30
КЛЭЙ
Мы приехали в Лос-Анджелес, окрыленные победой в двух первых сериях, сделав то, что, по прогнозам, было невозможно.
Только теперь мы смотрим в лицо защитникам-чемпионам в их здании. Кайл все еще вне игры, а мое колено под вопросом.
Когда мы выходим на площадку, никто не сомневается, что мы – аутсайдеры.
Первая четверть похожа на автомобильную катастрофу.
Атлас оказывается зажатым на периметре, где он не может ни бросить, ни защититься.
Джей попадает под двойную атаку более мощных защитников.
Майлз промахивается с первых четырех попыток с дальней дистанции.
Новичок безуспешно пытается ввести мяч в краску, но его перебрасывают более опытные ребята.
Если я задавался вопросом, с какими проблемами мы столкнемся в Лос-Анджелесе, то теперь у меня есть ответ.
Кодиаки выходили на игру, как Давид против Голиафа, и Голиаф нас разгромил.
Сорок восемь минут напряженной игры оставили нас в синяках и крови.
В раздевалке мои ребята подавлены.
– Если бы у нас был Кайл... – начинает Новичок.
– Кайлу наплевать, – отвечает Джей.
– Они слишком хороши, – Атлас качает головой.
– Не вешайте на них это, – перебиваю я, меняя обувь. – Если хочешь узнать, что исправить, посмотри на нас. Мы позволили им сделать это.
Я пинаю свой шкафчик и выхожу из раздевалки, чтобы остыть.
Харлан бродит по коридору.
– Ты хочешь что-то сказать? – я обращаюсь к нему, и он останавливается.
– Это был хороший забег. Ты завел команду дальше, чем нам было нужно. Это была тяжелая пара лет, а вы проявили себя как профессионалы. Ты ставишь команду выше себя, и это все, о чем я могу просить.
Я смотрю вниз по туннелю в сторону огней.
Нет.
Мы не сдадимся.
Я достаю телефон и пишу Нове сообщение.
Клэй: У тебя еще есть этот флаг?
Я звоню, и через двадцать минут весь стартовый состав плюс Харлан уже сидят в лимузине.
– Куда мы едем? – спрашивает Новичок.
– Лучше бы выпить, – ворчит Атлас.
Нова и Брук тоже усаживаются в машину, Вафля на коленях у Брук.
Настроение паршивое. Когда мы подъезжаем к месту назначения и выходим, парни скептически смотрят на вывеску заведения.
Я придерживаю дверь, и Нова идет впереди, все направляются внутрь. Я пожимаю руку своему художнику.
– Мне было интересно, когда ты придешь для своей следующей татуировкой.
Я поднимаю флаг и указываю на медведя в центре.
– Я хочу это.
– Где? – спрашивает Джей.
Я стягиваю рубашку через голову, указывая на пустое место на груди рядом с сердцем.
– Приберегал местечко. Я думал запечатлеть победу в чемпионате, но я ошибался. Это место команды. Потому что я играл в нескольких местах, но нигде так, как в этом. Эта команда максимально использует то, что ей дают. Эта команда борется, даже когда это тяжело. Эта команда заботится друг о друге на поле и за его пределами.
Я сажусь на свое место, мой взгляд встречается с взглядом Новы, когда художник начинает свою работу.
Кто-то прочищает горло.
Джей.
– Да, я тоже хочу такую.
Моя грудь расширяется. Я поднимаю кулак, и Джей ударяет по нему своим.
– И я, – мы оба оглядываемся на Новичка.
– Ты имеешь в виду маленького медвежонка? – Майлз опускает глаза.
Новичок задевает его плечом, и Майлз только смеется.
– И я, – Майлз.
– Я в шоке от того, что ты не хочешь набить собственное лицо, – говорю я.
– Хаха. Есть вещи, которые я люблю так же сильно. Прости, Вафля.
– И я, – Атлас.
Легко держаться вместе, когда все идет гладко, сложнее, когда мы падаем и сопротивляемся. Но именно тогда это важно.
Я рискую своей репутацией и своим наследием. И я никогда не чувствовал себя более живым.
– Ты сможешь это сделать? – спрашиваю я своего парня, адреналин бьет по венам, как будто мы участвуем в другой игре.
Татуировщик в недоумении оглядывается по сторонам.
– Еще четыре?
– Не четыре. Пять, – говорит Харлан, и мы все поворачиваемся, чтобы посмотреть на него.
Майлз сияет.
– Скажи, что сделаешь ее на шее. Просто, типа, большая старая татуировка на шее...
– Не испытывай судьбу.
Художник качает головой.
– Я ни за что не смогу сделать столько сегодня. Может, две. Думаю, я могу обратиться к другому мастеру.
Я киваю в знак благодарности, пока он тянется к телефону.
Спустя несколько часов мы снова выходим на улицу. Харлан отводит меня в сторону.
– Что бы ни случилось, я горжусь тем, что ты сделал. У нас были проблемы, но я всегда хотел, чтобы ты добился успеха, – он хлопает меня по плечу.
Я оборачиваюсь к своим парням, которые сравнивают татуировки.
– Отдохни завтра. Затем мы вернемся на вторую игру, – говорю я. – И мы будем играть как семья. Они могут быть быстрыми и сильными, но я обещаю тебе, это единственное, чего нет в Лос-Анджелесе. Мы не думаем ни о Кайле, ни о ком другом, кроме парней, которые каждый день приходят на работу в майке «Денвера». Они – наемники. Мы – «Кодиаки».
Раздается хор голосов.
Харлан складывает руки на груди, в его глазах горит тот же решительный огонь.
– А как насчет тебя, Уэйд? Ты готов взять это в Лос-Анджелесе, со своим старым домом?
Мои руки сжимаются в кулаки, а свежие чернила просачиваются в грудь под рубашкой.
– Он всегда был арендованным.
ДЕНВЕР СОВЕРШАЕТ ВПЕЧАТЛЯЮЩЕЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ ВО ВТОРОЙ ИГРЕ ПРОТИВ ЛОС-АНДЖЕЛЕСА
КОДИАКИ БЕРУТ ДВА ОЧКА ПОДРЯД
ЛОС-АНДЖЕЛЕС ВЫРЫВАЕТ ПОБЕДУ НАД ДЕНВЕРОМ В ФИНАЛЕ СО СЧЕТОМ 2:2
Другие новости спорта: бывший тренер «Денвер Кодиакс» объявил о своей отставке.