Имение О'Брайенов находилось всего в сорока милях от Эверлейка, так что у меня не было реального ...

Имение О'Брайенов находилось всего в сорока милях от Эверлейка, так что у меня не было реального оправдания тому, как редко я навещал свой семейный дом, кроме того факта, что я чертовски презирал всех, кто был со мной одной крови. Итак, так оно и было.

Мы взяли мой черный Harley Davidson ограниченной серии, пару седельных сумок, набитых одеждой на пару дней, и мою девушку, которая ехала на заднем сиденье позади меня, крепко обняв меня за талию. Я почти мог бы насладиться этим, если бы так чертовски не боялся добраться до места назначения.

Это была живописная поездка вниз по горам, и хотя было холодно, небо было яркого и бесконечного голубого оттенка, так что нам не пришлось особо беспокоиться о погоде. Мотоцикл также облегчил передвижение по городу, хотя карантин все еще действовал, и дороги были довольно свободными.

Мы уехали в пять утра, что означало, что у нас было гораздо меньше шансов быть замеченными копами, но Лиам все равно заплатил бы им всем, так что я не особо беспокоился о том, что меня поймают за нарушением правил карантина.

Мы свернули на частную дорогу, где почти вся моя семья жила, и начали проезжать мимо домов О'Брайенов один за другим. Все они были огромными белыми чудовищами с многочисленными пристройками, идеально ухоженными газонами и смехотворно дорогими автомобилями, припаркованными на подъездных дорожках. Каждый из них пытался превзойти других своей помпезностью, и все же ни один даже близко не подходил к конкуренции с главным поместьем, где Лиам О'Брайен жил один, властвуя над всеми в своем особняке на восемнадцать спален. Мой дорогой дедушка, глава семьи и настоящий король-ублюдок, живущий на вершине своего холма, как будто он правит гребаным миром. И я догадался, что так оно и было. По крайней мере, в моей версии.

Конечно, все девять его детей смотрели на него с надеждой занять его место главы семьи, когда старый ублюдок, наконец, прохрипел это. Ну, все, кроме Найла, который, казалось, не проявлял ни малейшего интереса к управлению империей, хотя я был почти уверен, что это только повысило вероятность того, что Лиам выберет его на эту роль. Но, несмотря на то, что моему дедушке было далеко за восемьдесят, я знал, что он ни за что не умрет в ближайшее время. Тем не менее, каким бы коварным ублюдком он ни был, он отказался публично заявить, кого из своих детей он называет наследником своего титула главы семьи, когда он умрет.

На самом деле, теперь, когда мне исполнилось восемнадцать, технически было возможно, что он выберет и меня на эту должность. Но я серьезно сомневался в этом. Потому что, в отличие от любого другого взрослого участника этого дерьмового шоу, которое они называют семьей, я не тратил абсолютно никакого времени на попытки вылизать ему задницу и купить его расположение. Так что не было ни малейшего гребаного шанса, что он выделил бы меня из рядов. Что было чертовски хорошо, насколько я это видел. Может быть, когда он умрет, я действительно смогу порвать с этим шоу ужасов, полным уродов и неудачников. Проблема заключалась в том, что тем временем меня явно заставят погрязнуть с ними как можно глубже, и я не был уверен, каким человеком я стану, когда окажусь по другую сторону от этого. Но это была цена, которую я согласился заплатить, когда попросил их о помощи, так что теперь мне не было смысла жаловаться на это.

Мы подъехали к воротам, и я поднял забрало своего шлема, пока дежурные там осматривали меня, прежде чем нажать кнопку, чтобы открыть их. Они были вооружены до зубов, на лицах у них были татуировки и шрамы, доказывающие, какие они крутые. Я чуть не фыркнул от смеха, увидев, как сильно они пытались выглядеть устрашающе, и не почувствовал ни малейшего желания дрожать перед ними.

Я медленно ехал по подъездной дорожке, медленно приближаясь к поместью с тяжелым сердцем и ноющей тяжестью в груди. Это было последнее место на земле, куда я хотел привести Татум. И все же каким-то образом судьба устроила заговор, чтобы вынудить ее приехать сюда. Я просто надеялся, что встреча с монстрами, которые создали меня, не слишком изменит ее мнение обо мне.

Я припарковался прямо у парадных дверей, вместо того чтобы потрудиться припарковаться сбоку, как предполагалось, и немного подождал, пока моя девушка отпустит меня и слезет с мотоцикла, прежде чем встать самому.

Я повесил свой шлем на руль, и она протянула мне свой, чтобы я сделал то же самое с ним.

— Как только мы окажемся внутри, не отходи от меня, хорошо, детка? — Спросил я ее тихим голосом, оглядывая ее в кожаном костюме, который она надела для поездки, запуская пальцы в ее волосы, чтобы укротить некоторые из диких спутанных прядей, которые у нее образовались по дороге сюда. Прямо сейчас она выглядела почти как моя последняя влажная мечта, и если бы я наполовину не ожидал, что один из моих дядюшек-психопатов выскочит из кустов в любой момент, у меня было бы чертовски сильное искушение наброситься на нее.

