— Тот день был похож на прощание, — сказал я. — Что-то в нем было не так. Ты уехала, и я был уверен, что больше никогда тебя не увижу. Я думал, что ты закончишь учебу, устроишься на работу в компанию своего отца и продолжишь жить своей жизнью. На самом деле это меня немного разозлило.

— То, что я заканчивала колледж?

— Да. Как ты смела? — поддразнил я.

Она слегка улыбнулась. Если мы сможем закончить этот вечер с такой же легкой улыбкой, я бы назвал это победой.

— Той зимой я был в баре в городе. Было холодно и снежно. Мне было скучно, и я напился, поэтому не поехал домой. Кортни была там, и она позволила мне переночевать у нее на диване в ту ночь. После этого мы начали время от времени встречаться. Это было несерьезно. Той весной я был занят на работе и совсем перестал с ней встречаться. Наступило лето. А ты не приехала. Когда Кортни позвонила в следующий раз и пригласила меня на ужин, я согласился.

В то время мы серьезно встречались. Она всегда была рядом. Какое-то время Кортни посвятила мне целый мир, и было легко погрузиться в это чувство.

Она переехала на ранчо. Начала работать в лодже. Это напомнило мне о моих родителях, и ностальгия по ним была сильнее, чем я думал в то время. Я увлекся этим.

Когда Кортни начала намекать на то, чтобы женится, я воспользовался этим и купил ей кольцо.

Она даже не дала мне шанса сделать предложение. Я спрятал это кольцо в ящике своего комода. Она порылась и нашла его. Надела его и начала рассказывать всему миру, что мы помолвлены.

Мы бы все равно обручились, так что я согласился. Потом папа дал ей работу менеджера курорта.

Я загорелся идеей разделить это ранчо с женщиной, которой оно нравилось.

Женщиной, которая жила не в Техасе.

Индия опустила глаза к своим коленям.

— Мы вернулись.

Она вернулась.

— Я знаю.

Когда я узнал, что Келлеры вернулись на каникулы, весь мой мир перевернулся с ног на голову.

Кортни вернулась домой после работы. Мы обменивались историями о наших днях. И она без умолку болтала о гостях. Она любила посплетничать о них, обычно, чтобы принизить их, потому что ревновала.

Она рассказала мне, что встретила женщину со светлыми вьющимися волосами из Техаса.

Я сидел на диване. Если бы это было не так, эта новость сбила бы меня с ног.

Кортни без умолку твердила о том, что Шале «Беартус» притягивает богатых девушек-снобов.

В Индии Келлер не было ни капли снобизма. Не то чтобы я сказал это Кортни. Я просто сидел там, ошеломленный, а когда наконец набрался смелости заговорить, то поступил как трус.

Я уехал на неделю, разбив лагерь в горах в одиночестве.

Пока Индия не уехала.

Все было бы по-другому, если бы я смог встретиться с ней в том году? Расторг бы я отношения с Кортни до того, как она начала спать с Санни? Купил бы папа землю Мелвинов?

— Где ты был на той неделе? — спросила она.

— В походе.

— Избегал меня.

Я встретился с ней взглядом.

— Да.

— Я провела в коттедже большую часть недели, симулируя мигрень. — Она невесело усмехнулась. — В ту поездку у меня были такие планы. Я была полна решимости уговорить отца уйти на пенсию и сбавить обороты. Я собиралась спросить, хочешь ли ты встречаться или… Я не знаю. Перестать прятаться от всех. Я даже подумывала о переезде в Монтану.

Мое сердце остановилось.

Блять.

Хорошо, что я отправился в поход. Может, я и не был по уши влюблен в Кортни, но я заботился о ней. Особенно тогда. Мы жили в одном доме. Строили свою жизнь. Я планировал сделать ее своей женой.

Теперь мне было легче сказать, что я бы порвал с Кортни. После того, как она предала меня, изменила мне.

Но что было бы тогда? Я не знаю, что бы я сделал, если бы Индия сообщила о своем желании переехать в Монтану. Возможно, это было бы разбитое сердце.

Ее. Мое.

Мне было почти жаль Кортни. У нее ведь не было ни единого шанса, не так ли? Не против Инди.

