62 Бердяев Н.А. Смысл истории. М., 1990. С. 130.

63 Там же. С. 119.

284

Стремление к самодовлеющему индивидуализму приводит к потере индивидуальности, утверждению антииндивидуальности и, следовательно, антигуманизма. Именно это, считает Бердяев, происходит в Европе и является неизбежным результатом "всего длинного пути безбожного гуманизма в новой истории".

Одно из последствий этих процессов - трагедия человеческой личности. Отрицание высшего Божественного образа, стремление к безграничной индивидуальности приводит человека к одиночеству, ощущению покинутости, оставленности. "В средние века человек жил в корпорациях, в органическом целом, в котором не чувствовал себя изолированным атомом, а был органической частью целого, с которым он чувствовал связанной свою судьбу. Все это прекращается в последний период новой истории. Новый человек изолируется. Когда он превращается в оторванный атом, его охватывает чувство невыразимого ужаса, и он ищет возможности выхода путем соединения в коллективы, для того чтобы преодолеть и прекратить это одиночество и покинутость, которые грозят гибелью, духовным и материальным голодом. На этой почве, от этой атомизации и рождается процесс обращения к коллективизму, создание нового начала, в котором человек ищет исхода из своего одиночества" [64].

64 Там же. С. 124.

Так, согласно Бердяеву, с неизбежностью завершается ренессансный период истории. Ренессансное самочувствие человека, его уверенность в беспредельности творческих сил, безграничной способности созидать жизнь с помощью искусства, безграничности познавательных возможностей с течением времени (с утратой Божественного образа, ростом индивидуализма) сменяется осознанием ограниченности человеческих сил, ограниченностью творческой мощи человека, раздвоенностью и рефлексией. Парадоксальное противоречие гуманизма новой истории, полагает Бердяев, состоит в том, что человек, начиная с утверждения своего могущества в познании и искусстве, в пересоздании общества и во всех других сферах, постепенно начинает сомневаться в безграничности собственных сил (что в целом является следствием погруженности человека исключительно в самого себя и закрытости от всего сверхчеловеческого, Божественного).

285

Кризис искусства

Русский философ отмечает наличие кризиса в различных областях человеческой деятельности. Он утверждает, что особенно ясно симптомы конца Ренессанса обнаруживаются в новейших течениях искусства. Черты кризиса прежде всего обозначились в импрессионизме, а окончательный разрыв с ренессансными традициями - в таком направленик искусства, как футуризм. "Для всех этих течений, - пишет Бердяев, - характерна... гибель целостного человеческого образа, разрыв с природой. Искание совершенной природы, совершенных человеческих форм было пафосом Ренессанса, в этом была его связь с античностью. В футуризме погибает человек как величайшая тема искусства. В футуристическом искусстве нет уже человека, человек разорван в клочья. Все начинает входить во все. Все реальности в мире сдвигаются со своего индивидуального места. В человека начинают входить предметы, лампы, диваны, улицы, нарушая целостность его существа, его образа, его неповторимого лика. Человек проваливается в окружающий его предметный мир. Начинают нарушаться строгие формы..." [65].

Проявление антигуманистических начал Бердяев видит и в других течениях культуры. Это относится к теософии, которая также имеет, по мысли Бердяева, антиренессансный и антигуманистический характер: "Человек перестает играть ту центральную и обособленную роль, которую он играл в ренессансный, гуманистический период истории, он вступает в иные космические планы, начинает чувствовать себя управляемым демонами и ангелами. Это ощущение подчиненности человека космическим иерархиям создает такую настроенность, такое понимание жизни, при которых ренессансная свободная, кипучая игра творческих сил делается невозможной, внутренне неоправдываемой и недопустимой" [66]. Человек превращается в орудие

286

космической эволюции, продукт действия разных космических сил, пересечения разных планетарных эволюций, в котором складываются осколки разных миров.

65 Бердяев Н.А. Указ. соч. С. 135.

66 Там же. С. 136.

