Глава 16

Джулиан

Я припарковал свою машину рядом с побитой машиной Рафы и выпрыгнул из нее. В отличие от меня, мой двоюродный брат не живет рядом с озером. Вместо этого после развода он решил купить землю на вершине самого дальнего от города холма, чтобы начать новую жизнь вдали от посторонних глаз.

Моя мама говорила, что люди совершают странные поступки, когда зарабатывают много денег, но я никогда не понимал, что она имела в виду, пока Рафа не начал разводить фермерских животных и не стал единым целым с землей после развода.

Клянусь, этот человек находится в одном шаге от того, чтобы записаться на одно из этих конкурсных шоу дикой природы.

— Фина сказала мне, что ты вчера отвез Далию в больницу, — Рафа переходит к делу, как только я вхожу в его парадную дверь.

— Ты пригласил меня сюда ради компании или для допроса?

— И то, и другое, — он засунул руки в передние карманы.

— По крайней мере, ты честен.

Он бросает на меня взгляд, прежде чем уйти.

Стиль его дома совершенно не похож на мой – он кажется теплым и уютным, с дубовыми полами и работами Нико, висящими на каждой стене. Цвета красок были выбраны Нико, и каждая комната соответствует разной паре очков моего крестника.

Не самый разумный выбор дизайна моим кузеном, но, тем не менее, сделанный с любовью.

Я иду следом за ним, но отвлекаюсь на классическую музыку, звучащую в консерватории. Нико сидит за роялем вместе со своей няней и учительницей музыки Элли. Они играют в тандеме, идеально синхронно, когда их пальцы летают по клавишам.

Тело Элли покачивается в такт музыке, а ее светлые волосы колышутся в такт мелодии.

— Ты заблудился по дороге на кухню? — спрашивает Рафа.

Элли ударяет не по тем клавишам, издавая ужасающий звук.

— Я хотел поздороваться с Нико.

— Tío!²³ — Нико сползает со скамейки и бежит ко мне. Из-за проблем с глазами у него немного нарушена координация, но он прыгает ко мне на руки со всей возможной скоростью.

— Эй, привет! — я взъерошиваю его волосы, а затем наклоняю подбородок в сторону Элли. — Рад снова тебя видеть.

Она поднимается со своего места.

— Взаимно.

— Рафа теперь заставляет тебя работать по субботам?

— Обычно нет, но сегодня он нечаянно забыл сказать, что ему нужна моя помощь, — она не пытается скрыть свое раздражение.

Элли никогда не выходит из себя. Я видел, как на нее кричал больной Нико, как ее пнула в живот одна из коз Рафы, как она вывихнула лодыжку во время похода, но никогда не видел, чтобы она выглядела так.

Я бросаю взгляд на кузена и вижу, что он смотрит на Элли. Не знаю, что с ним такое, но ему нужно разобраться в себе и взять себя в руки, пока он не отпугнул ее, как это было со всеми предыдущими нянями. Будь то совместная игра на инструментах или обучение чтению по Брайлю, Элли выделяется среди остальных тем, как из кожи вон лезет, чтобы помочь Нико и поддержать его в связи с диагнозом «пигментный ретинит».

Нико по-прежнему ценит свою независимость, как любой нормальный восьмилетний ребенок, но, к сожалению, это лишь вопрос времени, когда он полностью потеряет зрение, и это реальность, которая напрягает Рафу по мере ухудшения зрения моего крестника.

— Жаль, что тебе пришлось отменить свое свидание, — лицо Рафы, может быть, и пустое, но его глаза напоминают мне два горящих уголька.

Элли улыбается.

— Не волнуйся. Мы перенесли свидание на завтра, — мой кузен издает нечеловеческий звук.

Ее карие глаза сужаются.

— Все еще борешься с болью в горле?

— Ты заболел? — спрашиваю я.

— Больше похоже на то, что меня тошнит от чуши Элеоноры, — пробормотал он себе под нос и повернулся обратно к холлу.

Я борюсь со смехом.

— Элеоноры?

— Не смей меня так называть, — она показывает на меня пальцем.

— Что это с ним? — спрашиваю я, когда Рафа оказывается вне пределов слышимости.

— Он был таким всю неделю из-за погоды, — Элли переводит взгляд с меня на Нико.

Нет ничего хуже урагана «Хиллари», влияющего на настроение моего кузена еще долгое время после их развода.

Я делаю шаг в сторону холла.

— Я лучше пойду, пока он не начал меня искать.

— Пока, Tío²³! — Нико обнимает меня в последний раз, а затем протягивает руку Элли. Они возвращаются к пианино и возобновляют игру.

Рафа сидит у кухонного островка и смотрит на свой кофе так, словно тот может рассказать его судьбу.

— Ты в порядке? — я беру кофе со льдом, который он мне приготовил. Рафа, может быть, и раздражительный козел, но он изо всех сил старается делать близким приятные вещи, потому что он именно такой.

Он проводит руками по волосам, приводя в беспорядок и без того растрепанные пряди.

— Звонила Хиллари.

— Хм.

Его плечи опускаются.

— Она прилетает в Детройт и хочет увидеть Нико.

— Когда?

— В выходные во время Праздника урожая.

Мои брови поднимаются.

— Она возвращается?

— Нет.

— Шок, — после подписания документов о разводе она заказала билет в один конец в Орегон, чтобы побыть с семьей, и больше не возвращалась на озеро Вистерия. Если бы Рафа не прилетел туда, чтобы Нико смог увидеться с мамой, не уверен, что она увидела бы его хоть раз до сих пор.

