ГЛАВА 18

МИА

Прикусив губу, я пошевелила задницей, пытаясь почувствовать его затвердевшую длину ближе к тому месту, где он мне был нужен. Но у меня болело повсюду, мое тело тряслось от потребности, чтобы его наполняли, трогали, целовали, лизали. Какие бы наречия или прилагательные ни были, чтобы выражать телесную близость друг с другом.

Мягкие подушечки его пальцев коснулись тыльной стороны моих бедер, заставляя меня дрожать. Я глубоко вздохнула, пытаясь совладать с бушующей во мне ноющей потребностью. Они скользнули по внутренней стороне моего бедра и скользнули к моей заднице. Я оставалась неподвижной, желая, чтобы он никогда не останавливался, когда я чувствовала легкое дрожание его дыхания.

Был ли он возбужден этим так же сильно, как и я?

Нет, возможно, ему не понравилось простое белое нижнее белье, которое я носила.

Прежде чем я успела высказать свое беспокойство, он обхватил мою задницу и сжал ее. Сильно. — У тебя чертовски красивая задница, — я резко вздохнула, когда он ударил меня по ягодице, удерживая юбку перевернутой на спину. — Я собираюсь превратить её в идеальный оттенок розового, чтобы ты помнила свое наказание каждый раз, когда садишься. Тебе бы хотелось этого, принцесса?

Я оглянулась через плечо и кивнула, встретив его затуманенный взгляд. Мои губы разомкнулись в беззвучном вздохе, когда он снова меня отшлепал, мое тело раскачивалось на столе и опиралось на пальцы ног, чтобы почувствовать хоть какой-то комфорт.

— Используй свои слова, взрослая девочка, — проворковал он, сглаживая жгучую боль в моей заднице. — Ты можешь использовать свой язык, не так ли, принцесса?

— Д-да, папочка.

— Ммм. Возможно, в следующий раз я воспользуюсь твоим ртом в качестве наказания.

В следующий раз? Мой рот?

Мои пальцы сжались на краю стола, пытаясь удержаться за что-нибудь, потому что я имела представление о том, что будет дальше. Я обернулась через плечо и увидела, что его идеальные длинные пальцы обхватывают мои стринги по бокам и тянут их вверх, натягивая на мою задницу. Я всхлипнула, когда кружево прижалось к моему чувствительному клитору.

— Тебе было приятно, принцесса?

— Д-да, так и было, — я облизнула губы и добавила: — Я хочу, чтобы ты прикоснулся ко мне.

Джеймс цокнул языком. — Уже умоляешь о прикосновении, а мы еще даже не начали наказание, принцесса, — он похлопал меня по бедру. — Раздвинь ноги. Шире, — шлепок . Я ахнула, почувствовав жгучий ожог на бедре. — Я знаю, что ты можешь раздвинуть их шире — моя девочка.

Ох, блин, наказание становилось всё жёстче и жёстче, а он ещё даже не начал…

— Ох! — жгучее жало было острее и больнее. — Это больно!

Он успокоил пальцами ожог на моей ягодице, тепло распространилось по моей киске, и мне пришлось удержаться от того, чтобы не откинуться назад от его прикосновений.

— Это должно быть больно, принцесса. Это наказание, — Джеймс отстранился и спросил: — Какое у тебя стоп-слово?

— Персик.

— Хочешь использовать его?

Я промолчала и медленно покачала головой, сжимая стол до тех пор, пока костяшки пальцев не побелели. — Нет, папочка.

Все мое тело подпрыгнуло, когда он с такой же силой шлепнул другую ягодицу и пробормотал: — Хорошая девочка. А теперь начни считать каждый шлепок и скажи мне, что ты сожалеешь.

Я нахмурилась и посмотрела на него: — Это была не часть на… оу .

Он прервал меня еще одним шлепком. В его глазах было трудно читать, когда он сказал: — Чем дольше ты будешь ждать, тем дольше твою задницу будут наказывать. Если твоя маленькая задница покроется синяками раньше, я перейду к твоей киске. Потом твои сиськи. Пока ты не умолишь меня, как хорошая девочка. Поняла?

Мой ответ был быстрым и хрипловатым. — Да, папочка. Поняла.

Он повторил свои действия, мышцы моих икр напряглись от удара. — О-один. Мне очень жаль, папочка.

Шлепок.

— Простить за что?

— Я-я… за то, что была плохой девочкой и использовала секс-игрушку.

Шлепок.

— Повтори еще раз.

Я прижала зубы к нижней губе и задрожала. — Мне жаль, что я была плохой девочкой и использовала секс-игрушку в твоем классе, папочка.

Его голос смягчился, и он наградил меня словами «Хорошая девочка» и успокаивающим поглаживанием моей горящей задницы.

Через несколько мгновений мои глаза стали полуприкрытыми, я продолжала смотреть на белую стену, прижавшись щекой к деревянному столу, а мой рот отвечал на каждый шлепок извинениями. Мое тело плавало в странном измерении, где боль стала ощущаться как удовольствие. С каждым шлепком я отводила бедра назад, прося… умоляя о большем. Как бы я ни жаждала привкуса его ладони, я жаждала тех маленьких мгновений, когда он гладил мою ушибленную кожу и хвалил меня любящим словом «Хорошая девочка» или редким словом «Хорошая принцесса».

