— Ну же, — подталкиваю я. — Я никому не скажу.

Ее ноздри раздуваются, грусть переходит в гнев.

— Профессор Кордри. Засранец с факультета психологии.

Моя голова кружится, и я втягиваю щеки, чтобы скрыть свой гнев... свою боль.

Это имя – как пощечина.

Мой голос сиплый, когда слова медленно покидают мой рот.

— Я не знала, что ты ходишь на его занятия.

— Не хожу, — отвечает она. — Мы познакомились в кафе на территории кампуса. Он пригласил меня на свидание, и моя глупая задница согласилась.

— Как долго вы встречаетесь?

— Два месяца.

Мне требуется все, что у меня есть, чтобы не сломаться рядом с ней.

Я назову это вечеринкой в честь разбитого сердца.

Если я сорвусь, она все узнает.

Я должна выбраться отсюда.

Я достаю свой телефон и притворяюсь, что получила текстовое сообщение, прежде чем вскочить на ноги.

— Мне нужно идти.

Я должна обнять ее, поцеловать в щеку и сказать, что все в порядке.

Но это не так.

Ничего не в порядке.

Я никак не могу выплеснуть эту чушь, не сломавшись.

Я должна увидеть его.

Мне нужно дать ему по яйцам... накричать на него... и... развестись с ним.

***

— Ты изменяющий, лживый мерзавец! — Я взорвалась, как только Джеймс открыл входную дверь, бросив ему в лицо кольцо с бриллиантом.

Кольцо, которое я ношу только тогда, когда мы вместе.

Никогда на людях.

Не считая того случая, когда мы поженились в Вегасе и провели там выходные.

Горячие слезы навернулись мне на глаза.

Я плакала и проклинала его всю дорогу сюда.

Я ненавижу себя за то, какая я глупая.

— Какого черта? — спрашивает он.

Он знает, почему я злюсь.

Вот почему он сказал мне не ходить в общежитие.

Почему он спросил, была ли она там.

— Ты спишь с Марджи! — кричу я.

— С кем? — Он потирает подбородок, изображая дурака, стоя в дверях.

Я размахиваю руками, и мой голос дрожит.

— С моей соседкой! Ты трахаешь ее!

— Говори, блять, тише, — шипит он.

— Пошел ты!

Дверь распахивается шире за секунду до того, как он обхватывает рукой мой локоть и затаскивает меня внутрь, захлопывая за нами дверь.

— Почему ты так поступил со мной? — кричу я, вырываясь из его объятий. — С нами?

Мои руки дрожат. Мой подбородок дрожит. Мой разум мечется.

Джеймс двигается, вставая передо мной во весь рост, и засовывает руки в карманы брюк.

— Детка, я не знаю, о чем ты говоришь.

На его лице нет и следа вины или сожаления.

Ни следа вины или сожаления на его лице, ни извинения за то, что он вырвал мое сердце из груди и растоптал его.

Я больше не вижу мужчину, в которого влюбилась.

Теперь я вижу мужчину с зачесанными назад темными волосами, в дорогой рубашке, черных брюках и с фальшивой улыбкой на лице.

Джеймс Кордри – симпатичный мужчина лет тридцати.

Он хорошо говорит. Успешный. Умный. Лжец.

Идеальный вариант для наивной женщины, ищущей любви.

Я любила его. Открылась ему. Изменила себя и сломала свои ценности ради него.

Делала то, что никогда не думала, что сделаю – и все это во имя любви.

Я была моложе, неопытнее и позволяла ему руководить каждым шагом в наших отношениях.

Я оттолкнула его, когда он протянул руку и попытался взять мою дрожащую руку в свою.

— Не трогай меня!

— Каролина, — резко говорит он. — Успокойся. Почему ты так расстроена?

— Почему ты сказал мне, что будешь занят? — спрашиваю я. — Это потому что ты был с ней?

— У меня была деловая встреча. Ее отменили. Я написал тебе, потому что хотел быть с женщиной, которую люблю. Женщиной, которая согласилась провести со мной всю оставшуюся жизнь.

— Лжец! — кричу я, отбивая его руку, когда он снова пытается дотронуться до меня. Мое сердце стучит в груди, разрываясь на части, и мне требуется все, что есть во мне, чтобы не рассыпаться перед ним. — Просто скажи мне правду. Это все, что я хочу от тебя.

Он пожимает плечами.

— Мне нечего рассказывать.

— Скажи мне! Будь честным!