Может быть, именно поэтому я всегда злился на папу еще больше. Когда Кортни ушла, я просто продолжал жить своей жизнью. Я не скучал по ней. Да, моя гордость пострадала из-за измены, но это быстро прошло.

— Ты все еще любишь ее? — ее голос был не громче шепота. — Кортни.

— Нет.

Она долго смотрела на меня.

Я уставился на нее в ответ.

— Я бы хотела… — ее голос дрогнул, прежде чем она встала, а затем поспешно смела остатки нашей трапезы и выбросила мусор в мусорное ведро.

Блять. Я провел рукой по волосам, желая начать этот вечер сначала. Пригласить ее в дом в ту минуту, когда она упомянула эту чертову сову, чтобы мы были на полпути к моей спальне до того, как появилась Кортни. Желая избежать всего этого тяжелого разговора.

Но это было то, чего мы не могли избежать.

И это еще не все.

Я оперся локтями о колени, ожидая, пока она перестанет двигаться.

Индия снова стояла у раковины, уставившись в окно.

— Что мы делаем, Инди?

Она пожала плечами.

Это чертово пожатие плечами.

— Это не ответ.

— У меня нет ответа. Что мы делаем, Уэст?

— Я понятия не имею, черт возьми. — Я встал, пересек комнату и заключил ее в объятия. Я зарылся носом в ее волосы, чтобы вдохнуть розовый аромат ее духов.

Ее руки легли на мои предплечья, крепко сжав, когда она положила голову мне на плечо. Она едва держалась на ногах. Чем дольше мы так стояли, тем сильнее ее тело прижималось ко мне. После того, как она зевнула во второй раз, я подхватил ее на руки и понес по дому.

Когда мы добрались до моей спальни, я поставил ее на ноги и подошел к шкафу за простой белой футболкой. Затем сменил ее футболку на свою.

Подол доходил ей до середины бедра. Она сбросила джинсы и расстегнула лифчик, затем вытащила его из рукава и бросила на пол. Ее волосы были в беспорядке, к концу дня его всегда было больше, чем в начале.

Никогда в жизни ни одна женщина не вызывала у меня такого благоговейного трепета, как Индия. Что-то сжалось у меня в груди, и стало трудно дышать. Может быть, из-за того, что я увидел ее в своей футболке. Может быть, из-за того, что она была здесь.

Моя. Она была моей.

Я обхватил ее лицо ладонями и поцеловал в лоб. Затем положил руки ей на плечи и подвел к кровати, где откинул одеяло.

— Спи.

Она открыла рот, вероятно, чтобы возразить, но я прижал палец к ее губам, прежде чем она успела заговорить.

— Залезай.

— Хорошо, — пробормотала она, почти падая на матрас.

Пока она устраивалась поудобнее на подушке, я сходил в гостиную и на кухню, чтобы выключить свет. Затем вернулся в спальню, разделся до трусов и забрался в постель.

Как только мой вес коснулся матраса, она легла мне на грудь, уткнувшись носом в мое сердце.

Мои руки зарылись в ее волосы, накручивая по локону на каждый палец. Затем я переплел свои ноги с ее ногами и крепко прижал к себе.

— Что мы делаем, Уэст? — прошептала она, касаясь моей кожи.

Мы продолжаем с того места, на котором остановились? Или это было долгое прощание? Я не был уверен, что переживу еще одно прощание с Индией.

— Начинаем сначала. Тебя это устраивает?

Все ее тело расслабилось.

— Да. Устраивает.

— Слава богу, — выдохнул я.

Она прижалась ко мне еще теснее, словно пыталась заползти в меня и остаться там на некоторое время.

— Если бы.

На этот раз это было все предложение. Не было ни одного слова, которое она не оставила бы невысказанным.

Если бы.

— Я тоже думаю «если бы», детка. — Я вдыхал ее сладкий аромат, крепко обнимая, пока ее дыхание не выровнялось, а тело не обмякло во сне.

Если бы.

Я жалел, что не оставил ее у себя. Я жалел, что мы не выбрали подходящий момент много лет назад. Я жалел, что не подождал.

Я жалел, что она тоже не подождала.