— П-пожалуйста, — закричала я, когда начались медленные вибрации. — Мне больно…

— Шшш, принцесса, — успокоил он меня, нанося еще одну порку, но из-за игрушки все было иначе, чем раньше. — Ты можешь справиться с этим. Помни, что нельзя использовать секс-игрушки в классе. Особенно во время занятий с лучшим другом твоего отца, тем, кто делает твою киску такой чертовски влажной. Не так ли, моя милая принцесса-шлюшка?

— Да, папочка, — простонала я, его пальцы скользнули по краю моих стрингов. — Пожалуйста, прикоснись ко мне.

Он сделал паузу и открыл ящик, закрыв его через несколько мгновений. Вибрации усилились, и я держалась за стол изо всех сил. Мои ноги задрожали, когда что-то холодное и плоское коснулось тыльной стороны моих колен.

— Какое у тебя стоп-слово, принцесса? — спросил он угрожающе мягким голосом, от которого волосы на моем затылке встали дыбом.

— Персик , — выдохнула я. — Что ты делаешь?

— Наказывать мою непослушную засранку, — ответил он, и за этим последовал резкий звук удара чего-то твердого по горящей коже моей задницы. Это больно . Предыдущие шлепки были ничем по сравнению с тем, что он только что…

— Это больно, — я издала тихий стон, пытаясь успокоить ожог рукой, но он удержал мое запястье у поясницы, прижимая меня к своему столу. Я посмотрела через его плечо и увидела, что он держит деревянную линейку, которой он учил нас во время урока. Видя, как он использует его, чтобы отшлепать и наказать меня, я почувствовала смущение и раздражение одновременно.

— Еще четыре, принцесса, — Джеймс успокоил жгучее жжение, от которого в моем нижнем белье образовалась лужа тепла, и вибрации внутри меня перенесли меня в мир удовольствий. — Ты справишься с этим?

— Я не знаю, — слезы грозили пролиться, и мне было плохо из-за того, что я поспешно подумала и использовала игрушку в классе.

Я почувствовала, как он сделал шаг назад, и мне сразу не хватило тепла, которое он давал. — Держи руки там, где они есть, иначе поранишься.

— Да, папочка.

Я приготовилась к удару, ожидание делало его еще более пугающим, но захватывающим. Шлепок. Шлепок. Шлепок . Я захныкала, прикрывая рот, чтобы скрыть стон, и зажмурилась. Я опиралась на кончики пальцев ног, и мое тело дрожало от боли и удовольствия, пронизывающих его.

— Такая хорошая девочка, — похвалил меня Джеймс. — Осталось только один, принцесса.

Я кивнула и судорожно вздохнула…

— Папочка, — крикнула я, когда он в последний раз отшлепал меня, мои колени подогнулись, когда я опрокинулась через край.

Теплые руки успокаивали и терли красную кожу, нежно лаская меня и разворачивая. Сквозь дымку моей боли и удовольствия я слышала, как он шептал мне на ухо сладкие похвалы, прижимая меня к своей груди и позволяя мне свернуться калачиком у него на коленях, когда он сел на стул.

— Как ты себя чувствуешь, милая девочка? — спросил он, убирая мои волосы с моего лица и глядя на меня сверху вниз.

Вибрации прекратились, и без него я почувствовала себя опустошенной. — Я хочу кончить, — сказала я, передвигаясь у него на коленях, чтобы оседлать его, и закусила губу, когда почувствовала твердую выпуклость. Я встретила его взгляд и почувствовала сильное желание, которое также отразилось в моих глазах.

— Ты хочешь так кончить? — спросил он, проведя руками по моему телу. — Не хочешь использовать свои красивые пальцы, чтобы заставить себя кончить? Или маленькая игрушка в твоей киске?

Я покачала головой, покачивая бедрами вперед и назад, задаваясь вопросом, все ли у меня в порядке. Его челюсти сжались, а руки сжались на моей талии. — Я хочу, чтобы ты заставил меня кончить, папочка.

— Я чувствую, как ты промокла, принцесса, — прошептал он, его взгляд скользнул от того места, где я терлась о него, к моему лицу. Он улыбнулся, прижав мою щеку. — Посмотри на себя.

Я не поняла, что он сказал. Я просто хотела, чтобы он прикоснулся ко мне.

— Ты прикоснешься к моей киске?

— Когда-нибудь этот грязный рот доставит тебе неприятности, — его голубые глаза потемнели, большой палец прижался к моей нижней губе. — И разве я не учил тебя манерам? Ты хочешь большего наказания?

Я лизнула его большой палец и посмотрела на него. — Пожалуйста, потрогай мою киску, папочка?

Я не думала, что Джеймс сделает это, но он сжал мою задницу, заставив меня заскулить от резкого порыва боли. Он поднял меня, как будто я была легкой, как перышко, и посадил на стол. Холодное дерево обжигало мою израненную кожу. Так вот что он имел в виду, что я запомню наказание несколько дней.

— Чья это киска, принцесса? — спросил он, раздвигая мои колени и подходя ближе, выпуклость на его штанах была заметна.

Я облизнула губы и взглянула на его лицо. — Т-твоя, папочка.

Он цокнул. — Скажи это.

Я проглотила комок в горле и прошептала: — Это твоя киска, папочка, — возбуждение пронзило мою киску, и я сжала игрушку, которая все еще казалась внутри меня больше, чем когда-либо, возбуждая меня еще сильнее.

— Это верно, — он обхватил меня через стринги и сжал, шепча мне в губы: — Это моя пизда, принцесса. Ты не сможешь с ней играть, пока я тебе не позволю, понятно?