Роман смотрит в сторону, выражение его лица противоречиво, по глазам пробегают тени. После долгой паузы он, наконец заговорил.

— Мой отец бил нас с матерью. Не очень оригинально, да? Пьяница, избивающий свою семью. — Он насмехается. — Я пытался вмешаться... Мне было неприятно видеть, как страдает моя мать. Однажды мы были здесь, я купался в озере, а когда вернулся в хижину, стало ясно, что он ее избил. Она выглядела нормально, не хуже, чем в другие разы, но у нее было кровоизлияние в мозг, из-за которого она впала в кому.

Он опускает детали, но я могу читать между строк. Мой желудок опускается к ногам, а ладони становятся липкими.

— Это ужасно в любом возрасте, но в пятнадцать лет ты был еще ребенком. — Я прислоняюсь головой к его твердой груди. — Мне так жаль. Тебе, наверное, тяжело здесь находиться.

Он отпускает горький смешок.

— Что-то вроде этого.

Я закрываю ладонями его лицо.

— Посмотри, как далеко ты зашел, несмотря ни на что.

— Я управляю преступным синдикатом, я не мать Тереза. — Он улыбается. — Я надеюсь, что мы вместе создадим несколько новых воспоминаний, чтобы стереть старые.

От его пристального взгляда у меня по телу пробегает нервная дрожь.

Я приподнимаюсь на цыпочки и опускаю поцелуй на его губы.

— Что бы тебе ни понадобилось, я здесь.

— Все, что мне нужно, - это ты, milaya.

Он откидывает мои волосы в сторону и осыпает поцелуями горло, медленно спускаясь вниз. Я наклоняю голову, чтобы открыть ему доступ, и с моих губ срывается стон.

В глубине моего сознания раздается голос, напоминающий мне, что я не могу быть его, но я игнорирую это. Этому голосу здесь не рады.

— У тебя есть я. — Я поворачиваю голову, чтобы прижаться губами к его губам.

Поцелуй начинается медленно, но вскоре становится все глубже. Каждое прикосновение его языка к моему вызывает дрожь по позвоночнику.

Тяжело дыша, он отстраняется, его глаза по-прежнему полузакрыты.

— Если мы продолжим, я трахну тебя здесь, на этом столе, а это совсем не то, что я планировал на сегодняшний вечер. Я не могу просто трахнуть тебя на первой попавшейся поверхности. Ты заслуживаешь большего.

— Я не против того, где ты меня трахаешь, главное, чтобы ты это делал.

Он выпускает дыхание в длинном, медленном шипении.

— По крайней мере, позволь мне сначала накормить тебя.

Роман утверждает, что умеет готовить, и, учитывая, что у меня нет ни малейшей надежды на кухню, я с радостью разрешаю ему попробовать.

— В таком случае я пойду наверх и распакую вещи.

Он скрещивает руки перед своей твердой грудью. На нем майка с V-образным вырезом, его татуировки проглядывают через воротник, и у меня сразу же пересыхает в горле.

— Нет, не распакуешь. Оставайся здесь. Мне нужен су-шеф.

Я морщу нос.

— Мои кулинарные способности жалки.

Он ухмыляется.

— Я использую тебя по назначению.

Он бросает мне фартук, и я повязываю его на талию.

— У нас будет папарделле с лесными грибами. Ты не против?

— Меня устраивает. — Я пожимаю плечами и тянусь за бокалом вина, который я налила ранее.

— Можешь начать с чистки и нарезки грибов. — Роман протягивает мне чистое кухонное полотенце и кладет на прилавок нож.

— Думаю, я справлюсь. — Я обращаю свое внимание на грибы, лежащие передо мной.

— Аккуратно протри грибы полотенцем. Их не нужно мыть в воде, — инструктирует Роман.

— Да, сэр. Я впечатлена, что ты готовишь сам, — признаюсь я, учитывая, что он может позволить себе целую армию частных поваров.

Он поднимает глаза от того места, где начал кипятить воду для пасты, и улыбается мне.

— Во имя полного раскрытия информации, я готовлю для себя не так уж часто. Но у меня есть повар - она научила меня этому рецепту.

— Чтобы произвести впечатление на дам, — поддразниваю я, хотя это вызывает небольшой приступ ревности.

— Есть только одна дама, на которую я хочу произвести впечатление. — Он опускается и целует меня в шею. — И она прямо здесь.

Я закатываю глаза, хотя мой живот подтягивается от желания.

— Ты сладкий болтун.

— Скорее, мне захотелось нормально готовить. Моя жизнь была совсем не обычной. — Он встает рядом со мной, берет очищенные мною грибы и с практической легкостью начинает их резать. — Моя мать так и не очнулась от комы.

Воздух вырывается из моих легких. Я хочу сказать что-нибудь утешительное, но не знаю что. Он продолжает сосредоточиваться на задаче, стоящей перед ним.

— Я не могу представить, каково это было. — Я прикусываю губу. — После этого ты был только с отцом?

— Нет. Я убил отца в тот день, когда узнал, что моей матери больше нет.

Горе сжимает мое нутро. Я понимаю его поступок, но пережить его нелегко.

— После этого я провел несколько лет на улице. Я был немного не в себе. Дрался, проворачивал аферы, пытался нарваться на смерть, потому что у меня не хватало смелости сделать это самому.

