Глава 35

Грейс

Четыре дня спустя я стою перед зданием, где все началось.

С полной уверенностью в своих силах я толкаю дверь и вхожу в пустой тату–салон.

Время закрытия давно прошло, но Кэл настоял на том, чтобы заняться этим в уединении. Только мы вдвоем.

Я нежно целую его в губы, прежде чем скользнуть в кресло для тату, чувствуя себя более непринужденно, чем я когда–либо думала.

Это благодаря мужчине, который поправляет передо мной свои черные резиновые перчатки, и благодаря тому факту, что я становлюсь тем, кем мне всегда было предназначено быть. До того, как все случилось, и несмотря на мои обстоятельства.

Я чувствую это всеми фибрами души, и через несколько мгновений это навсегда останется на моей коже.

— Готова, солнышко? — Он улыбается, чистое обожание и молчаливая поддержка исходят из этих прекрасных темных глаз.

— Разукрась меня чернилами.

Когда острая игла пронзает мою кожу сбоку от грудной клетки, я чувствую, как груз моего прошлого спадает с меня. Внутри меня всегда будет оставаться слой боли, обрывок воспоминаний, который всегда будет идти рядом со мной, держа меня за руку, даже если все, чего я хочу — это вырваться на свободу.

Я смирилась с этим за последние четыре года, и моя решимость поливать семя, которым являюсь я, чтобы я могла расти и цвести, только усилилась за последние несколько месяцев.

Это путешествие тяжелого исцеления не закончится этой татуировкой — во всяком случае, я этого никогда не ожидала. Отныне и до конца своих дней я буду идти рядом с болью, горем и страхом, и я научусь отпускать их, чтобы стать свободной. Я уже начинаю это делать.

Когда Кэл заканчивает рисовать на моей коже, он молча протягивает мне зеркало. Мои глаза наполняются непролитыми слезами в тот момент, когда я замечаю эти два маленьких солнца и прекрасную каллиграфию, смотрящую на меня в ответ.

Напоминание от двух мужчин, которых я люблю больше всего на свете, запечатанное в моем теле мужчиной, которого, как я постепенно начинаю понимать, является любовью всей моей жизни во всех смыслах этого слова — моим лучшим другом, моим доверенным лицом, моим партнером, моим навсегда.

— Мне нравится, — бормочу я сквозь слезы, в то время как подушечка его нежного большого пальца вытирает их все. — Я люблю это тату, Кэл.

Я люблю тебя.

Его улыбка не что иное, как разрушительная, но таковы же и его следующие слова.

— Цвети грациозно, мое солнышко. Что бы ни случилось, словно тебе всегда было суждено.