Таким образом, согласно Бердяеву, кризис творчества и кризис культуры обнаруживают все больше симптомов: "Этот кризис творчества характеризуется дерзновенной жаждой творчества, быть может до сих пор небывалой, и вместе с тем творческим бессилием, творческой немощью и завистью к более целостным эпохам в истории человеческой культуры. Обнаруживаются внутренние противоречия, которые явились результатом ренессансного периода, в силу которых все результаты творчества оказываются неудовлетворительными, не соответствующими творческому заданию" [67]. Закономерный результат этих событий в том, что великие творения литературы, философии, искусства в XIX в. несут отпечаток внутренней неудовлетворенности. Ницше, Достоевский, Ибсен сознавали эту трагедию, они мучились внутренним кризисом творчества, невозможностью воплотить замыслы, рожденные творческой фантазией. По мнению Бердяева, все это - симптомы конца Ренессанса, обнаружение внутреннего противоречия, которое делает невозможной дальнейшую ренессансную свободную игру человеческих сил, творящих науки и искусства, творящих формы государства, нравов, законодательства и всего, что происходит в этот период.

Причины исключительного успеха книги О. Шпенглера "Закат Европы" Бердяев видит в обращении к одной из самых волнующих тем - судьбе культурного человечества. "Ничто так не волнует человека, - полагает Бердяев, - как судьба его... На исторических перевалах, в эпохи кризисов и катастроф приходится серьезно задуматься над движением исторической судьбы народов и культур" [68].

67 Там же. С. 137-138. 68 Там же. С. 162.

Культура как этап человеческой истории не развивается бесконечно. В ней самой заложены истоки последующих преобразований, как позитивных, так и способных привести к разру

287

шению и гибели. Согласно Бердяеву, на известной ступени развития всякой культуры начинают обнаруживаться начала, которые подрывают ее духовные основы. Чтобы понять судьбу культуры, нужно рассматривать ее динамически и проникать в ее роковую диалектику, поскольку культура есть живой процесс, живая судьба народов. И становится очевидным, что культура не может удерживаться на той высоте, которой она достигает в период своего цветения, ее устойчивость ограничена во времени. Во всяком исторически сложившемся типе культуры выявляется срыв, неотвратимый переход в такое состояние, которое не соответствует традиционному пониманию культуры: "Внутри культуры обнаруживается слишком большая воля к новой "жизни", к власти и мощи, к практике, к счастью и наслаждению, воля к могуществу, во что бы то ни стало..." [69].

Бердяев определяет этот процесс как цивилизационную тенденцию в культуре, которая с неизбежностью приведет к концу культуры. Обращаясь к мысли Шпенглера о том, что цивилизация - это рок всякой культуры, Бердяев отмечает, что эта идея особенно близка русской философии истории. Многие русские мыслители осознавали различие между типом культуры и типом цивилизации, их взаимообусловленность, неизбежность смены исторических типов, коренящуюся в недрах самой культуры. А.С. Хомяков, Ф.М. Достоевский, К.Н. Леонтьев преклонялись перед культурным прошлым Европы, ее "священными памятниками, старыми камнями", при этом европейская цивилизация, бездушная и безбожная, всегда воспринимаюсь русской мыслью враждебно.

Культура и цивилизация

Бердяев утверждает, что в культуре заключены начала, которые неотвратимо влекут ее к цивилизации: "Цивилизация же есть смерть духа культуры, есть явление совсем иного бытия и небытия. Нужно осмыслить этот феномен, столь типичный для философии истории, для осмысления истории" [70].

69 Бердяев Н А Указ соч С 166.

70 Там же. С 163.

288

В работе Шпенглера русский философ не находит объяснения этого феномена истории и предлагает свою характеристику системы цивилизации: приходя на смену культуре, охваченная мечтой о бесконечно возрастающем мировом могуществе цивилизация разрушает духовные основы предшествующей эпохи, духовные основы хозяйства, изменяет характер труда и т.д. Цивилизация пытается заменить духовные ценности культуры принципами индустриально-капиталистической системы. Однако разрушая духовные основы хозяйства, "индустриально-капиталистическая система цивилизации готовит себе гибель. Труд перестает быть духовно оправданным и восстает против всей системы. Капиталистическая цивилизация находит себе заслуженную кару в социализме. Но социализм также продолжает дело цивилизации, он есть другой образ той же "буржуазной" цивилизации, он пытается дальше развивать цивилизацию, не внося в нее нового духа. Индустриализм цивилизации, порождающей фикции и призраки, неизбежно подрывает духовную дисциплину и духовную мотивацию труда и этим готовит себе крах.