— Нико очень хочет ее увидеть, — его пальцы сжались вокруг кружки.

— Сколько времени уже прошло? Четыре месяца с тех пор, как он видел ее в последний раз?

— Пять, — пробурчал он себе под нос.

— Я забыл, что она пропустила его день рождения.

— А я нет, — в его голосе звучит ненависть к себе.

— Ты должен перестать корить себя за ее неверные решения.

— Это от меня она забеременела. Кого еще винить, кроме меня?

— Ты был едва взрослым, когда все это случилось. Ты же не мог предвидеть, что все так обернется.

— Нет, но это не мешает мне чувствовать себя конченным идиотом.

Я качаю головой.

— Ты слишком строг к себе.

— Я тут подумал…

— Лучше остановись сейчас.

— Тебе это не понравится.

Пустота в моем желудке расширяется, когда я говорю:

— Тогда давай сделаем вид, что твоя идея – проигрышная и перейдем к более интересным темам, например, к ставкам на завтрашний футбольный матч. У меня есть несколько парней асфальтоукладчиков…

— Джулиан.

— Что?

Он смотрит в окно, выходящее на его сарай.

— Я подумываю о переезде.

Я дважды моргнул.

— Что ты сказал?

— Учитывая, что Хиллари живет достаточно далеко, я подумал, не будет ли в интересах Нико жить поближе к маме.

— А в твоих интересах? — Рафа всю свою жизнь прожил в пределах небольшой границы озера Вистерия, так что переезд…

Он потирает глаза тыльной стороной ладоней.

— Забудь, что я говорил.

Волна тошноты заставляет меня отодвинуть чашку с кофе.

— Ты серьезно думаешь о переезде через всю страну?

— Иногда.

Переезд Рафы и Нико был бы разрушительным для нашей семьи. Кроме мамы, они единственные близкие люди, которые у меня остались, поэтому я эгоистично не хочу, чтобы они переезжали.

Ты мог бы найти способ убедить Хиллари переехать куда-нибудь поближе, например, в Чикаго или Детро…

— Ничего не говори сейчас своей маме, — говорит он, останавливая мои мысли.

— Но что, если она переедет обратно…

— Остановись.

— Что? — я моргаю от растерянности.

— Это не та проблема, которую ты можешь решить.

— Кто сказал…

Он затыкает мне рот одним взглядом.

Я поднимаю руки вверх.

— Хорошо. Но поговори со мной, прежде чем принимать какие-либо серьезные решения.

— Справедливо, — он потирает щеку. — В любом случае, мне жаль, что я оставляю тебя работать на фестивале без меня.

Моя мама очень гордится тем, что во время Праздника урожая делится рецептом чампуррадо⁵⁸ своей бабушки. И с тех пор, как мы стали достаточно взрослыми, чтобы доверить нам эту обязанность, мы с Рафой вместе работали за стендом Лопесов, чтобы порадовать маму и поделиться с посетителями нашим мексиканским горячим шоколадом.

— Жозефина сказала, что ты справишься. Заверила меня, что в этом году наш стенд будет стоять рядом со стендом Муньосов, чтобы тебе было с кем поговорить.

— Как заботливо с ее стороны, — отвечаю я ломким тоном.

— Я сказал ей то же самое, прежде чем попросил поменять его расположение.

— И?

— Она сказала, что было бы глупо отделять их стенд с бунуэлос⁵⁹ от нашего стенда с чампуррадо.

Я вздохнул.

— Все в порядке.

— Может, если ты поговоришь с ней о том, что тебя не интересует Далия в таком ключе, она оставит свои попытки поженить вас.

— Зная ее, она будет воспринимать это только как вызов.

— Думаю, во всем виновата ее одержимость этими теленовеллами, — он делает глоток своего напитка.

— Я надеюсь, что она поймет, что мы с Далией не созданы друг для друга, когда она наконец-то уедет из города навсегда.

Он наклоняет голову.

— И когда это произойдет?

— Понятия не имею.

— Ты действительно думаешь, что она рассталась с Оливером?

— Я бы сказал «да», исходя из того, как она продала мне свое обручальное кольцо, прежде чем я замуровал его в бетонную могилу.

У него отвисает челюсть.

Дерьмо.

— Забудь.

— Ты, миллиардер, который считает, что поход в стейк-хаус – это расточительная роскошь, купил обручальное кольцо Далии только для того, чтобы замуровать его в бетоне?

— Во-первых, я считаю, что стейк-хаусы переоценены, когда я могу приготовить то же самое у себя дома за полцены, а во-вторых, оно того стоило.

Рафа опирается подбородком на руки.

— Даже не знаю, что на это ответить.

— Лучше промолчи.

— Сколько ты за него заплатил?

Я ему не отвечаю.

— Джулиан.

— Сотню.

— Тысяч?

Я потираю затылок.

— Да.

— Почему?

— Я хотел закопать его в бетон.

— Мне трудно поверить, что ты тот же самый человек, который пять лет уговаривал себя купить McLaren за сумму в два раза меньше той, что ты заплатил Далии за дешевое удовольствие.

Когда он так говорит, это звучит плохо. Я не поступаю иррационально, особенно когда речь идет о деньгах.

— Ну, я всегда ненавидел это кольцо, — оправдание звучит слабо для моих ушей.

От глубокого вздоха Рафы у меня сводит живот.

— Что?

— Ты говоришь, что она тебе безразлична, но твои действия говорят о совершенно обратном.

— Потому что я купил ее кольцо?