Он проводит рукой по волосам.

— Нечего рассказывать, так что прекрати свою ругань. У меня был тяжелый день, и последнее, что мне нужно, это чтобы ты пришла и вела себя как сумасшедшая. — Он покачал головой, его лицо пылало. — А я-то думал, что влюблен во взрослую женщину, а не в драматичную соплячку.

— Я лучше буду драматичной соплячкой, чем обманщицей. — Я смотрю на него с отвращением. — Между нами все кончено.

Он смотрит на меня, уверенный в себе, и холодно смеется.

— О, Каролина, вот тут ты ошибаешься, детка. Мы не закончим, пока я не скажу, что мы закончили.

— Нет, Джеймс, тут ты ошибаешься, — хмуро возражаю я. — Я подам заявление об аннулировании брака первым делом утром.

Ядовитая улыбка пересекает его лицо.

— Ты сделаешь это, и я сообщу всем в кампусе и твоему отцу-проповеднику, какая ты шлюха.

Я делаю шаг вперед и бью его по лицу.

Он вздрагивает, потирая челюсть, но не отступает.

— Больше так не делай. Это твое единственное предупреждение.

— Между нами все кончено.

Он качает головой.

— Ты моя.

— Была, пока ты мне не изменил. — Я насмехаюсь. — Я уверена, что она не единственная, с кем ты был. Я даже не хочу знать, со сколькими женщинами ты трахался за моей спиной.

— Нет, она единственная, и это твоя вина, что так получилось.

От неожиданности я отступаю на шаг назад.

— Прости?

— Ты бросила меня ради своего школьного мальчишки. Я увидел Марджи в кафе. Я не знал, что она была твоей соседкой, пока мы не переспали и она не заговорила о тебе.

— И все равно ты продолжал трахать ее, — прорычала я.

Он пожимает плечами.

— Она была хороша в постели.

Я подаюсь вперед, чтобы ударить его снова, но он ловит мое запястье, крепко сжимая его, так что я не могу вырваться.

— Я же просил тебя больше так не делать, — рычит он.

Я не настолько сильна, чтобы ослабить его хватку.

— Я сказала тебе, что хочу развестись. Иди и будь с кем-нибудь другим.

Он фыркает.

— Мне не нужен кто-то другой.

Я борюсь с ним, пока он тянет меня в свою гостиную и пихает на диван. Как только моя задница коснулась подушек, я вскочила, чтобы уйти, но он толкнул меня обратно.

— Пожалуйста, прекрати, — хнычу я. — Позволь мне уйти.

Это чужой для меня человек – не тот Джеймс, в которого я влюбилась.

Мой первый парень – волк в овечьей шкуре.

— Почему тебя вообще волнует, что мы вместе? — кричу я. — Ты можешь найти себе новую девушку сегодня же вечером!

— Ты не такая, как все, — говорит он медленно... нежно. — Ты была создана для меня. Другие женщины, они хотели острых ощущений, чтобы переспать с профессором. — Он щелкает пальцами и указывает на меня, двигая пальцем вверх и вниз снова и снова. — А ты, с другой стороны? — Он подходит ближе, его ноги ударяются о мои, а я пытаюсь контролировать свое дыхание под ним. — Ты любишь меня за меня.

— Любила, — поправляю я. — Я найду способ забыть об этом дурацком браке.

Я снова собираюсь встать, но он толкает меня обратно вниз.

— Хочешь знать, почему мы еще не закончили?

Я ломаюсь, когда он говорит мне об этом.

***

Слезы. Споры. Угрозы.

Я провела три часа в доме Джеймса, испытывая все вышеперечисленное, пока не пообещала держать рот на замке, и он позволил мне уйти.

Он сломал меня всеми возможными способами.

Я даже не знаю, кто я теперь.

Сблизившись с ним, я отдалилась от Рекса.

Игнорировала звонки родителей.

Пропустила несколько занятий.

Слезы возвращаются при осознании того, как глупа я была.

Как слепа.

Как только я сажусь в машину, я достаю телефон и нахожу сообщение от Марджи, спрашивающее, когда я вернусь в общежитие.

Я игнорирую его.

Как я объясню ей это?

Сказать ей, что мы спали с одним и тем же мужчиной... и я его жена?

Джеймс ясно дал понять, что рассказывать кому-либо, особенно Марджи, – это большая ошибка.

— Она злится, и из-за нее у меня будут неприятности, — сказал он.