Кивнув головой, она сжала мое плечо.

— Ты уверена? Я буду быстро.

Я отмахиваюсь от нее, совершенно довольная тем, где нахожусь.

С любопытством я следую за ее иссиня-черными волосами сквозь толпу, надеясь увидеть, с кем она встречается, но теряю ее в толпе через двадцать секунд.

Положив спину и локти на стойку, а напиток свисает с кончиков пальцев, я на секунду медленно осматриваю остальную часть клуба и его гостей. Если он действительно здесь, то найти его в толпе будет практически невозможно, особенно если он тоже в маске. Не так ли? Не то чтобы я смогла отличить его только по штормовому присутствию, верно?

Я захожу в клуб, продолжая охоту. Здание старое и историческое, но любые обновления, внесенные в него, сохранили целостность архитектуры. Первый этаж представляет собой в основном одну огромную комнату. По окраинам помещения мраморные арки ведут в меньшие, более интимные помещения. Я предполагаю, что именно туда люди идут, когда хотят немного большей конфиденциальности. Верхний этаж, куда вход строго запрещен, выглядит как один большой круглый балкон, охватывающий всю комнату. Сегодня вечером тяжелые черные шторы были задернуты над резными мраморными перилами, но я почти могу представить, как Эмерик стоит там и смотрит на гостей вечеринки, как будто он их бог. Король на троне, правящий своими подданными.

— Мне нравится твоя маска, – голос слева от меня вырывает меня из моих мыслей.

Повернувшись, чтобы посмотреть на мужчину, который сейчас стоит слева от меня, я мгновенно чувствую себя разочарованной и расстроенной. Во всех смыслах этого слова он красив, но от него исходят вибрации золотистого ретривера и «мой любимый миссионер, и я не снимаю носки». Ух.

— Спасибо, — говорю я ему вежливо.

Он улыбается мне, как будто что-то выиграл.

— Это очень похоже на «ангела смерти».

Я пожимаю плечами.

— Боюсь, здесь нет более глубокого смысла. Это просто черная маска с перьями.

— Да, — он потирает затылок. — Я тоже не особо много времени уделял своему костюму.

Это заставляет меня сдерживать усмешку.

— Действительно? — спрашиваю я, глядя на белый пластик, скрывающий половину его лица. Призрак Оперы на маскараде, как оригинально. — Ты уверен? Похоже, ты приложил к этому много усилий.

Улыбка спадает с его лица, а губы слегка приоткрыты. Ему требуется около пяти секунд, чтобы понять это.

— Ты флиртуешь со мной.

Не в силах сдержаться, я задыхаюсь от смеха.

— Ничто не проходит мимо тебя, не так ли? – зная, что этот разговор идет не так, как нам хотелось бы, я прервала его, прежде чем он смог продолжить свою неудачную попытку забрать меня. — Увидимся, Фантом.

— Что? Это не мое имя.

Иисус.

— О Боже мой, — шепчу я себе под нос, оставляя свой напиток на стойке и возвращаясь на танцпол.

Прости, Лия, я солгала о том, чтобы оставаться на месте.

Я прошла половину комнаты, когда почувствовала это. Когда я чувствую его. Я так болезненно ошибалась, думая, что не смогу найти его в толпе. Каждый волосок на моем теле встает дыбом, когда я медленно поворачиваюсь и осматриваю балкон надо мной.

Там.

Вот ты где.

Я представляла его стоящим над клубом, как короля или бога, но с темно-красной средневековой рогатой маской, закрывающей верхнюю половину его лица, он не похож ни на одно из этих существ. Он похож на дьявола, наблюдающего за осужденными душами ада.

Внезапно кажется, что клуб имеет идеальное название. Тартар. Царство подземного мира. То самое место в мифологии, где греческие боги заключали в тюрьму своих врагов.

Восхитительный и захватывающий прилив адреналина проносится по моей крови, когда я смотрю на него. Хоть я и не вижу его глаз отсюда, я чувствую их. По всему моему телу. Как маленькие интимные ласки. Знает ли он, кто я? Узнает ли он меня так же, как я его?

Его загорелые руки обхватывают перила с замысловатой резьбой, а плечи кажутся напряженными. Спокойное поведение в вестибюле отеля исчезло. Отсюда я чувствую, насколько он напряжён, и думаю, эта его версия мне нравится больше. Дикость и непредсказуемость привлекают этого ищущего острых ощущений демона, живущего в моей душе.

Я не знаю, сколько песен играет, пока мы продолжаем наше напряженное соревнование взглядов, но в какой-то момент его голова слегка поворачивается. Он как будто тихо спрашивает меня: «что ты собираешься делать дальше? Ты собираешься прийти ко мне?»

Ухмылка тронула мои губы, и я покачала головой. Мой ответ так же ясен, как и его невысказанный вопрос: «если ты хочешь меня, приди и возьми меня». Я не пойду к нему просто потому, что он позвал. Ему придется найти меня самому.

Я солгала, когда пыталась сказать себе, что все, что я хочу, это увидеть Эмерика. Оказывается, я хочу потанцевать сегодня вечером, и, к счастью для меня, он представляет собой именно ту опасность, с которой я хочу танцевать. Я хочу чувствовать, как его хаотичная мелодия гудит в моих ушах и трясет мои ребра.

Бросив последний взгляд на его высокое тело, я отворачиваюсь от него и растворяюсь в тени.