Но почему мы не можем повеселиться во время фиктивного брака?

Потому что она твоя помощница, а ты клялся и божился, что никогда больше не трахнешь ни одну из своих помощниц.

Очевидно, что обещание, данное самому себе, постепенно сходит на нет.

Я откидываюсь на спинку кресла, сжимая в руке ручку.

— Да.

— Я тоже.

Она проходит через мой кабинет и садится.

Серьезно, что это за наряд? Короткая юбка, заправленная белая рубашка на пуговицах, вязаный жилет и черные туфли на высоких каблуках. Она похожа на непослушную школьницу, и мой член аплодирует ее выбору.

Куда подевалась мисс Фриззл с безумной цветовой гаммой и взъерошенными волосами?

Да кого я обманываю, мне и те наряды очень нравились.

— Чтобы ты хотел?

Она закидывает ногу на ногу, и я прикладываю неимоверные усилия, чтобы не отводить взгляд от ее лица и не смотреть туда, где, уверен, ее юбка задралась так высоко, что можно мельком увидеть желтые стринги.

Прочистив горло, почесываю ручкой затылок.

— В данный момент подойдет все что угодно. Думаю, я засижусь допоздна.

Уже почти шесть, а я еще не закончил просматривать электронную почту, потому что мои мысли блуждали где-то в другом месте. Мне еще предстоит рассказать Брэму и Джулии о помолвке. Уверен, что Роарк ничего не сказал, потому что, хотя он иногда и бывает придурком, он не такой уж мудак. А Брэм и Джулия ни за что не стали бы ждать, чтобы надрать мне задницу, если бы узнали.

— Я могу заказать нам немного еды и заняться всем необхо...

— Нет. — Я покачал головой. — Возвращайся к себе. Побудь с бабушкой.

— Тебе прекрасно известно, что она вытолкает меня за дверь и заставит пойти к тебе.

— Прекрасно. — Мне нужно, чтобы ты убралась отсюда, пока я не наделал глупостей. — Проведи с ней время. Проведай ее. Может, начнешь искать цветы или еще какую-нибудь необходимую свадебную хрень.

— О нет, как бы не так, Рэт Уэстин. — Чарли наклоняется вперед, ее блузка распахивается, открывая мне вид на ее полные груди. Сегодня утром, когда она повернулась, прикрывая их только рукой... Господи. — Я не собираюсь планировать свадьбу в одиночку. Если мы собираемся пожениться, то сделаем это вместе. Ты не будешь тем женихом, который просто приходит на церемонию. Ни за что на свете я не позволю тебе выйти сухим из воды. Это наша свадьба, а значит, мы планируем ее вместе. Понял?

Блядь, серьезная Чарли похожа на эротическую фантазию. Ее щеки пылают, она вспыльчива, тело напряжено. Ох, я бы многое отдал, чтобы выебать это напряжение из нее. Слегка приподняв ее юбку и сдвинув стринги в сторону, я бы трахнул ее прямо на этом столе, полизал ее киску, дразнил ее...

— Ты слушаешь меня?

— Ммм?

— Боже, Рэт. — Она встает и топает к моей двери. Повернувшись, говорит: — Если собираешься жениться на мне, то будешь отдавать мне сто процентов себя, понял? Это значит, что, когда я с тобой разговариваю, ты слушаешь. Я закажу на ужин отвратительный, жалкий салат, чтобы ты подумал о своем поведении. А потом уйду, чтобы провести вечер с бабушкой, которая слушает меня.

Один из способов вывести будущую жену из себя... погрузиться в фантазии о том, как трахаешь ее и не обращать внимания на то, что она говорит.

Принято к сведению.

 

* * *

 

Когда я вхожу в квартиру в девять, там совершенно темно. Я знаю, что Чарли здесь, только потому, что спросил у портье. Она приехала полчаса назад. Как она и предсказывала, бабушка отправила ее сюда. Как бы я хотел, чтобы она осталась у себя дома, потому что последние двадцать четыре часа были для меня сплошным мучением. А для моей невесты жизнь продолжается так, словно ничего не случилось. А я не в своей тарелке.

Бросаю свои вещи на пол у двери, потому что мне лень соблюдать порядок, запираю дверь, а затем направляюсь в спальню, где начинаю раздеваться. Из-за отсутствия света, проникающего из-под двери, предполагаю, что она уже спит.

Мои предположения неверны, так как из ванной доносятся слабые звуки музыки.

Не желая пугать ее, я кричу.

— Привет, я дома.

— Я здесь, — уныло произносит она.

Расстегнув рубашку и потянувшись к брюкам, я заглядываю в ванную и вижу, что она лежит в ванне, вся в пузырьках, и читает. Одна нога закинута на бортик, и хотя пузырьков много, они едва прикрывают ее грудь.

Твою ж мать.

— Прости, я не знал...

— Все в порядке, — говорит она, не обращая на меня никакого внимания. Должно быть, это хорошая книга. — Делай свои дела. Я закончу чтение этой сексуальной сцены, а потом пойду спать.

— Сексуальная сцена? — Спрашиваю я, и у меня перехватывает горло.

— Ммм... — Она кивает и ерзает в ванне, одна ее рука исчезает под пузырьками.

Какого хрена она делает этой рукой?

И собирается ли она что-то делать этой рукой, пока я чищу зубы?

Как бы то ни было, я не задержусь, чтобы выяснить это. Словно безумец, я чищу зубы, повернувшись к ней спиной, чтобы не видеть никаких движений, а затем ухожу, пока меня не застукали за разглядыванием.

