— Он нарушил перемирие, Михаил. Люди Живодера только что совершили набег на "Империю".

— Блядь. — Петр негромко выругался, его взгляд мгновенно стал яростным. — Насколько все плохо? — Спрашивает он, поднимаясь со стула, его острые серые глаза не отрываются от моих.

— Люди мертвы, товар пропал. На этот раз он не удосужился оставить записку.

— Но ты уверен, что это был он?

Я киваю, думая о людях, которых он так охотно оставил после себя, чтобы они служили визитной карточкой его работы. Я не могу больше ждать. Мне нужно, чтобы Петр знал, как далеко зашел Михаил.

— Это еще не все.

— Он ударил больше, чем одной дубиной? — Спрашивает мой пахан, нахмурив брови.

Я качаю головой, мое нутро сжимается, когда я пытаюсь сохранить свой обычно ровный тон.

— Он нашел дом девочек, за которыми мы присматриваем некоторое время после того, как мы забрали их из рук Михаила.

Кровь отхлынула от лица Петра.

— И?

— Он забрал их. Убил их охранников. Девочки исчезли. Следов нет.

В комнате воцаряется тишина, похоже, все поняли, что я нахожусь на своем уровне. После того, что случилось со стриптизершами, которых Михаил похитил из нашего последнего клуба, я боюсь, что девушек постигнет такая же ужасная участь. Если не хуже.

Мой разум не может перестать посещать самые темные места. Тот грузовик, на который мы с моими людьми совершили налет, тот, в котором я нашел Мэл, изначально предназначался для того, чтобы поставлять Михаилу дорогие предметы для аукциона. А это значит, что теперь, когда они снова в руках Михаила, Мэл, Тиффани, Энни, Тори и Лия могут быть проданы в качестве секс-рабынь самым богатым и развратным клиентам этого больного ублюдка. Их будут терроризировать, избивать, насиловать, держать в тюрьме бог знает сколько времени.

Челюсть Петра яростно работает, его ярость отражает мою собственную. Мы не можем продолжать стоять в стороне и позволять Михаилу обходить нас стороной. Он не остановится.

— Верни их, — приказывает Петр, его глаза расплавлены. — Чего бы это ни стоило.

Решимость захлестывает меня. Я не позволю этим девушкам страдать или умирать в руках этого садиста-монстра, ни на минуту дольше, чем им придется. Мотнув головой в знак признательности, я направляюсь к двери, мгновенно переходя к действиям.

— Глеб, — говорит Петр, останавливая меня перед выходом из комнаты.

Я поворачиваюсь, чтобы встретиться с ним взглядом, и молюсь, чтобы не опоздать.

— На этот раз ты не можешь потерпеть неудачу, — говорит он категорично.

— Да, пахан, — прохрипел я, мой голос сорвался от этой мысли.

Лев и Дэн уже ждут меня, когда я приезжаю по адресу девочек в Гарлеме. Лев смотрит на меня своими фирменными любопытными голубыми глазами. Дэн смотрит на открытую входную дверь, его русые волосы в свете сумерек становятся ближе к каштановым. Я позвонил им, как только ушел от Петра, и попросил встретить меня здесь. Лев все еще был занят наведением порядка в клубе, но он знал, что лучше не задавать вопросов.

— Девушек похитили. И нам поручено их найти, — отрывисто говорю я, направляясь обратно в дом.

Я и не так искусен в слежке, как Лев, и Дэн, мои лучшие помощники, и чем быстрее мы возьмем след, тем больше шансов найти девочек живыми. В голове постоянно мелькают воспоминания об избитых и обезглавленных стриптизершах, которых Михаил оставил в качестве послания в прошлый раз, когда мы его разозлили.

Яркое ощущение губ Мэл, прижатых к моим, быстро сменяется новым, усиливая мое внутреннее смятение. Я даже не успел осознать, какой эмоциональный номер она проделала со мной. Мэл вызывает во мне гораздо больше эмоций, чем я привык. Временами мне трудно сдерживаться.

А теперь ее нет.

Никогда в жизни мне так отчаянно не хотелось что-то сломать. Но у меня нет времени на истерику. Каждая потерянная минута приближает Мэл к ужасной участи, о которой я отчаянно пытаюсь не думать.

Снова войдя на старенькую кухню, я осматриваю комнату, пытаясь найти хоть какую-то зацепку. Фотографии Мэл разбросаны по полу, отпечатки ботинок запятнали ее безупречное лицо после того, как кто-то небрежно растоптал их. Моя грудь сжимается при виде Мэл, одетой в различные сезонные наряды, на нескольких снимках сделанными с мастерской точностью и четкостью.

То, как Мэл владеет языком тела, приковывает мое внимание даже сейчас. Ее глаза, глубокие, отражающие серебристо-черный оттенок, смотрят со снимков, словно заглядывая мне прямо в душу. И каждая эмоция, которую она вызывает, без труда передается со страницы, затягивая меня в свой мир.