Я с трудом сдерживаю комок, застрявший в горле, но Роман выглядит невозмутимым.

— Я рано научился не полагаться ни на кого, кроме себя. Все изменилось, когда я встретил Максима, и он взял меня под свое крыло. Он дал мне цель. Он и Павел - теперь они моя семья.

— Это, конечно, объясняет твою преданность ему.

— Я обязан Максиму жизнью. — Он собирает порезанные грибы и бросает их на горячую сковороду с чесноком и тимьяном. Звук шипения наполняет комнату, а затем появляется насыщенный земляной аромат. — Теперь у меня есть шанс отплатить ему за преданность.

— Как это? — Я прислонилась спиной к стене.

— Позволив Максиму отойти от дел. Мы с Павлом будем управлять синдикатом, пока он будет жить своей жизнью. — Его голос смягчается, но под его словами затаились тени. — Когда Максим потерял своего маленького сына, я не думал, что он когда-нибудь снова улыбнется. С тех пор как он женился на Кире, все изменилось.

Мое сердце ныряет в грудь. Я рада, что Кира нашла свою вторую половинку, но иногда испытываю приступ жалости к себе, понимая, что, возможно, никогда не испытаю этого.

В другой жизни мы с Романом могли бы стать чем-то большим. Больше, чем этот единственный раз, больше, чем запретный роман. Потому что даже после того, как я освобожусь от Анатолия, мне нужно освободиться от этой жизни. От этого города. Неважно, насколько безопасно Роман заставляет меня чувствовать себя, это не меняет того факта, что он партнер Анатолия. Часть того мира, из которого я пытаюсь вырваться, для меня и Софии.

Я потираю затылок.

— А как насчет тебя? Что произойдет, когда ты встретишь женщину своей мечты и хочешь остепениться и завести детей?

Его брови сходятся вместе, пока он сосредоточенно помешивает грибы.

— Не представляю, что это может случиться со мной.

— Возможно, в будущем ты будешь чувствовать себя по-другому. С правильным человеком. — Я не знаю, почему я задвигаю этот вопрос. Если представить себе Романа с другой женщиной, даже хуже, если представить, что другая женщина вынашивает его ребенка, мне становится плохо.

— Я не совсем подхожу для брака. Никто в этой жизни не подходит. Именно поэтому Максим делает шаг назад от бизнеса. Потому что жизнь, которую мы ведем, никогда не будет безопасной для тех, кого мы любим.

— Так вот почему ты был холост все то время, что я тебя знаю? Ну, я полагала, что ты не в браке, — поспешно поправляю я себя. — Может, и не был.

Он наклоняет голову, пристально глядя на меня.

— Как я уже сказал, ты первая женщина, кроме тех, кого я нанимаю, которая заходит в мою спальню. И единственный человек, которого я привел сюда.

Я пожевала губу. Неужели я интересна Роману только потому, что не подхожу? Может, кратковременная интрижка - идеальный вариант для него? Отличный секс, никаких привязанностей, и, в конце концов, я выйду замуж за другого. Возможно, он получает удовольствие от того, что все это запретно. Все эти разговоры о том, что я ему нужна, были просто разговорами. Конечно же, он не имел в виду этого.

— Если бы я нашел подходящую женщину, — размышляет он, все его внимание сосредоточено на мне. — Может быть, я чувствовал бы себя по-другому. Может быть, я бы даже ушел из этой жизни.

Горечь заполняет мое горло.

— Правильная женщина, да? Кто-то вроде Катерины?

Роман сбрасывает готовую пасту в дуршлаг в раковине и поворачивается ко мне лицом, его руки крепко хватаются за край стойки.

— Ты так думаешь? Что Катерина - мой тип?

Я облизываю пересохшие губы. Я не знаю, что я думаю, кроме того, что мне нужна его реакция.

— Я понимаю, что твое свидание было "деловым", — говорю я, используя воздушные кавычки, — но Катерина великолепна. Конечно, она может быть немного поверхностной, но она ведь из твоего круга, верно? Женитьба на сестре твоего делового партнера укрепит союз.

Роман шагает ко мне, хмурясь и озирая свое красивое лицо. Я чувствую себя как загнанный в ловушку зверь, которому некуда бежать.

Почему он злится на меня? Я всего лишь констатирую факты.

Он останавливается в нескольких сантиметрах от меня. Его рука хватает меня за волосы, и он откидывает мою голову назад, чтобы я смотрела на него сверху. Наши губы так близко, что мы дышим одним воздухом.

— Ты глубоко ошибаешься, если думаешь, что, основываясь на нашем разговоре, я хочу быть с Катериной.

Я дразню медведя, но не могу остановиться. Укус ревности реален, он грызет меня острыми, настойчивыми зубами. В любом случае, это он пошел на свидание с Катериной и позволил ей поцеловать себя.

Мое разочарование достигает пика, и я открываю рот, чтобы возразить, но он останавливает меня, резко дернув за корни.

— Будь очень осторожна в своих словах, milaya, потому что я не могу отвечать за свои действия. Я заявлю о временном помешательстве.

Коктейль из страха и возбуждения взрывается во мне. Я смотрю на Романа сквозь ресницы, и голос мой звучит хрипло.

— Что ты собираешься делать?

— Ты знаешь, что бывает, когда ты дразнишь такого мужчину, как я?

Я сглатываю и качаю головой.

— Подтолкни меня, и ты узнаешь.