В гардеробной избавляюсь от остальной одежды и подумываю о том, чтобы лечь в постель голым, как обычно, но тут же передумываю. Натягиваю чистые боксеры. Если бы ее не было в ванной, чем бы она там ни занималась, я бы принял душ, чтобы освежиться после долгого мучительного дня. Сегодня я не могу позволить себе такой роскоши, и это напомнило мне, что я должен уволить бригаду строителей, которые переделывают гостевую зону. Они делают это слишком долго. Раньше я не думал, что это будет большой проблемой, пока не обзавелся фальшивой невестой. Теперь жалею, что не заставил их закончить работу.

Чувствуя себя измученным, и без возможности облегчения, направился к своей кровати, но вспомнил о контактных линзах.

Блядь.

Я бросаю взгляд в сторону ванной. Она... закончила?

Если бы у меня были запасные контактные линзы, я бы выбросил те, которые сейчас на мне, и покончил с этим, но у меня их нет, а очки я оставил в офисе.

Раздраженный, я иду в ванную и стучу в дверь.

— Можно войти?

— Да, — откликается она.

Звучит многообещающе.

Так я думал до тех пор, пока не вошел и не увидел ее с полотенцем, обернутым вокруг туловища, и волосами, собранными в пучок на макушке. Полотенце низко сидит на ее груди, почти опасно низко, потому что одним движением пальца я могу смахнуть махровую ткань на пол.

Переключив внимание на контактные линзы, снимаю их, пока Чарли рядом со мной натирает свое тело самым сладким лавандовым лосьоном, который я когда-либо нюхал.

Боже, одуряющий запах.

Она ставит одну ногу на край ванны, высоко задирая полотенце, и наносит лосьон на одну длинную конечность, а затем повторяет процедуру на другой ноге. Я заворожен, совершенно позабыл про контактные линзы.

Когда она выпрямляется, то замечает мой взгляд.

— Что ты делаешь?

— Разглядываю тебя.

Как уже говорил, я честен. И у меня нет других оправданий для нее. Она великолепна.

— Что ж, прекрати. Я все еще злюсь на тебя.

Отложив контейнер с контактными линзами, я спрашиваю:

— Почему ты на меня злишься?

Она подходит ко мне и берет свою зубную щетку, ее обнаженное плечо трется о мое.

— Потому что само предположение, что я должна все планировать в одиночку, оскорбительно.

Она мило вздергивает подбородок и начинает чистить зубы. Я облокачиваюсь бедром о столешницу и наблюдаю за ее лихорадочными движениями, когда она втягивает и вытягивает зубную щетку.

— Я не ожидал, что ты всё спланируешь одна, просто начнешь.

Она сплевывает пасту и прополаскивает рот.

— Я пыталась быть милой и помочь, а ты просто выгнал меня из кабинета, словно я ничего для тебя не значу. Я твоя фиктивная невеста и помощник руководителя. Ты мог бы быть вежливее. Я думала, мы договаривались быть добрее.

— Я не думал, что ты воспримешь мой совет, как проявление злобы.

— Так и было, — говорит она, пытаясь пройти мимо меня, но я хватаю ее за руку, останавливая.

— Прости, — говорю я тихим голосом, мое либидо нарастает и готово вырваться наружу. — Я не хотел тебя обидеть.

Она смотрит на меня, вероятно, шокированная тем, что я извинился.

— Оу... ну, спасибо.

Она снова собирается уйти, но я продолжаю крепко держать ее.

— Я был расстроен.

Мы стоим бок о бок, в разных направлениях, наши взгляды прикованы друг к другу. Соблазн скинуть ее полотенце очень силен.

— Из-за работы?

Я облизываю губы.

— Из-за тебя.

— Ч-что я сделала? — спрашивает она, и ее голос становится хриплым.

Ее грудь поднимается и опускается все быстрее, словно ее переполняет предвкушение.

Я провожу пальцем по ее руке, зачарованный тем, как мурашки появляются на ее коже от моего прикосновения. Не делай этого, Рэт. Не переходи черту.

— Твоя юбка, — говорю я, мой голос хриплый, напряженный. — Ты, блядь, весь день щеголяла ею перед моим лицом.

Ее глаза расширяются. Я тут же понимаю, что она сделала это не специально, потому что если бы это было так, на ее лице была бы хитрая улыбка, а не удивленный взгляд.

— Я не специально.

— Что ж, как уж вышло, — говорю я, руки так и чешутся прижать ее к стене. Усадить ее на стойку и раздвинуть ей ноги, чтобы полотенце упало на пол, и я смог попробовать на вкус ее твердые, восхитительные соски. — Ты сводила меня с ума, весь гребаный день. А когда наступил ужин, я уже не мог этого выносить. Мне нужно было, чтобы ты ушла.

— О, — она прикусывает нижнюю губу, мгновенно сводя меня с ума от желания, особенно когда я наблюдаю, как ее зубы покусывают пухлую губу.

— И в добавок, когда я прихожу, ты в ванне, пузырьки едва прикрывают твои чертовы сиськи, твоя великолепная нога лежит на краю ванны, а рука опущена под пузырьки. — Я подхожу ближе и поворачиваю ее так, чтобы она оказалась лицом ко мне. — Ты трогала себя? — Она не отвечает, только едва поднимает глаза, чтобы посмотреть на меня. — Ты пытаешься свести меня с ума?

— Это не входит в мои намерения.

— Хочешь сказать, что соблазнить меня в этом скудном полотенце — это не намерение?

В ее глазах что-то вспыхивает, а уголки губ слегка подрагивают, что заставляет меня зарычать от досады... когда я прижимаю ее к стене ванной, мои руки на ее бедрах, потрясенный вздох вырывается из нее, пока я удерживаю ее неподвижно.