ГЛАВА 22

ГЛАВА 22

На следующее утро после того, как я решила выйти на улицу, я спустилась на кухню позавтракать – и застыла на пороге. За моим столом сидела девушка, грызла карандаш и смотрела в блокнот с судоку.

– Кто вы? – спросила я на удивление твердым голосом.

Она вскинула голову, каштановые кудри взметнулись.

– Меня зовут Ирина, мэм.

– Мэм? – я прищурилась, глядя на неё. Я винила отсутствие паники исключительно в том факте, что у неё были большие карие глаза лани, а я явно ещё не совсем проснулась. Мне следовало позвонить в 911.

– Я кузина Виктора, мэм.

Мои усталые мысли медленно начали складывать её слова воедино. Ирина. Виктор рассказывал мне о своих двоюродных родственниках: Луке, Наталье и Ирине. Она была самой младшей из них. – Почему ты сидишь у меня на кухне?

– Я жду, когда вы проснетесь, мэм.

– Ладно, хватит "мэмкать". Из-за тебя я чувствую себя старой, – я сделала несколько неуверенных шагов по комнате и скрестила руки на груди. – Сколько тебе лет?

– Двадцать один, мэ...мисс Монтгомери.

– Зови меня просто Корделией или вообще никак. И, пожалуйста, объясни, почему ты на моей кухне.

– Виктор попросил меня присмотреть за тобой, пока его не будет, – ответила она, как будто это было логично.

Присмотреть за мной? Эта девушка выглядела в лучшем случае как няня для щенков.

– Без обид, но...

– У меня черный пояс по карате. Я лучше всех в семье стреляю из пистолета, – вставила она. – В настоящее время у меня при себе пять скрытых лезвий, два из которых могут прорезать кость. Я могу позаботиться о тебе, поверь мне. Осмелюсь сказать, лучше, чем Виктор.

– Ладно.. – я сглотнула и постаралась не пялиться слишком открыто, пытаясь сообразить, где её обтягивающий свитер и джинсы должны были прятать ножи. Виктор пустил свою кузину в мой дом, чтобы она позаботилась обо мне – и её определение этого показалось мне немного жестоким. Я попыталась вспомнить, когда впервые встретила Виктора. Был ли он таким же? Именно так воспитывались Ельчины? – Ты умеешь готовить?

– Я могу сделать заказ в любом из 23 ресторанов, одобренных Виктором, которые я сохранила в своём телефоне.

– Хорошо, – я прикусила губу. Часть меня хотела отправить её обратно домой. Виктор явно отправлял мне сообщение. Я смогла дышать во время приступа паники ровно столько, чтобы отправить Виктору сигнал GPS. И теперь у меня была няня. Несмотря на это, я почувствовала, как мышцы между лопатками расслабляются. Присутствие Ирины сделало это.

– Могу я спросить, что у нас запланировано на сегодня? Нужно куда-нибудь съездить?

– У меня много работы, которую нужно закончить. Так что большую часть дня я буду в своём офисе, – я неловко указала через плечо, где находился мой кабинет.

– Ты предпочитаешь, чтобы я была с тобой в одной комнате или хочешь, чтобы я была снаружи, у двери?

– Просто в пределах слышимости. Этого достаточно.

Она коротко кивнула и вернулась к своему судоку. Что ж, тогда этот теплый настрой определенно был семейной чертой Ельчиных. Я достала из холодильника смузи и исчезла в своём кабинете, где плотно закрыла за собой и Фитци дверь.

В тот день я справилась с огромным количеством накопившейся работы только потому, что не желала покидать свой кабинет. Я едва оторвала взгляд от компьютера, пока Виктор не постучал в дверь и не открыл её, чтобы заглянуть внутрь. Мне потребовалось три, четыре, пять яростных морганий, чтобы сфокусировать на нём взгляд. Может быть, мне стоит купить очки с защитой. Хотя я, вероятно, сломаю их в течение недели. Они показались мне отличной маленькой вещицей, с которой можно возиться всякий раз, когда мои волосы в беспорядке.

– Ты сегодня не принимала лекарства, – проворчал Виктор, и мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что он говорил.

Да, ну, я не завтракала и не обедала, так что не было никакой еды, с которой я принимала свои лекарства. И как только я начала заниматься предоставлением автомобильных услуг женщинам, которые не могли сами добраться до наших центров, мой день пролетел незаметно.

Вместо того чтобы всё это объяснять, я просто сказала:

– Ты мог бы предупредить меня относительно Ирины.

– Тебе нужен кто-то здесь. Я позаботился об этом.

– Я её не знаю.

Он поднял брови в безмолвном вопросе, потому что, конечно, мои аргументы не имели смысла. Я тоже не знала его до того, как наняла.

– Это к тому же...я просто... – я фыркнула, хватаясь за мимолетные мысли, пока пыталась выразить их словами. – Ты не...Блин, – я сжала кулаки, пока ногти не впились в ладони.

– Ты сердишься на меня, – понял он.

– Да. Наверное.

Он кивнул.

– Я, пожалуй, начну готовить ужин.

– Это всё, что ты можешь сказать?

Он поднял руки в знаке «что ты хочешь, чтобы я сказал», пожимая плечами.

