Глава 5

Он обнюхал ее, чтобы доказать свою точку зрения, и сделав это, обнаружил правду, которую лучше оставить в тайне. Что-то, что, казалось, знало его подсознание. Вся причина, по которой Райкер предупредил его держаться на расстоянии, заставила его переступить черту. Чем больше он думал об этом, тем больше начинал думать, что инфорсер пометил дерево, чтобы проверить его, проверить, правда ли то, во что он верит. И если Райкер знал, то Дрю наверняка тоже знал. Это объяснило бы, почему они оставили ее наедине с ним, когда даже он не мог придумать хорошее оправдание. Ни наручники, ни электрошокер не остановят его, если он потеряет сознание и сойдет с ума. Нет, они оставили его с ней, потому что волк никогда не обидит свою пару. Волк скорее умрет первым. Дрю не рисковал безопасностью Лив, он знал, что Ксан не тронет и волоска на ее голове.

Он полез в карман и вытащил маленький, но мощный электрошокер, который Лив носила с собой пару дней назад. Где-то в глубине души она знала, что он не причинит ей вреда. Он улыбнулся и крепче ухватился за электрошокер, раздавливая его. Проклятый Альфа обыграл его.

Его врач, женщина, которая заставила его пообещать, что он не причинит вреда ни себе, никому-либо другому, возможно, еще не поняла этого. Ее отказ, даже когда он почувствовал, что она хочет его, ранил. Да, он мог бы надавить на нее, и она бы сдалась, но он этого не сделал.

Лив придет к нему, когда будет готова, особенно после того, как заявила о своей сущности и должна была почувствовать связь, как и он. От этого было не легче, и он надеялся, что ваза с искусственными маками цвета фуксии обойдется недорого. Ксан потерял рассудок на секунду и вспылил, но лучше нанести вред вазе, чем кому-то, особенно женщине, предназначенной быть его. Способность Ксана контролировать свой гнев и перенаправлять его, когда он был далеко от нее, только демонстрировала, что она принадлежит ему.

Ксан сел на кровать, сжимая и разжимая пальцы, чувствуя, как кровь приливает к суставам каждый раз, когда он их разжимает. Он посмотрел на дверь.

— Да, но я не могу этого сделать. Пожалуйста, по причинам, в которые я не хочу вдаваться, слезай.

Лив, что-то скрывала. Он никогда не забудет ее затравленный взгляд. Ксан видел то же самое выражение на своем лице. Что-то случилось с ней, что-то, что оттолкнуло ее от отношений… от него.

Может быть, она так же сломлена, как и он. Он снова посмотрел на дверь. Хочет она того или нет, но Лив принадлежит ему, и в конце концов он соединитсяс ней своей душой и телом.

Мужчина склонил голову набок и прислушался. Лив убирала беспорядок, который он устроил. В животе у него все сжалось. Неужели так будет всегда? Он устроит беспорядок, а она будет приводить все в порядок? Нахождение пары не могло случиться еще в более худшее время его жизни. К сожалению, Ксан не мог выбирать. Он встал, поднял разбитую вазу, выбросил ее в мусорную корзину, а потом вернулся в гостиную и увидел, как Лив двигает диван к двери. Ее неповторимый аромат цветов апельсина, гвоздики и корицы доносился до него, притягивая ближе. Черт возьми, женщина. Какого черта, что ты делаешь?

— Позволь мне… — он схватился за край дивана, чтобы остановить ее.

Рука скользнула назад, и Лив ударила себя по лицу.

— Черт, — пробормотала она и уронила диван, прикрыв нос рукой. Между пальцев полилась кровь. Ксан подхватил ее и потащил к раковине, затем схватил кухонное полотенце, чтобы остановить кровь.

— Запрокинь голову, — он осмотрел ее нос, прижимая ткань. — Знаешь, ты могла бы попросить о помощи, а еще лучше, позволить мне убрать за собой.

— Правда? — ее голос прозвучал приглушенно сквозь полотенце. — Слышать это от человека, который все это устроил? Ты действительно хорош в разрушении. Сначала бар Джи, теперь мой дом. У тебя большие проблемы, и я даже не знаю, с чего начать.

— Как насчет отсюда? Я не знаю, как это объяснить, поэтому просто скажу тебе, через что я прохожу. Ладно? Не пытайся анализировать, просто слушай.

— М-м… Хорошо.

— Я работал на одну организацию.

— Боже мой. ЦРУ? — то, как она сказала это, зажав нос, заставило его улыбнуться.

Насколько более очаровательной она могла быть? Ему захотелось защитить ее. Ее глаза округлились.

— Кайла была права. Ты не похож на пушистого котенка или пушистого кролика.

— Вовсе нет. Я принадлежал к секретному подразделению. Ты должна меня выслушать, — он приподнял ее лицо и продолжал удерживать полотенце на месте.

— Извини.

— Организация послала меня с заданием в Африку. Там меня захватил военачальник по имени Аджани. В течение десяти месяцев его люди мучили меня так, что ты даже представить себе не можешь. Они знали, что я — волк, и хотели использовать мой секрет, чтобы вытянуть из меня секретную информацию.

Лив ахнула, но не сказала ни слова.

— Они пытались заставить меня обратиться. Сказали, что собираются снимать это на видео. Они были от этого в восторге.

— Но ты этого не сделал.

— Нет. Я дал своему Альфе слово, — Ксан встретил взгляд Лив. — Из-за моего обещания Магнуму я потерял способность обращаться и исцеляться.