— Я знаю, Киан, тебе не нужно постоянно напоминать мне, — ответила она с язвительной ноткой в голосе.

— Да, знаю. Потому что никакие предупреждения не подготовят тебя к ним.

Я притянул ее ближе и запечатлел короткий поцелуй на ее полных губах, страстно желая большего, но заставляя себя так же быстро отстраниться. Это точно будет нелегко.

Она ободряюще улыбнулась мне, и я обнял ее за плечи, когда мы поднимались по ступенькам к входной двери.

Один из дворецких моего дедушки открыл ее прежде, чем мы успели подойти достаточно близко, чтобы постучать, и я бросил ему ключи от своего мотоцикла, даже не потрудившись поздороваться. Он ловко поймал их, подождав, пока мы пройдем мимо него, прежде чем выйти на улицу, чтобы забрать наши сумки и отвести мотоцикл в гараж. Он не упомянул тот факт, что я припарковал байк в неположенном месте, и это был умный ход с его стороны, потому что с каждым шагом, который я делал внутри этого дома, шар гневной энергии внутри меня сжимался все туже, жаждая выхода.

Аромат табака и виски наполнил дом наряду с пряным рождественским запахом, который, как я догадался, был добавлен по этому случаю одним из слуг Лиама. Уж точно не сам жалкий ублюдок. Но место выглядело так, будто Санту на него вырвало, даже если бы единственной причиной этого было то, что он хотел, чтобы все согласились в том, что он может украсить дом лучше всех.

Поскольку было еще так рано, здесь еще никого не было, поэтому я повел Татум вглубь дома, направляясь на кухню, где, как я знал, Марта уже вовсю готовила рождественский пир.

— Это место чертовски большое, — пробормотала Татум, когда мы шли по длинному коридору мимо широкой лестницы, ведущей в спальни наверху, и я подвел ее к одной из дверей, через которые слуги передвигались незамеченными.

— Да, но в этом весь мой дедушка, — легко ответил я, стараясь не показывать, как чертовски сильно я ненавидел ее присутствие здесь, хотя я был совершенно уверен, что она могла почувствовать напряжение в моей позе, когда я прижимал ее к себе.

Мы добрались до кухни для персонала, и я провел ее внутрь, мгновенно заметив Марту среди рабочих, отвечавших за приготовление пищи, и ухмыльнулся ей, когда она тоже заметила меня.

— Коко! — воскликнула она, и я поборол отвращение при упоминании этого ласкательного имени. Хотя я предполагал, что Татум тут встретилась хоть с одним человеком, на которого мне, по крайней мере, было не так наплевать во время этого маленького приключения домой.

Я потянул Татум к ней, после чего у всех нас на мгновение возникла неловкая пауза, когда мы наткнулись на невидимый половой маркер для ног и поняли, что нам следует держаться на расстоянии из-за проклятого вируса. Не то чтобы я действительно думал, что кто-то из здешних сотрудников рискует заразиться этим. Я прекрасно знал, что Лиам запретил кому-либо из них покидать поместье с тех пор, как разразился вирус «Аид», но я все равно не хотел подвергать мою девочку ненужному риску.

— Кто эта хорошенькая малышка? — Спросила Марта, окидывая Татум оценивающим взглядом, когда я опустил руку с ее плеч на талию и притянул ее ближе.

— Это Татум, она моя, — объяснил я, потому что, как бы сильно я ни хотел спрятать Татум от любопытных глаз моей семьи, было ясно, что они уже поняли, насколько она важна. Так что моим единственным выбором здесь было заявить о своих правах и держать ее рядом со мной, чтобы предостеречь их всех от нее. Если бы они почувствовали какие-либо трещины между нами, они попытались бы проникнуть внутрь, чтобы разлучить нас, а затем использовать ее, чтобы причинить мне боль любым доступным им способом, как часть силовых игр, в которые они постоянно играли. — Это Марта. Единственный порядочный человек в этой дыре дерьма, — добавил я для Татум.

— Приятно познакомиться, — сказала Татум, пока Марта ворковала.

— Мне тоже. Никогда не думала, что доживу до того дня, когда Коко влюбится.

— Не называй меня так, — сказал я, вложив в свой голос как можно меньше язвительности, на сколько был способен для повара, которая на самом деле видела во мне человека, а не товар. Я решил проигнорировать любовный комментарий, но любопытство, с которым Татум смотрела на меня, заставило меня спрятать ухмылку, прижав большой палец к уголку губ.

— Почему ты называешь его Коко? — Спросила Татум, игнорируя меня, когда я зарычал, чтобы предупредить ее.

— Потому что в детстве он был помешан на шоколаде. Пробирался сюда и утаскивал его при каждой возможности. Он даже обманом заставлял меня печь шоколадный торт, а потом крал миску с тестом, чтобы вылизать ее дочиста.

— Это было один раз, — простонал я, когда Татум весело ухмыльнулась.

— У меня все еще где-то есть фотографии, — настаивала Марта, игнорируя мой недовольный тон. — Вы двое, идите и устраивайтесь поудобнее в курительной, а я приготовлю вам завтрак на скорую руку. Если немного повезет, я не забуду, куда и что кладу, пока готовлю.