— О, хорошо. Спасибо, — удивленно ответила она.

— Так куда тебя отвезти?

— Ну, — начала она, — у нас есть немного времени до начала занятия по йоге. Может, нам стоит обсудить план или что-то в этом роде?

— Как впечатлить одну из женщин в твоем классе? — я побарабанил кончиками пальцев по рулю, чувствуя неловкость от всей этой ситуации.

— Я могу сделать тебе гостевой абонемент. Мой спортзал находится в Баллантайне, рядом с торговым комплексом «Уэверли». Сначала нам нужно тебя переодеть, — предложила она. — Там можно перекусить, если ты хочешь есть, и обсудить план действий перед занятиями.

Я нахмурился и посмотрел ей в лицо.

— Ты предлагаешь мне пойти на твои занятия?

— Конечно. Я не могу просто привести тебя в класс и сказать: — Эй, этому парню нужна фальшивая девушка, есть желающие? — Она хихикнула. — Я уверена, что нас обсмеют, пока поймут, что я не шучу.

— Я никогда не занимался йогой. Я буду выглядеть смешно, и это не лучшее начало для поиска девушки. Не-а, плохая идея.

— Почти все знакомые мне женщины моего возраста замужем или состоят в отношениях. В моем классе полно двадцатилетних, которые легко скажут тебе «да».

— Погоди-ка, — я поднял руку вверх. — Они слишком молодые для меня. Мне скоро сорок.

Наталья шлепнула меня по груди тыльной стороной ладони, и я глупо схватил ее за запястье. Почему это всегда было моей первой реакцией, когда я оказывался рядом с ней? Коснуться ее.

— Хорошо, что это несерьезно, верно? Какая разница, что ей двадцать?

— Забудь о йоге, — когда я понял, что глажу большим пальцем ее запястье там, где держу ее, то быстро отпустил. — Найди кого-нибудь постарше. Мне нужно, чтобы все было реалистично, иначе мой дядя не поверит.

Она выдохнула и поджала губы.

— Ты ведь знаешь кого-то, не так ли? — я прищурился, и она вздрогнула. — Ты кого-то скрываешь от меня. Кого?

— Ладно. — Ее плечи опустились. — Просто приходи ко мне в ресторан сегодня вечером. После обеденного перерыва. Я попрошу ее быть в баре. — Она провела указательным пальцем между нами. — И нет, тебе не нужно отвозить меня сегодня на работу. Я уже попросила Энцо подвезти меня, но ты можешь отвезти меня домой, когда мы закроемся. Энцо живет в Верхнем городе, так что будет разумнее тебе отвезти меня.

Энцо, да

— Ты не собираешься сказать мне как ее зовут? Не расскажешь мне что-нибудь о ней?

— Все, что тебе нужно знать, это то, что… — Наталья глубоко вздохнула. — Ну, я уверена, что ты захочешь передумать насчет того, что касается рейтинга G, вот и все.

— Правда? — И почему ты сейчас выглядишь такой расстроенной? — Почему ты не подумала о ней раньше? Зачем предлагала мне йогу?

Она провела языком по передним зубам, словно обдумывая подходящий ответ.

— Может, я просто хотела увидеть тебя в трико. — Она лгала. Но если она не хотела отвечать, я не стану ее заставлять.

— Ты никогда не увидишь меня в колготках. — Я улыбнулся. — Помнишь костюм Человека-паука, который я отказался надеть?

— Как я могла забыть? — прошептала она. — Но это не значит, что я не хотела бы увидеть тебя в нем.

— Правда? — поддразнил девушку. — Этого никогда не случится. Ни за какие деньги в мире.

— Даже за девятьсот пятьдесят тысяч? Ты отказываешься от колготок, но не возражаешь против фальшивых свиданий с женщинами?

Черт, ты меня поймала. И это было суровым напоминанием о моей ситуации, и о том, почему я здесь.

Энтони. Мой брат. Ее бывший.

— Я никогда не понимал вас двоих, — пробурчал я, прежде чем включить заднюю передачу. — Вы с Энтони, как пара, просто не имели для меня смысла.

Наталья на мгновение замолчала, прежде чем ответить:

— Потому что то, что ты сказал доктору, правда. У моей мамы ужасный вкус на мужчин, с которыми, по ее мнению, я должна встречаться.

Выехав с парковки «Старбакса», я бросил на нее быстрый взгляд. — И с кем же ты должна встречаться? С кем-то вроде Энцо? — Черт, откуда это взялось?

— Мы просто друзья, — ответила она сдержанным тоном.

— А если бы Энцо увидел тебя в белом топе без лифчика? Он бы по-прежнему считал тебя просто другом? — я не пропустил упрек в ее глазах, когда остановился на красный свет.

— Полагаю, он посмотрел бы на меня так же, как ты сегодня утром, беспокоясь, что кто-то увидит меня в таком виде, и предупредил бы, чтобы защитить. Но это все.

Ты думала, что я так на тебя смотрю? Я не удержался и рассмеялся, забыв, что она не поймет, почему я смеюсь.

— Что? — она поднесла руку к своей нежной шее, ее ногти цвета нюд притягивали мой взгляд. Соответствовал ли этот цвет ее трусикам? Под платьем должно было быть что-то такое, чтобы они не просвечивали, когда на нее падал солнечный свет. — Я смешная?

— Да, ты забавляешь меня до чертиков.

— В те дни, когда ты меня не ненавидишь, ты имеешь в виду? Что ж, думаю, я должна радоваться, что могу повеселить тебя.

— Наталья, — прохрипел я, полностью осознавая, как звучит мой голос, но совершенно не в силах ничего с этим поделать, — ты прекрасно знаешь, что то, что я к тебе испытываю, — это не ненависть.