35

ГЛЕБ

— Нам действительно нужно отправляться в путь, — настаиваю я, чувствуя напряжение в теле, пока засовываю наличные в папку для чеков в маленьком ресторанчике, где мы остановились на обед.

Мэл только что вернулась из туалета вместе с Габби, и она кивает, чувствуя мое беспокойство.

— Мы готовы.

Схватив огромную сумку Мэл, набитую всеми вещами, которые могут понадобиться малышу, я перекидываю ее через плечо и веду обратно к машине. Я держу голову на пульсе, так как моя интуиция подсказывает мне, что мы и так задержались слишком долго.

Мы достаточно хорошо и спокойно покинули Бостон, но это мало способствовало успокоению моих нервов. Я хочу, чтобы между нами и этим сумасшедшим ирландцем было как можно больше пространства. И хотя Мэл не жалуется, как и Габби, нам пришлось делать больше перерывов на туалет, чем я бы предпочел, ради недавно приученной к горшку девочки.

Я знаю, что малышка старается изо всех сил, и, честно говоря, она гораздо более согласна на долгую поездку, чем я мог предположить. Похоже, Габби далеко не так разговорчива, как предполагает ее тезка. Весь первый час она ехала молча, довольствуясь игрой с чучелом кролика, которое мама передала ей с переднего сиденья. Но по мере того, как часы приближались к часу дня, я понял, что без перерыва мы не вернемся в Нью-Йорк. Поэтому мы сделали небольшую остановку на окраине Нью-Хейвена. Перекусить в закусочной на стоянке грузовиков показалось мне самым быстрым решением на тот момент.

Хотя, возможно, недостаточно быстрым.

Открыв заднюю дверь внедорожника, чтобы Мэл могла посадить Габби внутрь, я осматриваю тихую парковку на предмет возможных неприятностей. Мой взгляд падает на двух мужчин в костюмах, почти заслоняющих своими громоздкими формами одного из посетителей стоянки, которые стоят перед водителем большой машины, держа в руках фотографию.

Блядь. Один из них точно мой брат.

— Залезай, — шиплю я, ловя Мэл за локоть и затаскивая ее на заднее сиденье, прежде чем она успевает пристегнуть Габби к своему автокреслу.

— Что...? — Глаза Мел расширяются, когда она ловит мой взгляд, и она безропотно подчиняется.

Я закрываю за ней дверь так тихо, как только могу, отворачивая голову, чтобы наблюдать за ними в периферии, не привлекая внимания к своему лицу. Тем не менее они улавливают звук и оборачиваются. Мико узнает меня, его брови опускаются в хмурую гримасу.

Затем они направляются к нам.

Винни, должно быть, проснулся и тут же натравил на нас своих псов, потому что они не отставали от нас и на сорок пять минут.

Обойдя машину спереди, я ускоряю шаг, прыгаю за руль и завожу машину еще до того, как закрылась моя дверь.

— Пристегнитесь, — командую я, заметив Мэл в зеркале заднего вида.

Она все еще работает над автокреслом Габби.

— Я знаю, знаю, — бормочет она, ее голос дрожит от нервов.

Выехав на главную дорогу, я делаю вид, что направляюсь к I-95, и, как только наши преследователи скрываются из виду, резко сворачиваю на боковую улицу, ведущую к CT-15. Это узкая, извилистая дорога, которая прекрасно довезет нас до Нью-Йорка. А если они решат, что мы свернули на шоссе, то, возможно, нам удастся выбраться из этого места без лишних проблем.

— Господи, Глеб, — говорит Мэл с заднего сиденья, и когда я снова смотрю на нее в зеркало заднего вида, она цепляется за ручку двери, чтобы не упасть на пол.

— Извини, — ворчу я. — А теперь пристегнись сама, — повторяю я, нажимая на газ.

Мгновение спустя я слышу щелчок ее ремня безопасности.

До Нью-Йорка больше никаких остановок. Это уж точно. Если Габби понадобится сходить, ей придется воспользоваться одним из запасных подгузников, которые я видел в сумке Мэл.

— Думаешь, они нас видели? — Спрашивает Мэл после нескольких минут молчания.

— Я знаю, что видели. Надеюсь, они верят, что я выехал на межштатную дорогу, — говорю я, не отрывая глаз от зеркала заднего вида.

Мой желудок опускается, когда серый "Хаммер" с пулеметным стволом огибает угол позади нас.

— Блядь.

Этот план провалился, мне нужно посмотреть, смогу ли я его стряхнуть. В городе для этого больше возможностей, но, по крайней мере, на узкой дороге у него будет меньше шансов обойти меня, чтобы загнать на обочину.

Словно прочитав мои мысли, Мико выезжает на встречную полосу, приближаясь. Свернув за осевую линию, я блокирую ему проезд, и ему приходится проверять тормоза, а "Хаммер" с визгом бьет резиной по асфальту. Возвращаясь на свою полосу, когда мы огибаем поворот, я едва не сталкиваюсь с автомобилем лоб в лоб.

Он пытается снова, вынуждая меня выехать в центр, чтобы заблокировать его. И на этот раз я сворачиваю влево, чтобы объехать машину, которая едет впереди меня с предельной скоростью. Мико следует за мной мгновение спустя. Мой поворот приближается быстро, и я замедляюсь ровно настолько, чтобы войти в него, не бросив машину в крен. Но Мико это не нравится. Он врезается в мою заднюю часть, разворачивая машину вперед, а девочки кричат. А когда он пытается объехать меня за мгновение, необходимое для того, чтобы прийти в себя, я едва успеваю заблокировать его. Сцепив зубы, я не свожу глаз с дороги впереди и "Хаммера" позади.