— Как ты сбежал от этих оборотней?

— Давай прямо сейчас кое-что проясним. Они не оборотни. У них нет души. Они — демоны, и ты не можешь бороться с ними. Единственный способ бороться с ними — это быть человеком. И поэтому я жив и свободен. Если бы они заставили меня обратиться, они бы прикончили меня, черт, я, вероятно, был бы разорван на куски и разбросан по всей Африке. Они могут превратиться в любое животное, какое захотят. Им не нужна полная луна, но они ограничены одним оборотом в день и должны оставаться в одной форме до темноты. Моя стражница выбрала человеческую форму, и так я сбежал, пока остальные спали. У меня было много тренировок по рукопашному бою. Я оказался сильнее, чем она, как человек. Когда я их встретил, они были гиенами. Они предпочитают эту форму, но не всегда. Иногда это змеи, иногда птицы. Меня кусали и отравляли, клевали острыми клювами, но чаще всего они оставляли меня на дне ямы и смеялись, тыкали в меня палками, морили голодом и бросали вниз свежее мясо. Конечно, я чувствовала запах того, чем они пытались меня накормить — человеческого мяса, они охотились на местных. Были и другие вещи, о которых я не могу говорить. По-настоящему плохие вещи случались после наступления темноты.

— Думаю, кровотечение остановилось, — Оливия взяла полотенце и убрала его. Так и было. Даже несмотря на то, что от нее пахло человеком, Лив исцелялась как оборотень, намного быстрее. Под глазами у нее уже начали появляться темные круги. Небольшие.

Чувство вины ударило Ксана, словно кувалда.

— Прости, Лив.

— За это? — она указала на свое лицо. — Я сама с собой это сделала.

— Нет. Если бы я не разгромил твой дом…

— Учитывая, что тебя разбудили гиены из передачи, думаю, у тебя есть достаточно веское оправдание тому, что ты сделал. Они причинили тебе боль. Они угрожали твоей семье и стае. И теперь ты не можешь стать волком из-за того, что они сделали.

— Совершенно верно, — мужчина нахмурился. — Но мне от этого не легче, когда я ломаю твои вещи, — он не нуждался в ее сочувствии, не искал его. Его пара никогда не должна жалеть его.

Лив обвила руками его шею и крепко обняла.

— О, Ксан. Мне очень жаль.

— Я сделал то, что сделал, чтобы защитить стаю. И не хочу, чтобы ты меня жалела.

Он уткнулся носом в ее волосы и вдохнул. Впервые за много лет Ксан почувствовал покой. Он впитывал ее запах, исцеление, которое могла дать только Лив. Черт, он не хотел отпускать эту женщину. Он похлопал ее по плечу, не в силах сделать то, что хотел.

— А я нет. Я восхищаюсь тобой. Когда оказываешься в такой ужасной ситуации, как та, в которой ты выжил, ты никогда не знаешь, что будешь делать, как отреагируешь. Ты был таким храбрым.

Ксан отстранился и посмотрел ей в глаза.

— Я рассказал тебе, что со мной случилось. Пришло время тебе признаться в своем прошлом и в тайне, которую ты скрываешь.

Она моргнула, и глаза ее наполнились слезами.

— Лив?

Женщина глубоко вздохнула и отстранилась, отступив назад. Ее руки потянулись к блузке, и она начала расстегивать ее, остановившись, когда добралась до пупка. Она медленно отодвинула ткань и лифчик в сторону, открыв длинный белый шрам.

— Тебе лучше присесть. Это займет некоторое время. Я только закончила интернатуру, практиковалась пару месяцев, когда встретила его.

Ксан опустился на стул и прислушался. С каждым словом, слетавшим с ее губ, его чувства к ней росли, вместе с гневом внутри. Пока он спасал мир, его пара боролась, чтобы выжить после жестокого нападения такого человека, как он.

Он не мог оставаться здесь. Не с ней, не тогда, когда он не доверял себе.

— Ну?

— Думаю, мне следует двигаться дальше. Уехать из Лос-Лобос и Блэк-Хиллс.

— Ты дал слово. То, что я рассказала, заставило тебя передумать? Ты ненавидишь меня сейчас, потому что у меня были отношения с бывшим пациентом?

— Док, я тебя не ненавижу. Я тебе не подхожу. Я неуравновешен. И теряю рассудок.

Он никогда не причинит ей боли, но и не собирался говорить ей об этом и давать ей повод цепляться за его спасение. Она не заслуживала такую пару. Может быть, как человек она сможет найти кого-то другого, жить дальше? От этой мысли Ксана затошнило, тошнотворный спазм в животе, невозможность дышать и удушье.

— Пожалуйста. Не уходи.

Лив бросилась в его объятия, ее бедра оказались между его бедрами, ее руки обвились вокруг него, а ее грудь плотно прижалась к его груди. Ее губы прижались к его губам, и ему потребовались все его силы, чтобы не потеряться в ней.

Женщина, крошечная койот, принадлежит ему. Даже зная, что должен, он не мог уйти. Раньше он не чувствовал запаха ее животного, но теперь смог. Он чувствовал ее вкус, чувствовал ее застенчивость, когда она выползала из укрытия. Лив, никогда не переставала быть койотом, и ее животное просто узнавало свою пару, даже если ее человеческая сторона этого не делала. Боже, он хотел запрокинуть голову и завыть, но не сделал этого. Он не испугает ее, когда только нашел.