– Кажется подходящим. Первый поцелуй. Первый минет. Первый мужчина, трахнувший тебя. И первый мужчина, ставший отцом твоего ребенка. Мы можем обсудить логистику позже, – он наклонился, чтобы поцеловать меня с излишним рвением. Его грудь столкнулась с моей, и я отпрянула с болезненным шипением. – Прости. Точно.

– Ты хочешь трахнуть меня?

– Хм, – его голос грохотал из глубины груди. – Ты не сможешь ходить на следующий день.

– Ты слишком уверен в своих навыках.

– Жизнь моя, дело не в уверенности. Это было предупреждение.

Я закатила глаза, глядя на него, хотя мышцы внизу моего живота сжались при этой мысли. Но это вернуло воспоминание о нём, сидящем на моей ванной с окровавленным лицом.

– Часть меня всё ещё злится на тебя за то, что ты солгал мне.

– Я знаю. Ты имеешь на это полное право.

– Ты должен был сказать мне.

– У тебя и так много забот.

– Не делай этого. Не решай за меня, с чем я могу справиться, а с чем нет.

– Ладно, – он снова изменил позу, сев прямо передо мной, мои ноги лежали у него на коленях. – Как много ты хочешь знать?

– Всё.

Виктор не сдерживался. Мы провели всё утро в постели, ели круассан и чай с моего подноса для завтрака, и Виктор рассказывал мне о своей семье. Каково это – расти в семейном поместье со своими двоюродными братьями и сестрами. Как его дядя убил его родителей, когда он был подростком. Все эти годы он выходил на ринг, потому что это казалось единственным выходом. Про бой в Париже, который его дядя хотел, чтобы он выиграл.

– По крайней мере, теперь это имеет смысл, – сказала я и взяла его за руку.

– Какой?

– Ты сказал, что хочешь сделать это правильно, но тебе нужно время, чтобы разобраться в ситуации, – я поднесла его испачканные чернилами костяшки пальцев к своим губам. – Ты думаешь, у тебя больше нет этого времени, не так ли? Ты думаешь, что оно на исходе. Ты думаешь, Сильвер нанесет тот единственный удар, о котором тебя предупреждали врачи.

– Послушай...

– Ты не должен жертвовать своей безопасностью ради моей, Виктор. Мы разберемся с этим, хорошо?

Он на мгновение заколебался, затем поднес наши соединенные руки ко рту, повторив мой поцелуй на костяшках моих пальцев.

– Хорошо.