– Боже, ты меня расстраиваешь. Это всё…Ты не можешь…Ладно. Будь по-твоему. Иди готовь ужин, – я издала странный звук, нечто среднее между ворчанием, криком и вздохом.

Виктор не отходил от дверного проема, не сводя с меня глаз.

– Прекрати пялиться на меня! – я закричала слишком громко и вскочила со стула слишком яростно, отчего он врезался в стену. Это напугало Фитци настолько, что он спрыгнул с окна и выбежал из комнаты. Отлично. Даже кот, который злобно нападал на всех, испугался меня. Я закрыла лицо руками, пытаясь выровнять дыхание, унять шум крови в ушах. – Я привыкну к Ирине, хорошо? Я в порядке.

– Корделия.

– Иди!

– Корделия.

– Иди готовь ужин, – я опустила руки ровно настолько, чтобы увидеть, что он стоит неподвижно и смотрит на меня. – Что?

– Я ненавижу быть вдали от тебя. Поверь мне, если бы у меня был выбор, я бы не отходил от тебя дальше чем на десять футов в любой момент времени. Как только я позабочусь о своей семье, я буду рядом с тобой каждую секунду каждого дня. Ты пожалеешь, что не избавилась от меня.

– Я бы никогда не пожалела, – выдохнула я, сдуваясь даже при мысли об этом.

– Корделия, – на этот раз в его голосе звучало поражение, но он вошел в комнату и закрыл за собой дверь. – Мне нужно выяснить, чего Петя хочет в Париже. Затем я использую это, чтобы выйти из боя, из этого дурацкого соглашения.

– Как? Как ты планируешь выйти из игры, когда у тебя появятся рычаги воздействия?

– Я разберусь с этим, когда узнаю подробности. Человека можно убить. Деньги можно сжечь. Посмотрим.

– Это ужасный план.

– Я работаю над этим, – его пальцы зацепились за шлевки моей юбки, притягивая меня ближе. – Жизнь моя?

– Ммм? –промычала я, мои глаза закрылись, когда его большие пальцы прошлись по полоске кожи между моей юбкой и топом. Это было такое простое прикосновение, но оно заглушило все мои мысли. Всё сосредоточилось на двух кривых, которые он рисовал.

– На что ты в настроении?

– Э-э...я... – я прерывисто вздохнула, когда его большие пальцы скользнули под мой пояс, скользнув вниз по изгибу тазовых костей. Обхватив руками его бицепсы, я удержалась на ногах.

– Используй свои слова, Корделия, – приказал он, оттягивая ткань вниз на дюйм.

Слова требовали мыслей – и все мои мысли были заняты шершавыми подушечками его больших пальцев, теребящими резинку моих трусиков.

– Да, хорошо.

Его пальцы замерли, и мои глаза распахнулись. Он ухмыльнулся глупой самодовольной ухмылкой.

– Блины?

Чёрт бы его побрал. Он говорил о еде. На какой ужин я в настроении?! Я кивнула в ответ на его предложение, но мой голос прозвучал сдавленно.

– Блины – это вкусно.

– Я, пожалуй, начну.

Запоминающейся поп-музыки едва хватало, чтобы заглушить жужжание. Я просто надеялась, что оно не доносилось до самого подвала, где Виктор плавал кругами. В своих черных плавательных шортах. Вода стекает перламутром по всем его мышцам.

Этот мысленный образ не сделал ничего, чтобы заглушить горячие вздохи, вырывающиеся из моего горла.

Я зажала рот свободной рукой и крепче сжала вибратор. Мои ноги дернулись под одеялом, отчего кровать заскрипела, добавляясь к не таким уж и тихим звукам.

Воспоминание о руках Виктора у меня за поясом смешалось с образами того, как он вылезает из бассейна. Не плыл, даже не прыгал – вылезал, крепко держась руками за перила лестницы, сгибая руки, когда подтягивался, с его волос капала вода.

– О боже, – выдохнула я в свою ладонь. Горячее давление между моих ног поднималось всё выше и выше. Я извивалась на простыне, выгибая спину над матрасом.

А потом картинка, на которой он вылезает из бассейна, изменилась, и вода с его волос капала мне на живот. Холодные капли стекали по изгибу моего живота к пупку, когда его рот оставлял обжигающую дорожку вниз по моему торсу. Его зубы и язык играли со мной, оставляя обжигающий красный след на моей коже. А затем он опустил голову.

Я застонала, сопротивляясь вибратору, когда давление стало слишком сильным, чтобы его можно было сдержать.

Я ощутила его вкус у себя во рту и между ног, и жар вырвался из меня с дрожью и стонами. Воспоминания и фантазии пронеслись в моих мыслях. Они сливались воедино. Пока не стали им. Его глубокий землистый аромат. Его бездонные зеленые глаза. Его сила, обволакивающая мое тело. Виктор. Виктор.

– Виктор, – выдохнула я прямо перед тем, как мир затих.

Тепло разлилось по моим конечностям, когда я откинулась на подушку. Каждый вдох давался мне с трудом. Пальцы дрожали, как осенние листья, мне потребовалась пара попыток, чтобы выключить вибратор, прежде чем я позволила себе полностью погрузиться в мягкость своей постели.

Я ждала.

И прислушивалась.

Потому что я только что кончила с именем Виктора на устах и не была уверена, хочу ли я, чтобы он вошел, или нет.

Но в доме по-прежнему было тихо.