Глава 32

Сьерра

Прошло три дня с тех пор, как я ушел от Малики.

Три долгих, несчастных, как ад, дня.

Он продолжает звонить.

Я продолжаю игнорировать.

— Привет, детка, — говорит Элли, входя в квартиру Рекса с мороженым, горячими крылышками и вином. Она оглядывается вокруг. — Квартира твоего младшего брата не так плоха, как я себе представляла. — Она бросает все свои вещи, включая дезинфицирующее средство для рук, на пол рядом с диваном.

Я позвонила отцу и спросила, свободна ли квартира, которую он предложил.

Не была.

Мне нужно было где-то остановиться, и я спросила Рекса, не осталось ли его предложение в силе. Мой младший брат не задает вопросов. Я ближе к нему, чем к другим братьям и сестрам.

Он делит квартиру с тремя спальнями с другим соседом, который принял меня с распростертыми объятиями. Это полная холостяцкая берлога с большими телевизорами, видеоиграми и киноплакатами в качестве декора стен, но они поддерживают чистоту и ведут себя уважительно.

Я встаю с дивана, чтобы положить мороженое в морозилку и взять две тарелки из набора, который дядя Девина подарил нам на свадьбу. Затем я открываю ящик, чтобы найти открывалку для вина, и беру два винных бокала.

Вместо того чтобы избегать квартиры Элли, боясь столкнуться с Девином, я теперь избегаю Джессу.

Элли выдохнула, когда я протянула ей тарелку.

— Черт, я в дерьмовом положении.

Я открываю бутылку вина и наливаю себе полный бокал.

— Я не жду, что ты примешь мою сторону, а не сторону Джессы.

— Она все равно не права.

Я выпиваю весь свой бокал и наливаю ей.

— Ты действительно не знала, что он отец Молли? — Этот вопрос крутился у меня в голове с тех пор, как Джесса раскрылась.

Судя по реакции Элли, когда Джесса сообщила новость, казалось, что Элли была не в курсе, но я никогда не знаю. Она могла защищать свою семью.

— Нет, черт возьми. Я бы сказала тебе сразу, как только узнала. Моя сестра заставила всю нашу семью поверить, что Пит – отец Молли. Черт, она сделала так, будто то, что было между ней и Малики, было просто интрижкой. Я сказала тебе, что моя сестра спала с ним. Это не было секретом. Я никогда не знала, что это нечто большее, и я определенно не знала, что моя племянница принадлежит ему. Не могу поверить, что я упустила это. Я имею в виду, она совсем не похожа на Пита.

Я киваю, хотя я не знаю Пита.

Мне жаль этого парня.

Он не только считал Молли своей, но ему также приходилось регулярно иметь дело с Джессой.

Я дрожу, просто думая об этом.

— Твои родители ничего не говорили обо мне? — спрашиваю я.

— Мы с Джессой поссорились у моих родителей, и она назвала меня неверной, потому что я дружу с врагом. Она рассказала им о Малики и тебе, и это стало шоком для всех. То, как она это сделала, было дерьмово, и я надеюсь, что это не изменит наши отношения.

— Я тоже на это надеюсь. — Я кладу два крылышка на свою тарелку. — Не могу поверить, что мы с твоей сестрой ссоримся из-за одного и того же мужчины.

Она скрещивает ноги.

— Технически, это не так. Малики даже не видит Джессу, потому что любит тебя.

Проблема в том, что он должен ее видеть.

***

— Привет, милая.

Я улыбаюсь отцу со своего стула и встаю, чтобы обнять его.

Он крепко обнимает меня, похлопывая по спине, и поправляет свой костюм, прежде чем сесть в кресло напротив меня.

— Я ищу для тебя квартиру, — говорит он, сразу же переходя к делу без всякой утренней болтовни. — Я предложил последнему парню почти двойную арендную плату, но он отказался. Когда вы подписываете договор аренды, от него трудно отказаться. — Он делает паузу, когда официантка подходит, чтобы принять наш заказ.

— Я могу поискать за городом, — продолжает он, когда она уходит. — Уехать из Блу Бич на некоторое время может помочь тебе.

Я киваю, делая глоток своего апельсинового сока.

— Ты прав. — Он хмурится.

— Я ненавижу видеть тебя такой.

— Какой?

Его лицо озабоченно скривилось.

— Грустной. С разбитым сердцем. Кажется, это постоянно происходит с тобой.

— Нет ничего...

Он прервал меня:

— Я знаю, когда с моей дочерью что-то не так. Это из-за Девина или Малики?

Мои щеки краснеют.

— Я ни за что не стану обсуждать с тобой свою личную жизнь.

Он поднимает руку.

— Скажи мне, что они сделали, и я выскажу свое мнение. Я олицетворение плохого человека. Я дам тебе знать, если они сложатся или если за их действиями есть причина.

— Это Малики. У него есть тайный ребенок... как и у тебя.

Я отшатываюсь в своем кресле, мой аппетит пропадает, и замечаю перемену в моем отце. Он прижимает руку к губам, закрывает глаза, а затем медленно открывает их.

Моя ситуация так похожа на мамину.

У Малики есть ребенок, и он держал это в секрете.

Конечно, различий гораздо больше, чем сходства, но мое разбитое сердце не может перестать сравнивать эти два случая.

Он поднимает бровь и наконец говорит:

— У Малики есть ребенок?

Я киваю.

— Дочь.

— Он знал о ней?

— Нет.

— Это меняет дело. Наши ситуации не похожи.