Сигнал встречной машины предупреждает меня о неодобрении водителя. Через секунду раздается треск, свидетельствующий о том, что зеркало бокового вида водителя отрывается от его машины, когда оно сталкивается с зеркалом "Хаммера". Но Мико выглядит невозмутимым, продолжая преследовать мой хвост.

Я направляюсь к другому выезду, и снова он заставляет меня проехать мимо него.

Быстро это никуда не приведет, и мне не нравится, что Мэл и Габби получают удар хлыстом при каждом столкновении с "Хаммером".

Накрыв его, я оставляю Мико в пыли, изо всех сил разгоняя машину по извилистым поворотам. Деревья проносятся мимо в темно-зеленой мгле, и мне удается перепрыгнуть через три машины между поворотами, чтобы оставить между нами немного пространства.

Затем, с четвертой попытки, я уже почти наполовину проскочил мимо машины, когда за углом появился грузовик, несущийся прямо на нас. Шины взвизгивают, он сигналит, и я резко торможу, успевая лишь вернуться на свою сторону дороги. Внезапно преимущество, которое мне удалось вырвать, исчезает. И на этот раз, когда Мико врезается в нас, его правое крыло сталкивается с левой стороной бампера нашей машины.

Руль выкручивается в моей хватке, и мы уходим в занос, ударяясь о обочину под углом. А скорость в сочетании с ударом "Хаммера" о бок "Эскалейда" приводит к тому, что нас заносит.

Крики, доносящиеся с заднего сиденья, разрывают мое нутро, когда мир кружится вокруг меня. И я инстинктивно поднимаю руки вверх, чтобы закрыть лицо. От удара меня отбрасывает в сторону, и подушки безопасности срабатывают. Стекло разлетается вдребезги, звук оглушительный, прохладные осколки каскадом сыплются вокруг меня, обжигая лицо.

Мы резко останавливаемся, когда пассажирская сторона наталкивается на дерево, и я, задыхаясь, повисаю вниз головой, подвешенный за ремень безопасности. Застонав, я упираюсь в крышу машины, оценивая, насколько плоха наша ситуация.

— Девочки, вы в порядке? — Спрашиваю я, чувствуя, как сердце разрывается от криков Габби.

И когда Мэл не отвечает, у меня сводит живот. Повернув голову и туловище как можно лучше, я обнаруживаю, что Мэл безвольно висит на ремне безопасности, а ее темные волосы водопадом рассыпаются по голове. Струйка крови на виске говорит о том, что она ударилась головой. И, должно быть, сильно.

— Мама! — Габби всхлипывает, ее маленькие ручки тянутся к болтающейся руке Мэл.

Повернув голову в другую сторону, я выглядываю в разбитое окно и вижу, что "Хаммер" остановился, как и машина, которую я пытался объехать. Пожилой мужчина поднимается с водительского сиденья, его движения скованы. Но выражение глубокой озабоченности омрачает его морщинистое лицо, когда он подходит к нашей машине.

— Убирайся отсюда, старик, — предупреждаю я, роясь в кармане в поисках ножа.

У меня очень мало времени, чтобы освободить себя и девочек и убежать, поэтому я лишь наполовину слежу за ситуацией, разворачивающейся снаружи, и избавляюсь от ремня безопасности. Я с грохотом падаю на потолок, когда нейлон отпускает меня. Я переползаю на заднее сиденье, чтобы помочь Габби выбраться из автокресла.

Краем глаза я наблюдаю, как Мико перехватывает старика, и, хотя я не слышу, о чем они говорят, знаю, что он приказывает парню вернуться в машину и ехать дальше.

Осторожно усадив Габби, я бормочу:

— Оставайся здесь, пока я приведу твою маму.

Она кивает, а ее круглые щечки покрыты слезами.

С помощью моего ножа я освобождаю Мэл от ремня безопасности всего за несколько секунд, и я с ворчанием опускаю ее на крышу, превратившуюся в пол.

Раздается выстрел, заставляющий Габби вскрикнуть, и я прижимаю ее к груди, когда старик рушится на землю перед Мико. Мико и его напарник начинают спорить, напарник указывает то на старика, то на нас. Очевидно, он недоволен тем, что им придется убирать еще одно тело, пока они пытаются нас выследить.

У меня нет ни секунды на то, чтобы беспокоиться о том, что они решат сделать. Вместо этого я использую возможность перекинуть руки Мэл через плечи и взвалить ее на спину, как рюкзак. Я знаю, что не должен двигать ее, если она ранена, но если она мертва, то не имеет особого значения, в каком состоянии находится ее шея.

— Пойдем, Габби, — бормочу я, протягивая ей руку, и, к моему облегчению, она берет ее без вопросов.

Пригнувшись, я протискиваюсь наружу через разбитое окно, стараясь как можно меньше компрометировать Мэл. Габби выходит следом за мной, и я выглядываю из-за угла машины, чтобы посмотреть, что происходит.

Мико и его напарник держат старика за руки и за ноги и несут его к багажнику "Хаммера". Ни один из них не смотрит в нашу сторону. Поэтому, пригнувшись, я крепче вцепился в руки Мэл и потянул Габби к укрытию в лесу позади нас.