Глава 36

Это не может быть правдой.

Коул не отец Кларка. Я не делала тест ДНК, потому что через несколько дней после изнасилования у меня начались месячные. Какое еще опровержение нужно?

Он солгал. Он знал, что я ускользаю, поэтому нанес удар в самое больное место.

— Ты едешь слишком быстро, мамочка, — говорит Кларк уже в четвертый раз.

Я бросаю взгляд на зеркало заднего вида, и расслабляюсь.

За нами нет ни одной машины. Мы оторвались от него.

Такси Коула ехало за нами не менее получаса, не стараясь догнать, а просто издеваясь надо мной. Это то, что у него получается лучше всего.

— Прости меня, детка.

Я бросаю быстрый взгляд на Кларка и внутренне содрогаюсь.

Он действительно похож на Коула. Я не замечала, насколько сильно. У него такие же прищуренные серо-голубые глаза и слегка вздернутый нос.

А что если?

Это невозможно.

Кларк — сын Бретта, а не Коула. Неудивительно, что он похож на Коула. Даже если бы я хотела, чтобы они не были родственниками, они ими являются.

Спазмы страха в моем животе не дают мне покоя, и маленький голосок в моей голове продолжает спрашивать: «А что, если?»

Что-то внутри меня оживает, пробиваясь на поверхность, — вероятность, которая отказывается быть отринутой.

В тот день, когда я родила Кларка, я задумалась, стоит ли мне сделать тест ДНК, чтобы убедиться в том, кто его отец. В результате поиска в Интернете выяснилось, что в редких случаях встречаются женщины, утверждающие, что у них были месячные во время беременности.

Несколько недель я испытывала искушение сделать тест, но в конце концов отказалась от этой мысли. Если бы выяснилось, что Кларк — сын Коула, это съело бы меня заживо и разрушило мой брак. Я была бы вынуждена рассказать Бретту, как поступил со мной его отец. Он бы никогда не оправился от этого предательства. Я бы потеряла его, а Коул выиграл бы войну против наших отношений.

— Мамочка, почему ты сердишься на дедушку?

Этот вопрос заставляет меня чувствовать себя так, будто кто-то толкнул меня в кирпичную стену.

Что мне сказать Кларку? Я не могу допустить, чтобы он и дальше считал Коула святым. Я так старалась защитить его от правды. Но сейчас я не могу найти в себе силы. Встреча с Коулом и потеря Кларка — все это морально истощило меня.

— Прости, детка, но твой дедушка — нехороший человек. Пообещай мне, что больше никуда с ним не пойдешь. Он совершил несколько плохих поступков.

— Что он сделал? Он тебя обидел?

Ты не представляешь. Ты не представляешь, как сильно он меня обидел. То, что он сделал со мной, я не могу выразить словами.

Вот что я хочу ему сказать, но не могу. Эту часть правды он не должен знать, по крайней мере, пока. Я не хочу полностью разрушать его невинность. Но в конце концов у меня может не остаться выбора. Преступления Коула стали достоянием всей страны. Кларк обязательно увидит его в новостях, а какой-нибудь случайный человек может даже рассказать ему об этом.

— Он хочет причинить нам боль.

Это правда. Даже если Коул не хочет причинять Кларку физический вред, он может уничтожить его эмоционально, как сделал это с Бреттом. Коул сделает из него того, кем он хочет его видеть, свою марионетку, свое оружие. Он также использовал бы его как инструмент, чтобы почувствовать власть. Он разрушит уверенность моего сына, чтобы укрепить свою собственную.

— Но он хороший, — говорит Кларк. — Я скучаю по нему.

— Нет, не хороший, Кларк. Он не хороший человек, — говорю я сквозь стиснутые зубы. — Мне нужно, чтобы ты это понял. Мне нужно, чтобы ты сейчас доверял маме. И нам нужно уехать от него подальше.

— Так вот почему он не навещал нас в домике?

— Да.

Я крепче сжимаю руль, набирая скорость.

— Мы не можем позволить ему снова приблизиться к нам.

Позади нас появилась машина, ее фары то мигают, то гаснут. Предупреждение?

Меня охватывает безумный страх, но машина сворачивает на другую дорогу. Я вытираю лоб тыльной стороной ладони и выдыхаю.