Я скрежещу зубами от ярости, что кто-то может забрать ее. Что кто-то готов подвергнуть ее боли и страданиям. Из того немногого, что я знаю о ее прошлом, следует, что в жизни Мэл мало кто заботился о ней или понимал ее настолько хорошо, чтобы захотеть обеспечить ее безопасность. Когда я нашел ее, всю в синяках и побоях, но полную силы, я принял эту роль. Я сказал ей, что буду защищать ее.

Я полностью ее подвел.

Отгоняя волну вины, грозящую поглотить меня, я провожаю взглядом слабые отпечатки ботинок. Они доходят до задней двери, которая все еще выглядит нетронутой. Я осторожно ступаю, избегая следов, а затем поворачиваю ручку и обнаруживаю, что она не заперта.

Мне не требуется много времени, чтобы прийти к нескольким очевидным выводам: кто бы ни воспользовался этой дверью, его впустили в дом. Это мог сделать злоумышленник, который ворвался в дом через переднюю дверь, или нет. Это был мужчина, судя по всему, крупный. И он покинул дом через ту же дверь, через которую вошел.

Я подозреваю, что все они ушли через заднюю дверь. Переулок, выходящий на главную дорогу, менее населен, так что их никто не увидит. И это позволит быстро скрыться. Я выхожу на заднюю аллею и сразу же замечаю несколько следов борьбы. В десяти футах от двери - черные следы шин. Судя по всему, девушек затолкали в машину немалых размеров, скорее всего, фургон и водитель быстро уехал.

Свистнув, я зову Льва и Дэна к себе на улицу, и они оценивают следы шин.

— Они могли увезти девочек куда угодно отсюда, — замечает Дэн.

— Все охранники в доме на месте? — Спрашиваю я, приседая, чтобы оценить следы потертостей на земле.

Лев и Дэн переглядываются.

— Не уверен, — говорит Лев.

— Проверь. — Я прижимаю средний палец к маленькой капельке темной жидкости на земле, и когда я поднимаю руку, размазывая вещество большим пальцем, оно становится красным. Кровь.

Надеюсь, это кровь похитителя Мэл, а не самой Мэл.

Поднявшись, я поворачиваюсь, чтобы последовать за своими людьми обратно в дом. Но тут у меня в кармане снова звонит телефон. Судя по определителю номера, это Петр.

— Да.

— Девочкам придется подождать, — говорит он по-русски, сразу переходя к делу.

И хотя обычно я принимаю решения Петра без вопросов, мои губы раздвигаются, чтобы не согласиться.

— Михаил только что улетел к себе домой на севере штата Нью-Йорк. Он пытается засунуть голову в песок, потому что знает, что я не позволю этому провалиться.

Или он решил сбежать с девушками, чтобы выставить их на свой следующий аукцион.

По городу ходят слухи, что он начал устраивать несколько эксклюзивных мероприятий в своем шикарном поместье на севере. Только для своих лучших, самых высокооплачиваемых клиентов. И теперь у него есть девушки, которых он собирался продать, пока мы их не забрали.

— Ты хочешь пойти за ним? — Спрашиваю я, слыша убежденность в его голосе еще до того, как он это произносит.

— Да. Макс сообщил мне, что он взял с собой только несколько проверенных людей.

Со стратегической точки зрения это имеет смысл.

— Если его цель - скрыться, он предполагает, что мы будем искать его здесь. Он хочет сохранить численность в Городе, чтобы подкрепить это предположение, — замечаю я.

И все же я не могу избавиться от ноющего чувства на задворках сознания. Не слишком ли это удобно?

Для него слишком много смысла лететь на север. Так почему бы ему не предположить, что мы рассмотрим такую возможность? Значит, для него это не самое лучшее место, чтобы затаиться с несколькими проверенными людьми. Возможно, он думает, что, когда еще один клуб Велеса уничтожен, товар исчез, а девушки пропали, мы будем слишком отвлечены, чтобы увидеть очевидное. Но что-то подсказывает мне, что дело не только в этом.

— Приготовь своих людей, — приказывает Петр. — Завтра на рассвете они должны быть здесь. Но ты мне нужен здесь сейчас, сегодня ночью. Это будет долго, но у меня не хватит времени, чтобы составить этот план самостоятельно, а ты лучше всех понимаешь мысли Михаила.

— Понял.

— И Глеб? — Петр делает паузу, молчание растягивается по линии. — Ты был прав. С Живодером пощады не будет. Я слишком долго надеялся. Завтра я хочу убить Михаила и развалить его империю раз и навсегда.

— Да, сэр, — соглашаюсь я и направляюсь внутрь, чтобы найти Льва и Дэна.