Как скоро он снова появится? Что, если он впереди, ждет в темноте? Но он не знает, куда мы направляемся. Я тоже не знаю. Мой план до сих пор заключался в том, чтобы оказаться как можно дальше от него, но у меня нет цели.

Только через несколько минут я замечаю, что мы находимся в двадцати минутах езды от Уиллоу-Крик. Такое ощущение, что я еду домой. Какое-то время я чувствовала себя там в безопасности. Там у меня есть подруга.

В данный момент она мне определенно нужна. Я слишком устала, чтобы бороться в одиночку.

Я боюсь, что Коул может навредить Таше, если она мне поможет, но она мне нужна. Мне нужно хотя бы поговорить с ней. Она обещала, что будет рядом. Пришло время выполнить обещание.

Я беру трубку и делаю вдох, затем набираю номер. Когда она отвечает, я не могу произнести слова, которые у меня на уме, потому что мое горло сжимается от эмоций.

— Зои, — говорит она. — Дорогая, это ты?

— Мне нужна твоя помощь, Таша, — выпаливаю я. — Пожалуйста, я не знаю, что делать. Я не знаю, куда идти.

Наверное, мне стоит обратиться в полицию, но что, если Коул догадается, что я так и поступлю, и будет ждать меня там? Я понятия не имею, сколько еще полицейских он подкупил. Может быть, его не нашли, потому что у него на содержании целый участок?

Я содрогаюсь, когда вспоминаю о Роланде, офицере полиции, о том, как он следил за мной без моего ведома. Он все время наблюдал за мной из кустов.

Голова слишком сильно болит, чтобы думать о том, что делать дальше. Мне нужен кто-то, кто будет думать за меня, говорить мне, что делать.

— Где ты? — спрашивает Таша, ее голос высок от беспокойства. — Ты в порядке?

— Нет, — захлебываюсь слезами. — Я не в порядке. Я в опасности.

— Приезжай к нам домой. Где бы ты ни была, езжай сюда, хорошо?

— Я не могу.

Но хочу. Я хочу найти безопасное место, чтобы спрятаться, но, если Коул охотится за мной, я приведу его прямо к людям, которые пытаются мне помочь. Я не хочу, чтобы кто-то еще погиб из-за меня.

— Он охотится за мной. Если я приеду к тебе, ты тоже окажешься в опасности.

Я чувствую себя глупо. Какой смысл было звонить Таше, если я отказываюсь от ее помощи?

Думаю, звонок ей был нужен, чтобы убедиться, что я не совсем одна.

Но в любую минуту у меня закончится бензин, и мы застрянем.

— Кто за тобой охотится? — спрашивает она.

— Мой... мой свекор. Он опасен.

Я смотрю на Кларка. Он почти уснул.

— Я не могу рассказать сейчас больше.

Таша молчит. Возможно, она размышляет, действительно ли я стою всех этих проблем или ей стоит умыть руки.

— Скажи мне, где ты. Я приеду к тебе. Тогда ты сможешь рассказать мне все.

— Я направляюсь в Уиллоу-Крик, — говорю я.

— Отлично. Давай встретимся где-нибудь в людном месте.

— Где?

Я не знаю, какое место в Уиллоу-Крик может быть людным поздним вечером.

— Приходи в клуб моего брата, «Ночная сова». Спроси Сэмюэля. Я встречу тебя там. Ты далеко?

— Мы будем примерно через пятнадцать минут.

— Я уже еду.

Таша права. Лучше всего встретиться в людном месте. Коул дважды подумает, прежде чем появиться там, тем более что о нем говорят во всех новостях.

Что касается меня, то, возможно, меня разыскивают копы, но теперь я выгляжу по-другому. Правда, будет странно войти в клуб с маленьким ребенком, но если это единственное место, где мы будем в безопасности, то мы должны это сделать.

Мне нужно довериться Таше, потому что я не могу сейчас доверять себе, не после того, как я чуть не потеряла сына. После столь долгой осторожности я совершаю слишком много ошибок, которые могут привести к тому, что я окажусь в тюрьме или того хуже.

Если Коул снова найдет меня, я не сомневаюсь, что он убьет меня. Я слишком много знаю о том, что он сделал. В конце должен остаться только один.